Мужчина из прошлого. Познакомимся с тобой заново? - Галс Марина

Ну, вот. Перевёл все стрелки на меня. Сам накуролесил, а я виноватой осталась.

– Нет, не рехнулась. Пока в своём уме! – зловеще произношу я. – А ты не сваливай с больной головы на здоровую. Говори, кто тут у тебя по ночам орёт чайкой и кроватью скрипит на весь подъезд!

Тяжело вздохнув, Антон медленно садится в кровати и обхватывает голову руками.

– Аль, ну нельзя же быть такой легковерной, – глухо бубнит он себе под нос. – Мало ли, что люди могут написать! Всему верить, что ли? Тому, что на заборе написано, ты тоже поверишь?

– Это не забор! – не собираюсь «покупаться» я на его не очень-то убедительные аргументы. – Это наша с тобой входная дверь! Лицо нашей квартиры!

Свиридов раздражённо закатывает глаза и продолжает оправдываться:

– Наверняка, эта та завистливая старая дева из соседней квартиры оклеветала меня. – В подтверждение своих слов он несколько раз энергично кивает головой. – Да, да! Точно она! Иоланта… или как там её?

– Ираида Саввична, – поправляю мужа. – И я не понимаю, зачем она стала бы такое делать. Да, и чему ей у нас завидовать?

– Как это чему? – восклицает Антон, подняв на меня свои голубые глаза. – Нашему счастью, конечно! Её-то, наверное, никто никогда так не любил, как я люблю тебя. Вот и завидует, старая кляча!

Вспоминаю въедливую немолодую соседку. Да, она из тех, кто в «каждой дырке затычка». Да, она часто даёт непрошеные советы и делает замечания. Но всегда по делу! Чтобы вот так вот, на пустом месте оболгать человека – не верю. Ираида на такое не способна. Она правдоруб, а не злостная интриганка.

– Значит, Антоша, ты всё-таки отказываешься назвать мне имя своей любовницы? – пытливо смотрю на него, не зная, что делать дальше.

Зашла в тупик. Все мои подозрения, казавшиеся ещё совсем недавно такими вескими, теперь рассыпались в прах перед его упрямством. И сейчас остаётся только спустить всё на тормозах.

– Аленький, ну не назову я тебе её имя, хоть убей ты меня прямо на этом месте! – он взмахивает руками, и в его глазах читается неподдельное отчаяние. – Потому что сам его не знаю! Потому что нет у меня никакой любовницы! Ты понимаешь? Ни-ка-кой!

Муж говорит так искренне, так убедительно, что меня начинают одолевать серьёзные сомнения. А вдруг и, правда, это чей-то розыгрыш? Чья-то злая и очень неуместная шутка? А я, глупая, повелась на эту дешёвую провокацию, как последняя идиотка, готовая разрушить собственное счастье своими же руками.

Совсем уже готова сдаться, и попросить у мужа прощения за свои нелепые обвинения, но в голову приходит неожиданная идея. Проверка на прочность. Последний довод.

– Ну, хорошо, – произношу я уже значительно спокойнее. – Значит, ты не будешь ничего иметь против, если я запрошу в нашей управляющей компании запись с видеокамеры на подъезде? Той самой, что фиксирует всех входящих и выходящих?

Опять внимательно наблюдаю за его реакцией, стараясь не пропустить ни малейшей детали, но Антон даже бровью не повёл. Абсолютное спокойствие.

– Да, пожалуйста, запрашивай, – фыркает он с безразличным выражением. – Если тебе заняться больше нечем, кроме как шастать по управляйкам.

Что это?

Абсолютная уверенность в собственной невиновности? Или надежда на то, что я просто блефую и ни в какую управляющую компанию обращаться не стану?

Разумеется, не стану. Я же ещё не сошла окончательно с ума, чтобы устраивать публичный скандал! Но нервы мужу пощекотать, если у него рыльце в пушку, несомненно, стоит. Пусть думает, что я не та, кто сдаётся без боя.

– Заняться мне есть чем, – отвечаю прохладно, – но перед работой найду время, чтобы заскочить в управляйку. Обещаю.

Я резко разворачиваюсь и выхожу из спальни, оставив его одного на кровати. Беру свежее бельё из комода, чистое махровое полотенце и отправляюсь в душ, как в убежище, где можно спрятаться от всего этого кошмара.

