Я же тебе сказал... (СИ) - Волк Татьяна

Я пожала плечами и возразила:

- Но ты сам жаловался, что я на работу одеваюсь как твоя училка по геометрии.

- У нас эту училку полшколы хотело… - начал, было, Максим и осекся под моим насмешливым взглядом. – Меня раздражает, когда на тебя так смотрят!

Я облизнула пересохшие губы и вопросительно на него посмотрела:

- А как на меня смотрят?

- Как на девушку, которую мысленно имеют во всех позах! А ты моя жена!

- И что мне паранджу на себя надеть? Или пластическую операцию сделать? Я же твоя жена, а не чья-то. Чего тебе еще надо?

Максим посмотрел на меня потемневшими глазами и, подняв с лавки, шепнул на ухо:

- Давай я тебя в другой день в кино свожу?

- А сегодня что? – не поняла я.

- А сегодня у меня для тебя другая культурная программа, - заправил он мне прядь волос за ухо и потянул за собой.

- Ага, знаю я твою культурную программу, - проворчала я и потянула его в другую сторону. – Нет, уж дорогой, сегодня пойдем в кино!

17

- Голубки наши пришли! – Радостно объявил мой братик, стоило нам с Максом, наконец, переступить порог его квартиры.

Я краснею и прячусь за спину Максима. Да у Маринки уже живот стал расти, а мы все никак не можем выбраться в гости. У них двойняшки. Гена на седьмом небе от счастья. Ещё несколько месяцев и на свет появятся девочка и мальчик. Всё как он и хотел. Почти.

Маринка показывает мне детскую, и я смотрю на пчелку на стене.

- Имена уже придумали?

- Пока думаем, - с улыбкой отвечает Марина. – Мальчика хотим назвать в честь одного из дедушек или Андреем или Михаилом. А девочку Светой. Светлая. Чтоб и жизнь у неё была светлая, повторяет она какую-то фразу, скорее всего из сериала.

- Назовите лучше Андреем, - хмурюсь я, вспоминая усатого Мишку со своей работы.

- Крёстной будешь? – Я пожимаю плечами и улыбаюсь. Вот так просто мы с Максимом и стали крёстными двух кричащих свертков появившихся на свет в скором времени.

Я как раз стояла у Светкиной кроватки. Макс почему-то задерживался, хотя и обещал меня забрать после своего сабантуя с одногруппниками. Я держала ручку девочки и, глядя на эти крохотные пальчики думала о том, что хочу и себе такую мамину радость. За дверью началась какая-то суета, и через несколько минут в комнату с облаком холодного воздуха вошел Макс. Вид у него был какой-то помятый и губа разбита. Но он как смог натянул на лицо улыбку и встал рядом со мной. Я не смогла сделать вид, будто ничего не произошло, и вытолкала его в коридор.

- Что случилось-то? Ты что подрался с кем-то?

Максим качает головой и делает беспечный вид.

- Нет, просто… Упал.

- Упал? – переспрашиваю я его уже ночью в нашей комнате. На животе гематома и стоит дотронуться до ребер, стискивает зубы, но улыбается, словно всё в порядке. Хотя видно, что ни черта у него не в порядке! – На чей-то сапог упал?! Завтра же к врачу идешь!

- Слушаюсь, мамочка, - ворчит парень и осторожно переворачивается на бок.

Вижу же, что врет, но всё равно отчаянно строит из себя героя. И злит меня! Укрываю его одеялом и ложусь рядом.

Оказалось ничего серьёзного. Но эта козлина мелкая не может жить без приключений. Только сошли одни синяки, как он пришел домой с новыми. Мы с папой как раз сидели на кухне и давились смехом из-за какого-то казуса на его работе.

- Оказывается нормальная баба! Вас же мужики такими стервами делают. – Я хмурюсь и корчу папе рожицу, на такое заявление. И в этот момент в двери поворачивается ключ и в квартиру вваливается Макс. С минуту сижу и слушаю отца, в ожидании пока он зайдет на кухню. Потом понимаю, что что-то не то и иду в прихожую. Стоит, опираясь, на стену и прикрывает лицо рукой. В просвете между пальцев вижу кровь. Чувствую, как у самой все внутри холодеет, за спиной появляется отец и неодобрительно кряхтит.

- Я теперь, кажется, понимаю, почему твоя мать меня никуда от себя отпускать не хотела.

- Что случилось опять? – от страха язык еле ворочается. Всё ведь нормально было!

- Упал, - только и выдавливает из себя вымученную улыбку Макс. Бровь разбита, и папа оказывает ему первую помощь.

