Агата Санлайт, Катя Любимова
Слово пацана. Старая любовь не ржавеет
Глава 1
Осенний вечер свежий и пахнет росой. Желто-оранжевое безумие на деревьях и улицах притушено синевой первых сумерек, и все вокруг такое приятно-свежее, бодрящее…
Мы с мужем едем домой. Пятница, завтра уже выходной. И тут я вспоминаю:
– Олег! Мы же мясо для шашлыка не купили! В воскресенье гости… а мы…
– Точно! Забыл!
Муж останавливается возле магазина 24 часа, и мы идем внутрь. В закоулке между магазином и шиномонтажкой мнутся какие-то странные мужики. Но мы решаем, что это либо просто алкаши, либо клиенты, и спокойно себе покупаем мясо, сыр, хлеб, выходим и… на нас кидаются те самые, «мнущиеся».
Трое. Не то, чтобы прямо мощные или борцы, но вполне себе сильные мужики.
– А, ну, отдавайте ключи от машины!
Муж пятится, испуганно шарит в кармане. Явно планирует выполнить требование. Ну, а что делать? Мой Олег – очкарик, не совсем дрищ, но однозначно не Стивен Сигал.
Я тоже боюсь до чертиков, до дрожи в коленках. Хотя дико обидно. Денег на вторую машину у нас нет – за эту еще кредит до конца не выплатили.
Как ездить куда-то, если живешь в поселке, до ближайшей остановки пилить полчаса… Опять же – у нас ребенок двенадцати лет. И мы его возим в местную школу. Пешком туда ходьбы минут двадцать пять в лучшем случае. Но даже не это самое страшное. Прогуляется, натренируется, как следует свежим воздухом надышится…
Но у нас в поселке асфальтов для пешеходов – раз, два и обчелся. Половину пути придется шлепать по проезжей части дороги…
А это очень опасно…
Впрочем, куда хуже, если мой сын сейчас останется без родителей…
Мысли мелькают в голове – судорожно, ошалело…
Я застыла на пороге магазина и суматошно нащупываю мобильник в сумке.
– Только позвони в полицию, сучка! – тут же реагирует на мои действия один из бандитов.
Муж как будто ищет в кармане ключи, на самом деле, оглядывается, видимо, еще надеется, что нас заметят хотя бы продавцы магазина.
А может они в доле? Мелькает мысль.
Почему никто до сих пор не вышел на крики и суматоху?
Касса то прямо возле дверей!
Внутри меня все холодеет.
Мысли мечутся в голове, словно стайка птичек от кота на охоте.
А если нас попытаются убить? Избить? Покалечить?
Нет уж, тогда лучше машина…
Но как без нее? В поселке-то, как без рук?
Боже мой! Что же делать?!!
Муж, наконец-то, сдается, вытаскивает ключи и протягивает их одному из бандитов.
Тот берет.
Все.
Главное теперь хотя бы уйти целыми.
– Чего смотришь, курица? – рычит все тот же мужик, что заметил, как я ищу мобильник в сумке. – Хочешь мужика? А?
У меня все внутри холодеет.
Муж стоит, как вкопанный и шарит взглядом вокруг.
Видимо, прикидывает – куда лучше бежать.
– Да зачем тебе эта курица? Сколько ей лет? Моложе найдем! – пижонит один из бандитов – самый, видимо, молодой – голос почти мальчишеский, звонкий.
– Ну и что, что ей около тридцати! Ты глянь! Жопа, сиськи – что надо! А? И личико кукольное! Шикарная баба! Можно бы поиметь! – возражает тот, что ко мне клеится.
– Прекрати! У нас другие дела! – осаживает его тот, что забрал ключи от машины.
И пока они препираются, я замечаю, как из темноты соседней улицы между гаражами и магазином просачивается фигура.
Вдруг атакует одного – того самого, у которого наши ключи от машины.
Причем, лихо так. Дынц – в руку, выхватывает брелок с ключами, бам – в другую – в которой сверкнул нож. Второй ногой отпинывает того, что ко мне приставал. Бандит отлетает прямо на дерево. Трясет головой и бросается на нашего Робин Гуда.
Тот уже удушающим приемом кладет мужика, что забрал ключи от машины и кидает брелок моему мужу.
– Лови!
Олег инстинктивно ловит «подачу».
Тем временем, двое оставшихся бандитов кидаются на спасителя, и завязывается драка.
