Снова вместе - Макалистер Энн

– Нет, – сказала Либби вслух. Алек нахмурился.

– Что – нет?

Она тряхнула головой.

– Ничего.

Сунув руки в карманы юбки, Либби снова зашагала, стараясь догнать Сэма. Дорога была неровная, вся в рытвинах. Либби споткнулась, но сильная рука Алека поддержала ее, как когда-то – в тот вечер, когда они познакомились.

Либби быстро отдернула локоть.

– Все в порядке.

И побежала вслед за сыном. Тот уже успел дойти до своих ворот и с нетерпением дожидался взрослых.

– Пойдем завтра ловить рыбу? – спросил он Алека.

– Можно.

На Либби Алек не смотрел. Протянув руку, он погладил мальчика по голове.

– Спокойной ночи, спортсмен.

Сэм улыбнулся во весь рот.

– Спокойной ночи, Алек. Спасибо.

И исчез за калиткой.

Быстро пробормотав: «Спасибо за ужин», Либби последовала за сыном.

Не тут-то было. Алек крепко схватил ее за руку.

– Не уходи.

– Не могу. У меня нет такого Луиса, которому можно было бы всучить Сэма, – сказала Либби.

– Я никому не «всучиваю» Джулиет. Я тебе уже говорил, что хочу, чтобы она была со мной. Вот и таскаю ее за собой всюду, куда бы черт меня ни занес.

– Прости, я не так выразилась, – пытаясь высвободить руку, проговорила Либби. – Но пока я не приду, Сэм будет бездельничать. Спокойной ночи.

– Еще кое-что, – настаивал Алек, не выпуская ее запястье.

– Что?

– Вот это. – Он притянул ее к себе, крепко прижав к груди. Их губы встретились и слились в поцелуе. Таком же, как три часа назад. Таком же, как при первой встрече…

Именно так, как восемь лет назад, будто и не было брака и двоих детей.

Губы Алека были теплыми и настойчивыми, язык – ищущим, вожделеющим. Либби прекрасно знала, чего он искал, чего так страстно хотел, – ее предательское тело стремилось к тому же. Умом она питала к нему отвращение, душой ненавидела. Но тело помнило его слишком хорошо и страстно желало того, что помнило.

Нет, говорила она себе. Нет! Господи! Неужели так слаба ее воля? И так сильна жажда снова оказаться в его объятиях? Только вызвав в памяти ту опустошенность, которую она почувствовала, когда он оставил ее, боль из-за его жизнерадостного «Можешь быть уверена, я забуду тебя», она нашла в себе силы противиться желанному поцелую.

Он предал ее, женился на Марго, уговаривала она себя. Он сам сделал свой выбор. Нельзя допустить, чтобы сейчас он снова вернулся к ней, нельзя дать волю своим чувствам.

С глубоким, отчаянным вздохом Либби оттолкнула его.

– Спокойной ночи, Алек, – сказала она как можно более твердо и равнодушно.

И захлопнула калитку прямо перед его носом. Когда она поднялась в комнату Сэма, он уже был в постели и, натянув одеяло до подбородка, смотрел поверх него большими, как у совы, карими глазами.

– Ты рада, что мы пошли в гости? – спросил он мать.

Либби нервно потерла губы тыльной стороной ладони, потом выдавала из себя улыбку и поправила одеяло.

– Я не была в доме Блэншардов много лет. Приятно снова там побывать.

– Тебе понравилась Джулиет?

– Конечно.

Либби подняла валяющиеся на полу шорты и рубашку Сэма и снова выпрямилась.

– Она в порядке, – согласился Сэм. – Для девчонки. Этот ее домик на дереве клевый, правда?

Хорошенькая логика! Либби улыбнулась и поцеловала его в лоб.

Сэм чмокнул ее в ответ и обвил ее шею так крепко обеими ручонками, что едва не задушил. Уже в дверях Либби вдруг услыхала:

– А я думал, ты выйдешь замуж за Майкла.

От неожиданности Либби остановилась как вкопанная и посмотрела на него через плечо.

– Что?

Сэм улыбался широкой улыбкой.

– Ты целовалась, вот что!

Либби почувствовала, что у нее вспыхнуло лицо. Конечно же, из окна комнаты Сэма прекрасно видно калитку…

– Нечего шпионить! – вспылила она. Он сел.

– И вовсе я не шпионил. Просто выглянул и… увидел вас. Думаешь, он научился так целоваться в кино?

