- Нет, - раздался приглушенный смешок, похожий на голубиное воркование, - ты в ремне запутался. Но так даже лучше.
Спинка сидения вдруг откинулась назад, увлекая за собой Никиту и приводя его в лежачее положение.
- Эээ… - заерзал тот, но снова тщетно. - Ты чё делаешь?
- Тщщщ, - горячий палец прижался к его губам. - Я тебя не обижу.
По щеке Никиты проползло что-то теплое и скользкое, как улитка.
- Какой ты аппетитный. Как же я ждал этой встречи.
- Ан, не гони! - Никитос испуганно затрепыхался и почти высвободил правую руку, но этот чокнутый резко перекинул ногу и уселся сверху, прижимая запястья Ника в сидушке.
- Тщщщщщ, - повторилось змеинное шипение, призванное успокаивать, но на деле лишь усиливающее панику. - Чего ты боишься? Я же тебе нравлюсь.
- Блин, придурок, слезь с меня… - не сдавался Никитос, пытаясь вывернуться. Сердце колотилось так, что его, наверное, через куртку было видно. В подмышках стало жарко и скользко.
- Ник, ну не ломайся. Сделай мне приятно. Давай… Разве я тебе не достаточно заплатил? Кроссы, pod… остальное по мелочи. Если этого мало, я могу доплатить наличкой. Сколько ты хочешь?
- Отвали! - уже во весь голос заорал Никита, но звуки утонули в обшивке авто.
- Давай, пацан, - продолжал ласково уговаривать извращенец, расстегивая сначала одну, затем вторую ширинки. - Ты же сам сказал, что любишь погорячее.
- Ан, я не хочу. Я не готов. Давай потом? - затараторил Никита, чувствуя, как чужая рука заползает в трусы. - Ан, я пьяный сейчас. Давай завтра?
- Завтра, - мечтательно протянул насильник, - конечно, завтра… и завтра, и сегодня, и послезавтра… Я больше никогда тебя не отпущу, - с предыханием бормотал Ан, соединяя вместе две головки и зажимая их в руке, - Любимый мой пацан, моя секс-игрушка…
Прикосновение чужого члена подействовало неожиданно. Плоть Ника начала предательски наливаться эрекцией.
- Видишь, тебе это тоже нравится, - продолжая надрачивать обоим одновременно шипел Ан. - Ты же сам этого хочешь. Я могу многому тебя научить. Ты ведь совсем ничего не знаешь о собственном теле.
- Ан! Мне больно, - простонал Никитос.
Ладонь насильника была сухой и шершавой, как пересушенное махровое полотенце, и оттого сильно натирала нежную чувствительную кожицу. Было реально больно.
- Давай тогда сам, - уступчиво предложил Ан, высвободил правую руку Никиты, облизал ладонь и положил вместо своей.
Так стало намного легче. Влажно. Скользко. Фапая и себе, и насильнику, Никита откинул голову и закрыл глаза. Если не вдумываться в то, что в этот момент происходило, то было даже приятно. Вскоре низ живота налился знакомой тяжестью, в паху потянуло, перед глазами заплясали разноцветные круги…
И Ник проснулся от собственного стона. Пару секунд поблуждал взглядом по стенам своей съемной комнаты, пытаясь сообразить, как он здесь оказался. Затем откинул одеяло и обнаружил, что скомканная измятая простынь, рука и приспущенные трусы обильно вымазаны спермой. На столе лежал pod, свернутый вчетверо листочек и телефон с сообщением от Ана.
"С добрым утром. Как ты? До дома нормально добрался?"
Ничего не ответив, Никитос откинулся обратно на подушку и уставился в потолок, пытаясь разобрать, что из вчерашнего дня было сном, а что явью.
_____________________
