Месть Коула Камерона - Мартон Сандра

– Что такое «соответственно»? – полюбопытствовал Питер.

– Это слово, которое говорят взрослые, если имеют в виду, что кто-то сделал что-то вполне сознательно, – пояснил Коул.

– У этого слова совсем другое значение, – натянуто произнесла Фейт.

Коул улыбнулся фальшивой улыбкой. Когда он повернулся к Питеру, она стала настоящей и теплой. Он взял мальчика за руку, и они скрылись за дверью.

Поездка в город и обратно занимает полчаса. Если цыплята не готовы – около сорока минут. Ну еще чуть-чуть, если Питер, как всегда, копается, выбирая фильм. Но не два же часа! Фейт в ужасе металась по комнате. Где Питер? Где Коул? Как она могла отпустить с ним ребенка? Как бы он ни изменился, ему нельзя доверять! С ее стороны это было вдвойне глупо. Он ведь приехал за наследством Теда, не больше. Узнал, что у нее есть ребенок, и забрал его. Что же она наделала?

Если Коул чего-то хочет, он не смотрит на средства. Сегодня ему захотелось произвести впечатление на Питера. И она позволила ему забрать мальчика, потому что он сумел его развеселить этими глупыми жареными цыплятами, дурацким фильмом и катанием на машине.

Такие мысли крутились в голове Фейт, когда зазвонил телефон. Она схватила трубку.

– Где вас черти носят?

Коул засмеялся.

– Где твое радушие?

– Где твоя совесть? Ты знаешь, сколько времени?

– Пожалуй, мы немного задержались.

– Немного? – Фейт почувствовала, что срывается на истерику, и сделала несколько глубоких вдохов. – Где вы сейчас?

– Где мы, Пит?

Она не слышала, что отвечал ее сын, но слышала его восторженный голос. Боже, как он радуется мимолетному вниманию человека, который несколько лет назад обрюхатил его мать и укатил в голубую даль.

– Коул!

– Да, я слышу. Пит говорит...

– Его зовут Питер.

– Ты уже говорила. Мы на Северной дороге, где-то в двух милях от...

– Я знаю, где Северная дорога!

– А я не знал. Питер устроил мне экскурсию – город так изменился...

– И не только город. Я тоже. Немедленно вези Питера домой.

Когда дверной звонок зазвонил, она уже стояла у дверей. Питер вошел, держась за руку Коула. Вид у него был торжествующий.

– Питер, – сказала она, – иди в свою комнату.

– Но цыплята остынут...

– В комнату, Питер.

Губы мальчика задрожали.

– Мы взяли «Аладдина». Да, Коул? Коул его никогда не видел...

– Посмотришь позже.

– Коул сказал, что в детстве читал книгу...

– Питер. Если ты хочешь посмотреть фильм, иди в свою комнату, в противном случае ты просто потеряешь время.

Из глаз мальчика брызнули слезы.

– Это нечестно, ты сказала...

– Эй, – Коул положил руку на плечо Питера. – Твоя мама просто расстроена, Питти.

Питти? Фейт поймала себя на мысли, что Коул оправдывает ее перед ее собственным сыном, который в одно мгновение из Питера превратился в Пита, а теперь уже и в Питти.

– Она сердится на меня, а не на тебя, – добавил Коул. – Это ведь так, Фейт?

– Да, – сказала она. – Да, верно. Ты не виноват, милый.

– Тогда, может, мы...

– Нет. Мне нужно поговорить с Коулом. Это будет скучный взрослый разговор. Знаешь, оставь все здесь. Мы поговорим, ты спустишься, и мы посмотрим кино.

– Все вместе?

– Питер, сделай, как я прошу!

Мальчик посмотрел на Коула.

– Иди, парень, – сказал Коул, – мы еще увидимся.

– Честно?

– Обещаю.

Питер немного подумал, потом подошел и обнял человека, которого считал своим дядей. Коул улыбнулся, сам того не замечая. Раньше он вообще-то не замечал детей. Они были повсюду, но никогда не вторгались в его собственный мир. Было странно, что этот ребенок так быстро запал ему в душу, но ведь это же сын Теда! Если бы только он остался в Либерти, Пит мог стать его сыном. Если бы только он остался, если бы попросил Фейт выйти за него и если бы она согласилась...

– Все будет в порядке, – пообещал он вслух, – иди, чем скорее мы с твоей мамой поговорим, тем скорее наступит очередь цыплят.

