Рождена невестой (СИ) - "hazy forest"

— А что же дальше было? — я уж было раскрыла рот, ожидая не более эпичного продолжения, и тут бабушка хитро улыбнулась.

— А потом, год спустя, пошла я в лес, да заблудилась. Ух, как тогда я ревела, боялась, что там и сгину. Забрела далеко-далеко, и на домик какой-то наткнулась. Зашла, а там — никого. Ну, думаю, тут и переночую. Дверь закрыла, легла на широкую лавку, и уснула. Умоталась, бродя по лесу-то. А на утро слышу, дверь открывается, и топот ног. Испугалась, думаю, может, преступники какие-то. А открываю глаза, вижу: муженёк мой стоит, запыхался, глаза по пять копеек, и смотрит так, будто похоронил уже.

— И что же он сказал?

— Сказал, что любит, да как начнёт… — тут бабушка осеклась, строго глядя на меня. — А дальше не для твоих ушей рассказ, детонька. Только скажу, что скоро у меня первенец родился. Дочка, уж какая хорошенькая! — она мечтательно подняла глаза туда, где висели фотографии, и покачала головой:

— Да что-то вот не приезжает, не пишет, не звонит… — и замолкла.

— Вот, как у вас жизнь сложилась, значит? Да, тоже не просто, да вот только сомневаюсь, что он побежит за мной. Только, если родители прикажут…

— Ничего-то ты не знаешь, глупая. Мужикам только повод дай — сразу, как миленькие прибегут. Просто каждый свой характер имеет, и нужно мириться с ним, а то худо дело будет…

Звук стука в стекло прервал мои размышления, и мы вместе с Зинаидой Михайловной нервно вздрогнули, а та ещё и перекрестилась для верности.

— Михайловна, открывай, тут к тебе гости! — оповестил нас женский голос по ту сторону стекла, и бабушка быстро поднялась, засеменив к входной двери.

— Ты здесь жди, и не высовывайся! — шепнула она мне, и я послушно кивнула.

Через несколько секунд в доме я осталась одна, и поняла, что за окном начался разговор. Я тихо подкралась к окошку, и чуть отворила штору, украдкой глядя на калитку. Не сумев сдержать нервный вдох, я осела на пол, понимая, что если сейчас меня спалят, мне будет крышка.

========== Часть 5. А невеста пробегала. ==========

Лишь на секунду я заметила, как Влад нервно оглядывается, что-то говоря женщине, стоящей рядом с ним. Она без зазрения совести улыбалась и гладила его по плечу, видимо, заигрывая, хоть по возрасту в матери ему годилась.

— Ну, кто так поздно пришёл?

— Ох, Зинаида Михайловна, этот парень все дома оббежал, всё спрашивает про какую-то девчонку. Сестра его, верно? — женщина обнадёживающе посмотрела на Влада, надеясь, что он разыскивает никак не свою девушку.

— Нет, сестёр не видели, — протянула бабушка, перетаптываясь на месте, и всё ещё не впуская парочку за калитку.

— Вот как? Ну что ж, раз так вышло, то пошли ко мне, переночуешь, а там с утречка пойдёшь… — пролепетала женщина, всё время таща Влада куда-то за руку.

— У, мымра! — шепнула я, рассерженно стукнув кулаком по полу, отчего Влад насторожился, и я сощурилась, надеясь, что причиной этого стала не я.

— Сестру не видела, а вот невеста одна пробегала… — насмехаясь, обронила Зинаида Михайловна, и пошла обратно в дом, как вдруг Влад слишком громко для ночной тишины крикнул:

— Она у вас?

— Что ж, если да? — старушка повернулась, и выжидающе уставилась на него.

— Пустите, прошу… Мне только надо узнать, что с ней всё хорошо! — выкрикнул он, а сердце у меня торжественно сжалось, и глупая улыбка на пол лица расползлась, не считаясь с обидой, которая сейчас играла свой похоронный марш.

— Если узнать, то заходи, а то она испереживалась вся. Ждёт, не дождётся! — пошутила бабушка, а я возмутилась шёпотом:

— Это кто ещё кого ждёт не дождётся?!

Калитка отворилась, и Влад уверенным шагом направился в дом, от чего я начала искать ближайшее укрытие на пару-тройку лет. Потому как только к такому времени гнев парня остынет настолько, чтобы он не убил меня.

— А ты иди домой, не твоя история, — Зинаида Михайловна грубо выпихнула за калитку женщину, уже было намылившуюся идти за Владом, постоянно бормоча:

— Что за безобразие?! Что за невесты на ночь глядя?!

В общем, она поняла, что здесь ей ловить больше нечего, и уныло поплелась прочь от дома, навевая тоску на общую картину ночи.