У грабителей – ножи. У спасителя – только ловкость рук и ног. Но такая, что скорость его реакции потрясает.
Он на раз уворачивается от ударов, выбивает оружие, скручивает атакующих, кажется, со скоростью света…
Одного, второго, третьего… Ну прямо Брюс Ли…
Финальный аккорд – наш нежданный спаситель связывает ремнями бандитов и кивает мне:
– Звони в полицию…
– Мужик, может не надо? Давай, мы тебе денег дадим, – тут же умоляет самый молодой из грабителей.
– Не-ет! Я хочу вас, отбросов, убрать с улиц! – рычит наш Брюс Ли, и лично вытаскивает мобильник, звонит в полицию.
Говорит адрес и что стряслось.
– Скоро приедут, – спаситель оттаскивает от дороги связанных и скрученных бандюганов и подходит к нам.
Я смотрю, как свет фонаря вырывает из темноты его лицо, мощную, статную фигуру борца и… столбенею… от шока, от удивления.
Курчавые непослушные каштановые вихры, квадратная челюсть, выразительные, хотя и не особо большие глаза – голубые, необычно яркие… Губы… такие немного слишком уж пухлые для мужика…
У него морщинки на лбу и в уголках глаз, скулы резко очерченные, и само лицо более вытянутое, потому, что щеки стали поменьше…
Но я узнаю его без труда…
И молчу, и смотрю.
Он тоже смотрит, внезапно подмигивает, улыбается и протягивает руку Олегу.
– Меня зовут Ярослав. А тебя как?
– Олег…
– С тобой это кто?
– Моя жена, Алина.
Ярослав щурится, смотрит в лицо так, словно потрясен этой новостью. Затем резко приходит в себя и улыбается, как в Голливуде, когда улыбку словно приклеили к лицу.
– Рад познакомиться. Ярослав Ярый. Буду, видимо, вашим соседом.
– Так это ты купил тот участок, где стоял старый бревенчатый дом и теперь выстроил там двуэтажный коттедж?
– На Дубовой 11? Да. Вот только позавчера заселился.
Я слушаю их, словно в тумане, в каком-то оцепенении, в остекленении…
А перед глазами мелькают кадры моей молодости…
Лихие двухтысячные, как их теперь принято называть…
Глава 2
…Лихие… Мне восемнадцать. Уже совершеннолетняя. Взрослая, можно сказать…
Сутулые фонари за окном, выбоины асфальта и серые коробки многоэтажек с потертыми стенами…
Бывший Дом Культуры, ДК, притулился в углу парка, за аллеей с густыми зарослями шиповника и несколькими кряжистыми деревьями. Некогда величественный, уважаемый, а теперь так – место для ярмарок, офисов и дискотек.
Хотя бы кинотеатр все еще работает по инерции…
Правда, ходят сюда все реже и реже. Так, скорее уж по привычке. Потому, что всегда ходили… вот и теперь…
Скрипучие ряды, маленькие ступеньки, старые кресла, на подлокотники которых даже ведерко с попкорном не поставишь – нет нужной выемки, как в новых залах, «шершавый» звук и зарубежные фильмы, только-только прорвавшися к нашему потребителю.
С этими железобетонно крутыми бойцами карате, бруталами, и роскошной жизнью шикарных женщин…
Новая реальность, новые ценности.
Мы променяли душевность на лоск, честность – на гласность, а красоту – на глянец…
Когда-то я ходила сюда на балет – в детскую секцию, совершенно бесплатную. И мы учились пластике, грации, изысканным па…
А теперь я отдаю рубли за то, чтобы «подрыгаться» на дискотеке с подругами.
По сторонам от гардероба лестницы ведут в просторные коридоры. На мраморных стенах – красные фигуры рабочих с молотами, с серпами…
Справа – огромный зал, где мы репетировали классические постановки. Тогда с потолка ярко светили длинные лампы, теперь же там крутятся шары светомузыки, ослепляя бликами из полутьмы…
Колонки надрываются, как ошалелые. На весь зал громыхает голимая попса, какую эти стены раньше даже не слышали. Певец без особого голоса и таланта надрывно мычит простецкие стишки про любовь, юность и желание быть с девушкой.
Девушки в блестящих лосинах и обтягивающих прелести туниках, парни – в супермодных нынче спортивных костюмах.
