Дочь от бывшего. Он мне изменил - Голд Лена

– Катя, – наконец выдавливаю из себя.

Как бы я ни хотела быть с ней категорична, однако ее имя выходит из меня злобно. Все-таки есть внутри маленькая надежда, что, возможно, подруга действительно ни в чем не виновата. И вот тогда совесть будет убивать меня, и наши отношения никогда не станут прежними. Потому что доверия, получается, между нами нет от слова совсем.

То, что Катя узнала мой голос и не ответила, уже доказательство, наверное. Будь она не причастна, то сразу же начала расспрашивать, куда я пропала. Однако она это делает слишком поздно.

– Настюш… – после длительной паузы. – Настен, ты где, а? Почему на связь столько времени не выходишь? Я тут чуть с ума не сошла…

Врет. Я чувствую это по ее интонации. Она пытается играть роль, но не прокатит. Точно не сейчас, когда до меня наконец дошло, что вокруг меня, оказывается, не было ни единого верного человека.

Удивляться на самом деле нечему. Если уж родная сестра оказалась подлой дрянью, то чего ждать от чужих?

– Насть, – шепчет Эльмир одними губами, снова сжимая мою ладонь, которую он до сих пор не отпустил.

– Как ты так могла, Кать? – выходит настолько твердо и громко, что сама удивляюсь. – Как ты могла так со мной поступить? Я… Да я тебя считала самым близким, самым родным человеком после мужа. А вы… Вы все такими тварями оказались! Но ты-то как повелась? Так понравился Леша, что решила поддержать его? Чтобы он и на тебя посмотрел, да? Ведь ты всегда мечтала о богатом мужчине! Ну что, достигла своей цели?

– Насть, ну ты чего, – отвечает еле слышно. – Это не так. Я никогда не смотрела на твоего мужа такими глазами. Наоборот, всегда же ведь говорила, что он слишком жесткий. Ты же… – глубокий вздох.

Второе доказательство того, что она с Лешей заодно. Потому что вместо того, чтобы защитить себя и сказать, что никакого отношения не имеет к Гончарову, она мне доказывает совсем другое.

– Знаешь, Кать, – перебиваю я ее. – Никто из этого мира не уносит с собой деньги. Ты, может, и получишь от моего почти бывшего мужа хорошенькую сумму, но как же совесть? Хотя… О чем это я… Какая совесть у такой дряни, как ты?

Я глубоко дышу. Злость пробирает до самых костей. Говорю быстро, можно сказать, на одном дыхании. Воздуха катастрофически не хватает. Не будь рядом Эльмира, я бы, скорее всего, свалилась в обморок от недостатка кислорода. Но он заставляет одним взглядом взять себя в руки и продолжить разговор.

– Настя, – глубокий выдох. – Прости, но так надо. Я не могла иначе, – а дальше короткие гудки. Она сбросила вызов.

Так и стою с телефоном в руке и смотрю на уже погасший экран. Литвинов качает головой, цокая языком.

– Не начинай, Насть. Твои слезы ничего не изменят, – устало выдает он, поправляя прядь за мое ухо. – Слушай, ну ты убедилась, что не стоит выходить на связь ни с кем, кого считала близким для себя человеком. Жизнь, к сожалению, такая штука. Никогда не угадаешь, кто воткнет тебе нож в спину. Иногда даже тот, кого считаешь врагом, может стать для тебя очень даже хорошим другом. Ты же помнишь того придурка, который вас на дороге не оставил? – усмехается он.

Я поспешно киваю несколько раз, шмыгая носом.

– Вы были врагами?

– Ну почти. Конкурентами. Ненавидели друг друга. Но мне на выручку пришел именно он, когда я вляпался сильно. А потом мне пришлось ему помогать. Ладно, все это не важно. Я тебе сейчас дам короткую информацию, что ты должна хорошенько запомнить. Судья будет задавать вопросы. Работаешь ты теперь в торговом центре. Адрес напишу, вполне знаменитое место. Не думаю, что будут проверять и убеждаться, ходишь ты туда каждый день или нет, но свидетели, если что, будут. Которые подтвердят, что ты действительно туда устроилась. Живешь в пятиэтажке. Однокомнатная квартира. Игорь, то есть так называемый таксист, покажет тебе тот дом.

– Думаешь, это поможет? – спрашиваю вымученно. – Меня ничего не спасет, Эльмир. Дашку отнимут, ты сам это прекрасно знаешь. Там достаточно свидетелей.