— Да ты не спеши, дай тебе кое-что скажу… — пробормотала бабушка, обращаясь к Владу, и я попыталась расслышать их разговор, но ничего услышать так и не смогла.

Через несколько минут гробовой тишины я услышала звук открывания входной двери, и быстрые шаги. К тому времени я успела продумать завещание и последние слова, слепо надеясь, что Влад даст мне сказать хоть что-то.

— Ника…

Я вздрогнула, обернувшись на голос, и распахнула глаза.

— Ты — идиотка! — крикнул он, срываясь на хрип. — Ты хоть знаешь, сколько я искал тебя? Какого же чёрта ты здесь шатаешься?! — он обессиленно рухнул на пол, и вздохнул, тихо смеясь. — Знаешь, я придумаю такое наказание, что ты будешь выть и молить о пощаде…

— Влад! Ты поосторожнее со словами, вспомни, что я тебе сказала! — укоризненно произнесла бабушка, зашедшая в комнату. — Хватит валяться на полу, живо встали! Оба!

Мы послушно поднялись, и вытянулись по стойке смирно. Пока мне ничего не угрожало.

— Сейчас все ложатся спать, выяснять отношения будете завтра! Всем понятно? — она грозно взглянула на меня, на Влада, и тот ответил тихим согласием.

— Влад, ты будешь спать в коридоре, там и кровать большая, и тепло. А ты, — бабушка указала на меня, — остаёшься здесь и прекращаешь уже реветь!

Только сейчас я заметила, что по моим щекам катятся слёзы. Я послушно вытерла их, и вскоре все тихо и мирно разбрелись, но это только пока.

Я слышала, как Зинаида Михайловна раскладывала постель на веранде, слышала, как Влад говорил с родителями, и ещё пол часа уверял их, что со мной всё в порядке, и что мы сами завтра доберёмся до дома.

Наконец наступила долгожданная тишина, а мне снова не спалось. Я хотела поговорить с Владом, сказать ему, что жалею о своих словах. И чтобы он не обижался на меня, и чтобы не игнорировал.

Всё же я решилась. Прокравшись ко двери на веранду, я приоткрыла её, и тут же захлопнула, чтобы бабушка ничего не услышала.

— Ты спишь? — спросила я шёпотом, на что ответом мне послужила тишина. — Знаю же, что нет.

— И что тогда спрашивать? — раздражённо отозвался он, даже не поворачиваясь ко мне лицом.

— Знаешь, все те слова, что я тебе сказала, это была ложь. Очень глупая, наверное, как и я сама… Ты же так всё время говоришь, — я тихо усмехнулась. — Я просто хочу сказать, что совершила необдуманное. Я конечно понимаю, что тебе наплевать на мои извинения, но… — мямлила я, но вдруг он резко поднялся с постели, и ухватив меня за руку, потянул на себя.

— Зря ты пришла… — выдохнул он, и притянул меня к себе. — Знаешь, как мне надоело выслушивать твои извинения, и видеть, как ты постоянно влипаешь в неприятности?

— Ты… Ты о чём? — заикаясь, спросила я, чуть ли не умирая от страха.

— Я старался держаться, не обращать внимания на тебя… Но нет, мисс неудачнице надо было сбежать из дома, заставить меня чертовски волноваться! Да ты не так глупа, я вижу! — он завёл мои руки наверх, и прижал их, не давая возможности хотя бы двинуться.

— Мне надоело, что ты одна жалеешь себя. Понимаешь? — он приблизился, и шепнул мне это на самое ухо, от чего по телу прошлась непонятная дрожь. — Пора бы тебе понять, что я чувствую, — почти прорычал он, целуя шею и от неё проводя мокрый след к ключицам.

— Прекрати! Хватит издеваться! — произносила я, словно совсем и не хотела того, что говорила.

— Скажи… У тебя есть хоть какие-то чувства ко мне? — Внезапно серьёзно произнёс он, и посмотрел в мои глаза.

— Я… не знаю…

— Тогда ответь, противно ли тебе то что, я делаю?

— Конечно… Конечно… Нет, — от своих слов я сама удивилась и пообещала на досуге обязательно подумать об этом.

— Чёрт, эта бабушка… Она сказала… Сказала, что ты любишь меня!

— Что?

— Это правда? — прервал меня он, и я нервно сглотнула. — Если да — изнасилую прямо здесь… — горячо выдохнул он, и прильнул к моим губам, жадно сминая их. Я растерялась, но вдруг поняла, что мне чертовски приятно. Приятно от этих прикосновений, приятно от тёплых губ, от этих слов. Видимо, он действительно беспокоился обо мне.