Товарищ Горская… Это звучало медом для Лизкиных ушей. И самым лучшим аргументом в любом споре с мужем.
- Нє, на нікогда я нєсогласная! – решительно ответила она, подставляя супругу губы.
Когда Лиза уже дремала на его плече, он тихо шепнул:
- Родители спят в противоположном конце дома. Чтобы их не было слышно.
… о розах, помидорах и первой любви
Утро у Лизы Горской начиналось так же рано, как у Лизки Довгорученко. И все равно, что жила Лиза Горская в отдельной однокомнатной квартире с центральным отоплением и водопроводом в центре Гнивани. И неважно, что теперь никаких многочисленных утренних дел, которые нужно было успеть сделать перед работой, у нее не было. Единственное, чем она была озадачена – это что приготовить Горскому на завтрак, на обед и на ужин. В заводскую столовку ходить она ему запретила.
«А нащо ты женився? Мене ж засміють!» - заявила она в один из первых дней их скоропалительного брака.
И, как результат, вставая рано утром, поскольку привычка так и осталась, последние восемь месяцев она предавалась праздности. Но зато по утрам у нее появилось множество разных приятных мелочей, коими она заполняла время.
Например, как в первое утро на даче Горских, она, открыв глаза, наткнулась взглядом на лицо Павла и почувствовала, что губы улыбаются сами собой. Нет, за это время в непосредственной близости от него она хорошенько рассмотрела когда-то недосягаемого начальника. Не был он похож ни на какого Евгения Жарикова, как ей казалось с семнадцати лет. Он вообще не был ни на кого похож. Впору сказать, что это кто-то другой, из обычных людей, мог бы гордиться, будь он похож на Горского. Ему бы в киноактеры, а не в кабинете юрисконсульта сидеть. Потом Лизка ревниво одергивала саму себя – еще не хватало, чтобы ее мужем другие любовались. И принималась изучать его дальше, водя пальцем по линиям бровей, носа, губ, но не касаясь, чтобы не разбудить.
Потом она встала, неохотно выбравшись из постели. И подумала, что удовольствия приготовить ему завтрак Ольга Степановна ей не доставит. Да и Паша, наверное, соскучился по стряпне старой домработницы. Он иногда ее вспоминал, когда хотел как-то особенно похвалить Лизу за что-то новенькое в их рационе.
Потоптавшись у окна, глядя на голубое небо, зеленые сады и порхающих воробьев, Лизка решительно переоделась и спустилась на первый этаж. Из кухни по всему дому разливался невероятный аромат ванили и творога.
«Запіканка!» - догадалась Лизка.
Творожная запеканка была Пашкиным самым любимым блюдом. Не считая яблочных струдлей Лизкиной мамы. Тут уж не посоревнуешься. Но у Лизки был рецепт. Она училась.
Размышляя о том, как бы все-таки хоть разочек добраться до печки, чтобы их испечь, Лиза вышла во двор, который толком не успела разглядеть по приезду. И намеревалась изучить все в одиночестве. Откуда ей было знать, что Изольда Игнатьевна тоже уже не спит!
Свекровь в широкополой соломенной шляпе, которая, безусловно, была ей к лицу, иначе Изольда Игнатьевна ее бы не надела, садовых рукавицах и с секатором в руках срезала розы. И надо заметить, что одну вазу с цветами намеревалась поставить в комнате Горских-младших. Уловив краем глаза движение на участке, она отвлеклась от раздумий по составлению букета, обернулась и увидела свою невестку с выражением крайнего любопытства на лице.
- Доброе утро, Лиза! – поздоровалась Изольда Игнатьевна. – Вы рано.
- А я рано підіймаюся, - с улыбкой ответила Лиза и подошла поближе. Вчерашний день был, конечно, не самым удачным в отношении произведенного друг на друга впечатления. Но, все-таки надеясь это хоть как-нибудь исправить, она кивнула на розы и добавила: - Красиві. В мами теж ростуть… Не так много, правда.
- Розы здесь стали сажать еще прежние владельцы. Я лишь добавила несколько кустов, - объяснила свекровь, вернувшись к цветам. – А что Паша?
- Паша спить. Минут через двадцять встане. Він на роботу так встає. А ви чого так рано, мамо?
- А я люблю утро, особенно летом. Не жарко, пройдешься в тишине по саду…
- В нас вдома вже шумно було б. Сама робота. Потім жарко буде. А, крім роз, шось єсть?
- Ромашки уже отцвели, а вот гладиолусы не прижились. Несколько раз пыталась, - пожаловалась Изольда Игнатьевна.
В гладиолусах Лизка точно не разбиралась. Думала заикнуться про мальвы, которые росли под тыном ее дома, и про чернобривцы, но решила, что о них ей и рассказать толком нечего – растут себе как-то.
- А в нас вся розсада помідорів погоріла. Хай їй грець! Мамка мало не плакала. І поливали, і вдобрювали, і від сонця вкривали, а вона погоріла. Жовтим листя взялось, і все!
- Да что вы! – свекровь даже всплеснула руками и покачала головой. – И что же теперь Галина Никитична? Все же такая потеря.
- Ага! – Лизка воодушевилась заинтересованностью Изольды Игнатьевны и закивала: - Прийдеться тепер покупать. Як же в зиму без закрутки?
- Поесть Паша всегда любил, - вынуждена была признать свекровь.
- Та й батько теж… І закусь сама краща.
- Что?!
- Закусь! Ну от свадьба в нас була. Шо б ми без помідорів і огурців робили? Га?
- Вероятно, ели бы что-то другое.
Лизка и сама уже понимала, что разговор зашел куда-то не туда. Когда это произошло, она не разобралась – времени не было. Но положение срочно надо исправлять.
- І то вірно! – торопливо согласилась Лиза. – А ми після завтраку на море підем, чи ви мені поможете по магазінам? Я вчора казала… В Писаренків хлопчик родився…
- Мальчик – это хорошо, - Изольда Игнатьевна искренне улыбнулась. Она очень хотела внуков. Лучше, конечно, чтобы девочка. Она сама когда-то мечтала о девочке. Не сложилось. Потом стала думать, что однажды это может быть внучка. Но и тут сын заставил ждать крайне долго. – Сегодня у меня есть некоторые дела. Может быть, в другой раз?
Лизка хотела согласиться – ее совсем не радовала мысль, что несколько часов неминуемо придется провести со свекровью. Но если это нужно для мира в семье, то это было наименьшим, что она могла сделать. И все же тот факт, что Изольда Игнатьевна была занята, ее порадовал.
Только вот едва Лиза открыла рот, чтобы со всей искренностью заверить Горскую-старшую, что это подождет, как скрипнула калитка, и по узкой тропинке к ним засеменила незнакомая Лизке девица в легком тонком голубом платьице и в светлой косынке, из-под которой виднелась темная челка. Девица была высокой, стройной, с невероятно красивой длинной шеей. Но едва Лизка подняла глаза к ее лицу, то забыла про шею – на тонком и нежном почти кукольном личике блестели живые и яркие круглые карие глаза. Совсем как у Нины из Приключений Шурика!
- Изольда Игнатьевна! – девушка жизнерадостно помахала им рукой. – Доброе утро! А это Лиза, да?
- Танюша, - радостно воскликнула хозяйка, - какая молодец, что зашла. А это Лиза, да. Лиза, познакомься. Это Таня, наша соседка.