– Очень может быть, – сказала Либби сухо. – Все, хватит, пора спать, Сэм.

– А что будет с Майклом?

– То, что ты видел, не имеет ко мне с Майклом никакого отношения. Это был поцелуй… ну, так сказать, в память о прошлом.

Сэм посмотрел на нее с недоверием, но потом пожал плечами.

– Ладно. – Нырнув под одеяло, он сонным голосом пробормотал: – Спорим, он позволит мне еще раз посмотреть домик на дереве?..

Поеживаясь, Либби вошла в свою комнату и разделась, подставляя разгоряченное тело прохладному ветерку из вентилятора. Потом взглянула на себя в зеркало.

Вот теперь ее тело было телом настоящей женщины. Полнее, округлее, чем тогда, когда она впервые встретилась с Алеком. Восемь лет назад она была угловатой – сплошные руки и ноги, а в придачу узкие бедра и маленькие груди. Теперь бедра чуть-чуть раздались, грудь после выкармливания Сэма слегка округлилась. Что ж, сейчас она даже похорошела.

Интересно, что думает об этом Алек? А впрочем, какое мне до этого дело, сказала она себе. То, что думает Алек, не имеет абсолютно никакого значения. Возможно, он все еще считает ее привлекательной. Судя по поцелуям, так оно и есть. Однако… это ничего не значит – он ее не любит. Только одного человека он любил – свою жену. Его поцелуи были не более чем вожделением и, возможно, напрасным усилием заполучить через нее Сэма.

Не она нужна ему – это ясно, а их сын.

– Что будет с Майклом? – спросила она вслух, повторяя вопрос маленького Сэма. Силой воли заставила себя вернуться мыслями к Майклу, к тому, что, когда окажется дома, выйдет за него замуж и они станут жить вместе. Она пыталась вызвать в воображении его словно высеченное из камня загорелое лицо, глубоко посаженные темно-синие глаза.

Но, как ни старалась она это сделать, перед ней оказывалось застывшее в напряжении задумчивое лицо. Глаза – темно-коричневые, а не синие.

– Убирайся, Алек, черт тебя возьми! – злобно прошептала она и, просунув голову в ночную рубашку, выключила свет, после чего с удовольствием нырнула под прохладные простыни.

Поздравляю, сказала она себе. Молодец, девочка, ты уцелела.

Глубокой ночью, когда ее разбудила буря; и ветер с океана, казалось, готов был выдуть из человека всю душу, она снова сказала вслух: «Ты уцелела».

Хотя, если смотреть правде в глаза, верилось в это с трудом.

На следующее утро, как только она проводила Сэма в школу, Либби позвонила Майклу.

– Привет!

– Либби? – спросил он удивленно, услышав ее голос.

Каждый день она отправляла ему короткие записки с отчетом о том, как продвигаются ее исследования и вообще чем она тут занимается, но с самого начала предупредила, что звонить по телефону не будет: слишком много времени надо потратить, чтобы дозвониться.

В это утро ожидание не было Либби в тягость. Она всю ночь почти не сомкнула глаз и теперь ощущала необходимость поговорить с Майклом, услышать его спокойный, надежный голос, почувствовать его любовь. Только это дало бы ей столь необходимую поддержку.

Вот знак судьбы, решила Либби, когда дозвонилась с первого раза.

– Что стряслось? – обеспокоенным тоном спросил Майкл.

Изо всех сил она старалась, чтобы голос звучал как можно беззаботнее.

– Н-ничего. Я просто… по тебе соскучилась.

– Рад слышать! – Майкл сразу же приободрился.

Поговори со мной, Майкл, мысленно умоляла она. Успокой меня. Прогони прочь беспокойство и смятение в душе.

– Тебе надо почаще уезжать, – произнес Майкл, и она поняла по тону, что он улыбается.

– Может быть. – Только не туда, где можно попасться на глаза Алеку…

– Расскажи поподробнее, чем ты живешь. Твои письма, как мне кажется, не отражают всей картины. Как дела?

– Что? Ах, ты об исследованиях? Все в полном порядке.

Либби поведала ему о своих интервью. Они всегда обсуждали свои дела. Его биологические изыскания не сильно отличались от ее исследований, и поэтому оба прекрасно разбирались в работе друг друга.

Так и подмывало рассказать ему об Алеке, но чем дольше они говорили, тем меньше она представляла себе, как это сделать.