Колдунья из Угро (СИ) - Никитина Анастасия

Мелинсон скорчил недовольную гримасу, но в кресло все-таки сел.

— Ну, ну, — пробормотала мадам Люлю, лелея планы мести за «заштатный салон», — посмотрим, кого ты там наприглашала… Хрен ты у меня когда-нибудь интервью с девчонкой получишь!

— Знаменитая певица, восходящая звезда экрана, чей хит «Ля-ля-ля, я вся твоя» занимает верхние строчки хит-парадов, Люсьенда!

— Тоже мне, знаменитая певица… У нее даже на маникюр денег нет!

— И, наконец… О! Я вся дрожу от сладкого ужаса!!! Великий черный маг, глава Оккультной Академии Санкт-Петербурга, мэтр Всеволод!

Высокий мужчина с окладистой черной бородой, слишком длинной, чтобы быть настоящей, уселся в кресло рядом с разукрашенной блестками и перьями певичкой.

— А вот это уже любопытно, — пробормотала хозяйка салона, с интересом глядя на экран. Имя этого мошенника в определенных кругах было на слуху, но трепета не внушало. Женщина прекрасно знала, что пафосная академия ютится в подвале на окраине города, а сам «черный маг» уже давненько вышел из моды. Впрочем, он и в лучшие свои годы не сравнился бы популярностью с Агриппиной.

— Мэтр Всеволод, Вы, как самый близкий к вопросу человек, скажите, что вы думаете об этом случае?

— Мое имя Всевлад, — процедил мужчина сквозь бороду. — Всевлад! С ударением на «а»! Неужели так трудно запомнить?

Ведущую на мгновенье перекосило, и она незаметно продемонстрировала кулак куда-то за камеру. Мадам Люлю, которой каждый промах ненавистной бабы доставлял ни с чем не сравнимое наслаждение, ухмыльнулась.

— Прошу прощения, в мои записи вкралась ошибка. Так что Вы обо всем этом думаете, мэтр Всевлад?

— Думаю, что эта так называемая знахарка — мошенница!

— Почему же? — живо заинтересовалась ведущая, а хозяйка салона едва не раздулась от злости:

— Черта с два! Это ты мошенник, пень трухлявый!

— Она не получала диплом в моей академии! Кроме того, существуют иные, астральные связи! Я не ощущаю ее на астральном уровне! Значит, у нее нет никаких колдовских способностей!

— Как же нет?! — вмешалась в разговор певичка. — Моя близкая подруга, я не буду называть ее по имени, была на приеме у этой колдуньи. Она рассказывала, что там огонь загорался сам по себе и духи витали над головой, как… как… Как вороны, вот!

— Еще скажите, как голуби над Московским вокзалом! — ухмыльнулся бородач. — На голову хоть не насрали вашей подруге?

— Ты че, бородатый, вообще страх потерял? — тут же пошла в атаку размалеванная девица. — Ты хоть знаешь, кто моя подруга? Да если на нее кто насрет, ему голову с задницей местами поменяют!!!

— Стоп. Стоп, — вмешалась ведущая. Драка в самом начале шоу явно не планировалась. — Итак, дорогие телезрители, вы уже поняли, что всенародно любимая певица Люсьенда считает Агриппину настоящей ведьмой. А уважаемый мэтр Всевлад утверждает, что знахарка — простая мошенница. Давайте узнаем мнение науки! Профессор Мелинсон, прошу Вас.

— Неудовлетворенные желания молодой девушки, которые толкают ее на поиск популярности путем демонстрации необычных способностей, вне зависимости от того, присутствуют ли вышеупомянутые способности или являются результатом самовнушения…

— Ишь, как тебя заело, сморчок бородатый… — пробормотала мадам Люлю, рассматривая Всевлада и пропуская мимо ушей нудные разглагольствования профессора о самовнушении и неудовлетворенных желаниях.

Шоу, между тем, продолжалось. Певица и черный маг с пеной у рта отстаивали свои точки зрения. Зрители в зале смеялись и хлопали по команде режиссера. А профессор, на которого ведущая поглядывала с нарастающим неудовольствием, вставлял какие-то нудные реплики.

— Итак, мнения разделились! — Алиса подскочила к краю съемочной площадки, и камера последовала за ней. — Давайте спросим, что думают гости в зале! Представьтесь, пожалуйста!

Толстая тетка из первого ряда радостно схватила микрофон:

— Лена…

— Как Вы считаете, Лена, Агриппина — колдунья или обманщица?

