Любовница собственного мужа - Грэхем Линн

– Но ты же сам прислал мне газету с этим интервью. – Голос Вивьен срывался от обиды и удивления. – Разве ты не хотел, чтобы я поняла, как сильно ошиблась?

– Возможно. А может быть, я рассчитывал оставить за собой последнее слово в этой истории. В любом случае, какими бы ни были мои мотивы, они не имеют никакого отношения к нашему разговору.

– Но как же так, ведь Джасмин Бейли разрушила наш брак…

– Джасмин, конечно, способна на многое, но в нашем случае все лавры разрушительницы по праву должны достаться тебе. Если бы тогда ты поверила моим словам, мы бы до сих пор были вместе. – В его устах эта фраза прозвучала как приговор.

– Все не так просто, как тебе кажется…

– Мне ничего не кажется, я уверен, что все обстояло именно так, как я говорю.

– Но тогда почему ты ничего не сделал, чтобы удержать меня? Вместо этого ты просто дал мне уйти. Чтото не припоминаю, чтобы ты очень старался убедить меня в своей невиновности.

– Помоему, ты противоречишь самой себе. Ведь до тех пор, пока не вышла эта статья, ты и слышать ничего обо мне не желала, считая способным на интрижку с первой попавшейся шлюхой. Почему теперь ты упрекаешь меня за то, что я не попытался доказать обратное? Каким образом я мог это сделать?

– Просто ты был слишком гордым для того, чтобы просить меня остаться! – Вивьен понимала, что срывается на крик, но явное безразличие Луки к ее словам начинало все больше раздражать ее.

– Остановись, сага, прошу тебя. Своим поведением ты ставишь нас обоих в неловкое положение. Поверь, мне не доставляет удовольствия говорить об этом, но это так.

– Значит, ты совсем не ждал меня? Тебе все равно, что я чувствую себя виноватой? – В этот момент Вивьен чувствовала себя не только виноватой, но и очень несчастной.

Лука успел позабыть, какой наивной и прямолинейной могла быть его жена. Она, как мошка, упрямо летящая к огню навстречу собственной гибели, сама навлекала на себя неприятности. Женившись на Вивьен, он собирался стать ей в жизни надежной опорой и защитой. Однако обстоятельства сложились так, что уже к концу их первого совместно прожитого года он превратился для нее в злейшего врага.

– Тебе не стоило приходить сюда, Вивьен, – холодно произнес Лука. – Не представляю, зачем ты это сделала.

– А помоему, очень хорошо представляешь! – Ее попеременно бросало то в жар, то в холод в его присутствии.

– А тебе не приходило в голову, что меня больше не интересует наше общее прошлое? Лучше расскажи, как поживает Марко.

– Марко? У него все прекрасно! – Лицо Вивьен тут же осветила счастливая материнская улыбка. – Ты же знаешь, он все схватывает на лету…

– Откуда мне знать? – Сейчас даже ее улыбка раздражала Луку.

– Прости? – Обрадованная тем, что муж перевел разговор на ребенка – единственную общую тему, которая связывала их в настоящем, она не сразу поняла, что он имеет в виду.

– Я просто хотел сказать, что мне ничего не известно о том, как растет наш ребенок. Меня никогда не бывает рядом, чтобы порадоваться успехам сына. Но, похоже, тебя совсем не беспокоит, что я, его родной отец, пропустил первую улыбку, первые шаги и первые слова Марко. Вероятно, я должен быть благодарен судьбе уже за то, что он еще узнает меня во время наших коротких встреч.

Неожиданная горечь, прорвавшаяся в голосе Луки на последних словах, окончательно добила Вивьен. Слезы навернулись у нее на глаза. Она и предположить не могла, что Лука будет так тосковать в разлуке с сыном. Особенно когда в памяти всплывали воспоминания о том, какой была первая реакция на ее признание о беременности…

– Даже не знаю, что сказать на это, – неловко произнесла она, пытаясь удержать слезы.

– Все что угодно, за исключением этих ваших вездесущих английских клише – меня уже тошнит от фальшивой вежливости. Вероятно, ты успела заметить, что нам, как и большинству разведенных пар, стало не о чем говорить друг с другом.

– Но мы еще не разведены…

– Формально – да, на деле же мы давно не муж и жена. Ты хочешь еще чтото обсудить, cara, или тебе уже пора?