– Не хотел бы, чтобы так получилось. Но, увы… Я бы тебя замуж позвал без проблем, но ты еще не развелась, – подшучивает мужчина. – Да и с тобой поехать не смогу, иначе слова свидетелей о наличии в твоей жизни любовника подтвердятся. Что поменяет и без того хреновую ситуацию в еще худшую сторону. Соберись, тебе пора. Опоздаешь, и это будет на руку Гончарову.

Я словно в тумане. Ноги ватные. Не могу поверить, что останусь без дочери.

Перечитываю адрес магазина, дома. Повторяю мысленно несколько раз.

Эльмир усаживает нас в автомобиль, целует Дашку в обе щеки несколько раз, перед тем как отпустить. Сердце мое кровью обливается от этой картины. За всю неделю, которую мы прожили в его доме, этот мужчина вел себя так, словно Дашка его дочь. Даже Леша не относился к родному ребенку с такой лаской и заботой. С такой любовью. Дочь сильно привязалась к Литвинову. Как она будет жить без нас – я понятия не имею.

– Дашуль, – зовет он малышку в последний момент. – Ты, если что, не забывай, что мы с мамой тебя любим безумно. И ты наша. Скоро навсегда будешь с нами.

Сглатываю колючий ком в горле, взглядом благодарю Эльмира. Я снова на грани. Еще чуть-чуть – и разревусь. Дочка хмурится, не понимая ничего. Лишь улыбается и посылает Эльмиру воздушный поцелуй. Машет рукой.

Черт! Ну неужели я действительно останусь без дочери?! Но как я смогу без нее? Как?! Я же умру…

Буквально через полчаса мы оказываемся на месте. Как вспоминаю, что буду отвечать на вопросы судьи, так по телу мороз пробегает. Но я должна стойко стоять на ногах. Ради дочери, как сказал Эльмир, и бороться за свою малышку до конца.

Едва мы успеваем покинуть салон автомобиля, как я сразу же замечаю мужа. Он стоит рядом со своим внедорожником. Оглядывается и, заметив нас, противно так ухмыляется, широкими шагами направляясь в нашу сторону.

– Мам! Мамуль, там папа! – тычет пальцем дочка, увидев своего отца. Прячется за мной, будто Леша идет ударить ее. – Мамочка, поехали отсюда! Я хочу к дяде Эльмиру!

– Ч-ш-ш-ш, малыш. Ни в коем случае говори о нем, договорились? Как я тебя в машине учила. Мама работает, ты остаешься с нянькой. Живем мы в маленькой квартире на пятом этаже. Окей? – шепчу, опускаясь на корточки перед малышкой. – Иначе будет плохо. Дашуль, ты поняла меня?

Как же стыдно, Господи. Всегда учила дочь, что нельзя врать, что бы ни случилось. А сейчас все делаю с точностью до наоборот.

– Хорошо, – отвечает моментально и сразу же вскрикивает. Потому что Гончаров оказывается рядом и, схватив меня за локоть, слишком резко поднимает, причиняя мне невыносимую боль.

Глава 10

Мне сейчас хочется кричать, чтобы он отпустил меня. Но тогда Даша испугается еще больше. Поэтому я всего лишь сжимаю челюсти и, пробормотав пару крепких слов сквозь стиснутые зубы, смотрю в упор в темные глаза мужа. Пусть не думает, что я его боюсь. Потому что я не боюсь. Но страшно остаться без дочери.

– Зря ты пошла против меня, Настя, – рычит он мне в лицо. – Очень зря. Сегодня мы поставим точку в нашем браке. И если думаешь, что дочь я тебе отдам, то сильно ошибаешься.

– Зачем она тебе, Леш? Ты столько грязи на меня вывалил. Господи, ты мне изменил, но в итоге я оказалась предательницей. Почему, скажи? Тебе Дашка не нужна. Ты ею не интересовался, когда она в больнице лежала. А сейчас что изменилось? Не лучше ли… Ну пусть не друзьями, но хотя бы по-человечески разойтись?

– Ты должна была слушаться меня. Знаешь ведь: я делаю все необходимое, чтобы человек, который встал на моем пути, перечил мне, в итоге меня же умолял. За столько лет совместной жизни ты не смогла вбить себе в голову такую элементарную вещь. А теперь стоишь передо мной такая дерзкая, гордая… И думаешь, что я прощу тебе твои косяки? А хрена с два, Настюш.

Я знаю его достаточно хорошо. И да, он прав. Ненавидит, когда ему кто-либо перечит. Но выше моих сил остаться с человеком под одной крышей, который переспал с моей же сестрой. Не знаю, что там наговорила Леше Светка, что он так озверел. Однако она профессионально сумела его убедить в моей неверности. Интересно, чего она добилась, разгромив наш брак? Что получила взамен?