- Это конечно по-мужски, - слышу его голос на кухне. – Но ты о Катьке тоже подумай.

Макс молчит, и я жду его для серьёзного разговора. Не может человек ни с того ни с сего так падать!

- Давай рассказывай! – неодобрительно поджав губы, наседаю на него с допросом. Макс кривится и делает вид, что я подняла бурю в стакане воды.

- Детка, ты у меня такая мнительная. Я просто шел по улице и поскользнулся. Так бывает.

Злость распирает так, что уже чуть ли не рычу. Руки сами собой сжимаются в кулаки, но я сдерживаюсь.

- У меня просто руки чешутся тебе подзатыльник отвесить. Мне что тебя дома к кровати привязать, чтоб ты не «падал»? – передразниваю я так полюбившееся им слово.

- М, ролевые игры? Это уже интересно. – С наглой улыбкой заявляет мне этот тип. Я в бешенстве. Поворачиваюсь к нему спиной, чтобы не ударить. Ему итак паршиво, но злит, что он не рассказывает мне, почему это с ним происходит. Он больше не улыбается. Чувствую, как лежит лицом ко мне и перебирает пряди моих волос. Молча гладит по голове и спине. Задыхаюсь от безграничной нежности в этих движениях. Хочется плакать.

18

У меня большая задержка. Не знаю, как ему об этом сказать. В последнее время он и себя-то сберечь не может. Надеюсь, что всё будет хорошо. Макс ложится рядом и я кладу голову ему на грудь. Его сердце бьется под моей ладонью, и я закрываю глаза. Как же я люблю его. Как же боюсь потерять.

Его и свой маленький секрет. Сегодня была у врача и всё подтвердилось. Я беременна. Подставляю лицо под лучи солнца и иду к светофору. Красный. Хочется, чтобы уже был зеленый и не стоять на обочине. Только собралась шагнуть на дорогу, как зазвонил мобильный.

- Кать, Макс в больницу попал, - сообщает мне виноватый голос в трубке. Не знаю кто это, но бегу по указанному адресу. Молюсь, чтобы не было ничего серьёзного. Обычное дурацкое «падение». Фингал под глазом! Только бы ничего серьёзного. Уже на входе понимаю, что с синяком под глазом не кладут в реанимацию.

Он не приходит в себя. А меня встречает какая-то девочка и его одногруппник Стас. Лица бледные и испуганные. Оказывается опять Антон со своими приятелями.

- Мы в баре сидели, а к Светке какой-то мужик клеиться начал. Она конечно и сама виновата. Но он здоровый, накачанный. Наши все сопляки по сравнению с ним, и его дружками. Все спокойно сидели, пока он её к выходу тащить не стал. Оказалось, Максим его знает вот и заступился за неё. Кто-то из официантов милицию вызвал. Они Максу в тот день даже сделать ничего не успели. Но, наверное, это мужика этого задело, потому что потом он вас в городе увидел и после этого ему доказывать что-то пытается. Он с ещё двумя-тремя такими же его постоянно избивает. – Выдала мне девочка, и я похолодела от бессилия. Когда же всё это закончится?

Когда в больнице появилась его мать, то даже думать долго ни над чем не стала и подала заявление в милицию.

Макс лежал на больничной койке и не приходил в сознание. Становилось жутко и страшно, хотя врачи говорили, что всё будет в порядке. Организм молодой и здоровый. Оклемается, ещё смеяться будет, что все над ним так тряслись и переживали. Я держала его за руку, и не могла сдержать слёз. Как же я люблю его.

Я отпросилась с работы, чтобы быть с ним, как можно дольше. Хотелось быть рядом, когда он очнется. Хотелось вместе найти выход. Уехать. Сбежать от этого всего, чтобы нас никто не нашел. Знать бы еще, куда и как это сделать.

Инна Павловна вывела в коридор, чтобы сменить меня. Она сама бледная от страха, но почему-то успокаивает меня. Неужели я выгляжу хуже, чем мать, которая боится потерять сына? Хотя какая разница.

Стою в коридоре, опираясь на стенку. Мне говорят идти домой, но я не могу и не хочу. Хочу быть рядом с ним. Хочу, чтобы он открыл глаза улыбнулся своей издевательской улыбкой и сказал, какая я дура, что столько времени проторчала в больнице. «Ты похожа на панду», - говорит он каждый раз, когда я реву из-за фильма. Хотя сам говорил, что в его присутствии я могу не бояться быть слабой. «Стоило ли это рек потёкшей туши?»