Питер хотел было уйти, как вдруг повернулся и подозрительно спросил:

– Точно?

– Точно. Подумай сам, разве я упущу случай закусить хрустящим крылышком? Спорим, мне достанется больше?

Питер засмеялся и бегом помчался по лестнице. Фейт посмотрела на Коула.

– Пройдем в библиотеку, – сухо сказала она.

В библиотеке она села на стул, Коул устроился напротив на диване.

– Тебе не следует так поступать, – начала Фейт.

– Как «так»? Даже мой старик позволял мне сидеть на этом диване. Или я должен сидеть, скромно сложив руки на коленях? Так это уже слишком!

– Не лги Питеру.

– Я и не лгал.

– Нет, лгал. Много лет назад ты лгал мне, а теперь лжешь моему сыну.

– Что бы там ни было между нами много лет назад, детям я не лгал никогда.

– А твои обещания? Ты обещал ему, что будешь здесь, когда он спустится, что поужинаешь с нами, что будешь смотреть с ним глупое детское кино... – Само его присутствие напоминало ей о прошлом, и это были болезненные воспоминания. – Уходи, – глухо сказала она. – Уходи, пока ты не успел принести в жизнь моего сына новое горе, пока ты не надавал обещаний, которых даже не думаешь выполнять.

– Это не так.

– Нет, это так. Я знаю тебя, я-то знаю, что там внутри, под этой очаровательной маской... Но Питер... Он ведь еще ребенок, он верит людям и верит в людей. Хоть это ты понимаешь?

– Но я не лгал ему.

– Ты сказал, что останешься ужинать.

– Я останусь.

– И посмотришь фильм.

– Посмотрю.

– Если я позволю тебе остаться.

– Ты? Позволишь? Ты, кажется, забыла, милая, что это мой дом, и если я желаю остаться здесь поужинать, я останусь. Хоть на сто лет.

– Нет, не можешь. Ни один суд...

– А! – Коул досадливо поморщился. – Так вот из-за чего весь сыр-бор. Каждый час в моем обществе для тебя все равно что в аду.

– Вздор. Я и не думала...

– Вот именно. Ты никогда не думала, что так все обернется, даже когда соблазняла моего брата.

– Убирайся! – Голос Фейт дрожал. – Убирайся из моего дома!

С минуту они стояли друг напротив друга, тишину нарушало только тяжелое дыхание Фейт и громкое тиканье часов на каминной полке.

– Послушай. Запомни хорошенько! – Коул говорил тихо, но в голосе звучала угроза. – Этот дом мой.

– Я в нем живу!

– А я им владею. Чувствуешь разницу?

– Коул, я...

– Будешь со мной судиться? Но ведь тебе нечем платить.

– В том-то и дело: у меня нет ни гроша! Тебе, конечно, все равно...

– Абсолютно точно.

– Но у меня сын...

– Это сын Теда.

– Ну да. Сын Теда. И он ведь просто маленький мальчик, он ни в чем не виноват!

Коул кивнул.

– Продолжай.

Разве она могла не продолжать? Ей было не до гордыни.

– Я не говорю, что хочу остаться в этом доме.

– Ты и не останешься.

– Я хочу уехать из Либерти.

– Чтобы найти еще один денежный мешок и окрутить его, как Теда?

– Что ты знаешь о моих отношениях с Тедом?

– А чего я о них не знаю?

– Да ничего ты не знаешь! Я любила его.

– Ты даже не знаешь, что значит это слово.

– И все-таки я его любила. И мы оба любили Питера. И...

– Не вмешивай сюда ребенка.

– Не могу. Ведь именно из-за него я хочу уехать. И мне нужно время, чтобы приготовиться, найти работу в Атланте...

Коул расхохотался.

– Такие, как ты, ищут не работу, а доверчивых дураков.

– А мне нужна работа, тогда у меня будут деньги, чтобы уехать.

– Так уезжай. Хоть сейчас.

– Но мне нужны деньги!

Коул протянул к ней руку и притянул женщину к себе.

– Все, что тебе нужно, – это мужчина.

– Ничего подобного!

Его губы прикоснулись к ее губам, и первый поцелуй был как гнев, который владел Коулом. Фейт попыталась отвернуться, но он обнял ее – и второй поцелуй был странным, как их судьба. Удивительно! Она была здесь, в его руках, и казалась такой же, какой представлялась его воображению. Или какой была много лет назад?