– Деньги. – Несмотря на переполнявшее ее чувство вины, Вивьен, помня о данном сестре обещании, не могла не поднять этой неприятной темы. – Дело в том, что сейчас у меня небольшие денежные затруднения, – неловко переминаясь с ноги на ногу, добавила она, стыдясь поднять глаза на Луку.

Еще два года назад Вивьен была настолько высокого мнения о своей способности содержать семью, что, не задумываясь, отказалась от помощи Луки. И теперь ей было крайне неприятно признавать собственную финансовую несостоятельность.

– Мои обстоятельства изменились. В этом году я должна была написать книгу, и факультет пошел мне навстречу, разрешив вдвое сократить количество занятий. Однако в издательстве решили, что предложенная мной тема слишком сложна для рядового читателя, и отказались печатать рукопись. И мне только со следующего учебного года удастся вернуться на факультет на полную ставку.

– Как я понял, у тебя не был заключен контракт с издательством?

Вивьен утвердительно кивнула, поражаясь тому, что у нее хватило сил обсуждать свои дела с Лукой в такой момент.

– Нет проблем, я сегодня же распоряжусь, чтобы необходимая сумма была переведена на твой счет. Неужели ты могла подумать, что я откажу тебе в деньгах? И поэтому разыграла здесь целую сцену со слезами и мольбой о прощении?

– Меня сюда привели не корыстные мотивы! – В конце концов, она не заслужила такого оскорбительного обращения. – Неужели тебе трудно понять, что меня действительно задело интервью Джасмин?

– Отчего же? Мне кажется, я отдаю себе отчет в том, какие чувства ты испытала, прочтя ее слова. Что я отказываюсь понимать, так это необходимость обсуждать их со мной.

– Отказываешься?…

– Разумеется, ведь мы почти разведены.

– Или еще почти женаты…

– Ради бога, Вивьен, нашему браку давно пришел конец! Он мертв и похоронен так глубоко под землей, что едва ли ему еще когданибудь удастся увидеть белый свет. – В голосе Луки слышалась железная уверенность в собственных словах. – Советую тебе перестать разыгрывать из себя Спящую Красавицу и проснуться, не дожидаясь поцелуя принца. Два года прошло с тех пор, как мы разошлись. Я едва помню свою жизнь с тобой. Порой меня одолевают сомнения, была ли ты вообще моей женой.

Давно Вивьен не причиняли такой боли. Она словно раскололась на две половинки, и одна часть ее хотела выкрикнуть чтонибудь обидное в ответ на его слова, а другая предпочла бы забиться куданибудь в угол и тихо умереть там от тоски. Ведь каждый прожитый с ним день навсегда запечатлелся в ее памяти. И как бы нелепо ни закончилась их семейная жизнь, Вивьен не могла забыть о том счастливом времени, когда она была женой Луки Сарацино. То, что говорил Лука, было ужасно. Он воспринимал ее лишь как одну из женщин, состоявших с ним в связи. Расставшись с ней, он не потерял интереса к жизни, не отказался от новых встреч и увлечений, как сделала она, а продолжал жить так, словно ничего не произошло.

Лицо Вивьен покрылось смертельной бледностью. Она почувствовала, как странное, полуобморочное состояние обволакивает ее тело.

Лука с тревогой наблюдал, как переменилась в лице его бывшая жена. Неужели он был так жесток, что едва не довел ее до обморока своими словами? Но он лишь указал Вивьен на промахи в ее поведении, ничего больше. Тем не менее Лука поспешил пододвинуть ей стул, а когда она отказалась присесть, предложил бокал бренди.

– Я не пью… – еле слышно произнесла Вивьен.

– Я знаю, но прошу, чтобы ты выпила немного бренди – сейчас тебе это необходимо, – с неприятно удивившим его самого сочувствием проговорил он.

– Ты так и не смог простить меня, Лука, и поэтому не хочешь принимать моих извинений. – Вивьен подняла на него полные слез глаза. – Вероятно, ты прав, я и сама никогда не прощу себе того, что сделала.

– Я сейчас распоряжусь, чтобы тебе подали машину. – Лука поразился тому, с каким чувством она произнесла последние слова. – Прошу тебя, выпей пока бренди, тебе это поможет. Ты едва держишься на ногах.