— Колдунья! Моя бабушка ее видела. Она летала на метле над Невским!

— Кто летал? Бабушка? — опешила ведущая.

— Агриппина! Бабушка тогда белье на чердаке от барабашки сторожила. Третий раз трусы с веревки пропадают! Бабуля уже и молочко в блюдечке ставила, и водочки наливала… Все равно пропадают!

— Простите, Лена, — окончательно запуталась Алиса. — Кого поила молоком и водкой ваша бабушка?

— Молоко для домового. Так все делают, чтоб задобрить. Только не помогло. А водкой она никого не поила! — радостно заявила зрительница. — Это она себе налила чуть-чуть, чтоб барабашку не бояться! А потом Агриппину на метле увидела и про трусы забыла. А он их снова украл!

— Спасибо, — с натугой выкручивая микрофон из цепких рук зрительницы, прошипела ведущая. — Профессор, ваше мнение о рассказе Елены?

— Неудовлетворенные желания уважаемой бабушки…

От смеха у мадам Люлю из глаз полились слезы, и потекла хваленая водостойкая тушь. Поэтому финала этого ток-шоу она не увидела. Устранив беспорядок на лице, хозяйка салона отправилась встречать дорогую, в прямом смысле слова, клиентку.

Глава 6

Николай, насвистывая, вошел в здание поликлиники МВД. Заявление с сопутствующими бумагами уже неделю как ушло по инстанции, и Макс шепнул ему, что проблем не предвидится. Медкомиссия тоже почти пройдена, осталось получить две последние подписи. А больше никаких препятствий перед заветными погонами не предполагалось. Николай прямо чувствовал, как мутнеет в памяти его попытка пожить гражданской жизнью, а вместе с ней и все неприятные воспоминания, связанные с бывшей женой.

Психиатр, худой, длинный, как жердь, дядька неопределенного возраста, долго расспрашивал, что заставляет господина Корбова сменить сытую жизнь банковского служащего на погоны. Судя по выражению лица эскулапа, в его глазах это являлось признаком психического расстройства.

— Ну-у… — задумчиво тянул лекарь человеческих душ, разглядывая сквозь круглые бифокальные очки сидевшего перед ним мужчину. — Не знаю, не знаю…

— Чего вы не знаете, доктор? — не выдержал, наконец, Николай. — Вы же видите, что я нормальный!

— Ну-у, — опять протянул эскулап и тоненько хихикнул. — Нормальных, в полном понимании этого слова, просто в природе не существует. Все мы немного того, знаете ли. Да и какой психически больной человек признает, что он болен? С точки зрения психически больного человека, его модель поведения и является самой нормальной. А больны как раз окружающие… Признание наличия болезни самим психически больным человеком — это основной шаг на пути к выздоровлению. Вы согласны?

— Наверное, да. Вам лучше знать, вы же доктор, — осторожно согласился Николай и, соображая, не поймут ли его согласие превратно, быстро добавил: — Но я не псих.

— Ну-у, — манера собеседника нукать через слово с самым многообещающим видом начинала раздражать. — Определение «псих» в корне ошибочно. Нетолерантно, если по-современному. Надо говорить: «психически больной человек», проявлять, так сказать, уважение и понимание к больным людям. Кто знает, может, и самому доведется присоединиться, знаете ли. Тем более, основной шаг уже сделан, вы же пришли, а, значит, способны признать…

— Что признать? К кому присоединиться? — возмутился Николай. — Доктор, я совершенно нормальный человек. Мне просто нужна печать. Медкомиссия. Понимаете?

— Понимаю, понимаю, — психиатр надолго умолк, протирая свои очки. — Но и Вы меня поймите. Вот Вы выглядите нормальным, даже уверенны, что Вы — нормальный. Но я-то с высоты своего опыта знаю: нет нормальных. Даже я, знаете ли, порой ловлю себя на мысли, а нормален ли я сам? Все в мире относительно… А относительная нормальность это всего лишь совокупность… Так, о чем это я? Ах, да! Вот Вы хотите получить печать. Заметьте, МОЮ печать. Именно Я призван подтвердить, что Вы, по Вашему выражению, не «псих». Поручиться в этом своим словом, именем. Понимаете? А вдруг это не так? Вдруг у Вас просто состояние ремиссии? А в состоянии ремиссии любой, как Вы выражаетесь, псих будет выглядеть совершенно нормальным.