***

Под льющейся тёплой водой неожиданно начинаю успокаиваться. Шумные, навязчивые мысли, что бились в висках, понемногу смолкают. Я перестаю терзать себя бесконечным вопросом: «Изменил?» или «Всё-таки НЕ изменил?» Вода омывает не только тело, но и душу, очищая её от обиды, злобы и этой едкой, разъедающей изнутри неуверенности.

На некоторое время всё это становится почти безразлично. Исчезают и подозрения, и ревность, и необходимость что-то доказывать себе самой.

Я чувствую только нежное касание воды на моей коже, приятное расслабление в мышцах и полное нежелание думать о чём-либо вообще.

Но через несколько минут раздаётся осторожный стук в дверь ванной:

– Алина, милая, пустишь меня к себе? – немного заискивающе спрашивает Антон. – Я так по тебе соскучился…

Давненько он не напрашивался ко мне в душевую кабину. Месяц? Два? Больше? Даже не помню, когда мы «мылись» вместе в последний раз.

Так что же случилось сегодня? Неужели вдруг захотелось вспомнить нашу бурную, страстную юность? Или…

Или он хочет загладить вину? Надеется, что после «горячего» душа вдвоём, я забуду о том маленьком недоразумении, что случилось утром? Прощу, поверю, смолчу.

– Я уже выхожу, – отвечаю ему, потому что знаю, что могу не устоять, не выдержать, когда он прикоснётся к моей влажной коже, станет целовать и ласкать меня. Его чары всё ещё действовали, но ему об этом знать было не обязательно.

– Так быстро? – ловит муж в свои объятия, едва успеваю открыть дверь ванной.

Из одежды на нём – ничего. Но я упрямо не смотрю вниз, туда, где находится главный возмутитель моего спокойствия. Вместо этого мой взгляд прикован к лицу Антона.

– Мне нужно ещё заехать в управляющую компанию. Не забыл? – почти по-дружески похлопываю его по плечу и оставляю одного принимать водные процедуры.

А теперь мне нужно решить для себя: могу ли я после всего этого и дальше доверять Свиридову? Или доверию, как и нашей любви, всё-таки пришёл конец, и от него остались одни лишь осколки, которые уже никогда не собрать обратно.

Глава 3

– Алина? Ты зачем сегодня вышла на работу? – удивлённо встречает меня Наталья – начальник отдела контроля качества, в котором я тружусь инженером.

Прищурив глаза, она подозрительно присматривается ко мне, будто чувствует, что на душе у меня скребут кошки.

– Я же написала тебе в чат, черкнула лично, – напоминает она, смягчив интонацию. – Что можешь спокойно отдохнуть денёк после командировки. Отчёт подождёт, сдашь завтра. Езжай домой, выспись! Ты выглядишь совершенно разбитой.

Я, шумно выдохнув, опускаюсь в широкое кожаное кресло с мягкими, податливыми подлокотниками.

– Спасибо, Наташ, я видела твоё сообщение, – говорю я, тупо уставившись в пространство перед собой. – Но нет, не хочу я домой. Честное слово, лучше уж здесь делами займусь. Лишь бы отвлечься.

Мой взгляд беспомощно скользит по узору коврового покрытия, и я, чисто машинально, носком туфли пытаюсь ворошить упругие серые ворсинки, то поднимая их, то снова приминая. Хочется спать, голова плохо соображает, но мысль о возвращении в собственную квартиру, вызывает неприятную дурноту.

Вдруг всю эту неделю, пока я была в командировке, в моей кровати, под моим одеялом спала другая женщина? Пила утром кофе из моей любимой чашки. Мылась в моей ванной. Вытиралась моим полотенцем. Даже на моём унитазе она могла сидеть!

Как я вообще теперь туда смогу вернуться? Как смогу уснуть в своей постели?

– А что случилось, Алин? – с участием интересуется Наталья. – На тебе лица нет. С мужем поругалась?

– Да не то чтобы поругалась… – тяну я задумчиво, всё также водя носком туфли по ковру и размышляя, стоит ли делиться с ней всеми подробностями или нет.

Мы были в хороших отношениях, но не близкими подругами. Однако сейчас я чувствовала себя так, что обязательно должна была с кем-то поговорить. Излить душу. Спросить совета. Одной мне с этой кашей в голове не справиться.

– Тут такой инцидент случился, Наташ… – начинаю нехотя, с трудом подбирая слова. – Даже неловко как-то рассказывать…