Парфюмер для герцога (СИ) - Огинская Купава

Пока отец выбирал сырье для работы в лаборатории и договаривался о поставках, Вивьен была вольна делать всё, что угодно. Первые несколько дней она увлеченно исследовала большой сад со множеством цветов и растений, из которых мастер делал заготовки на продажу. Но очень скоро ей это наскучило. Сад был прекрасен и нестерпимо благоухал.

Семилетняя Вивьен быстро утратила интерес к его безупречной и оттого казавшейся искусственной красоте. Она сбежала в лес, раскинувшийся за оградой сада. И именно там она нашла тихое, тенистое место вблизи ручья, поляну со спелой черникой, островок еще совсем молодого, сочно-зеленого мха и большие пушистые ели.

То место было похоже на сказку. Вивьен потеряла счет времени, не вернулась в поместье к обеду, заставила всех волноваться.

После ей серьезно досталось от перепуганного отца, и до конца поездки Вивьен не разрешалось покидать стены дома. Но запомнилось ей не это, ярче всего она помнила то волшебное утро, сладкую чернику и ни с чем не сравнимый запах летнего леса и абсолютной свободы. Это воспоминание было куда больше и значимее всего, что с ней происходило в поместье мастера.

И сейчас, по чистой случайности, у Вивьен появилась возможность вернуться в тот момент с помощью духов. Она очень старалась, чтобы сделать это возможным. Истратила много драгоценных концентратов, эфирных масел и простых ароматических вод, была как никогда близка к тому, чтобы завершить лучшие духи из уже ею созданных, когда в дверь осторожно постучали.

Вивьен бросила быстрый взгляд на часы, которые специально повесила на стене рядом с дистилляционной установкой. Это помогало ей хоть немного следить за временем. Поглядывая периодически на уровень дистиллята в колбе, она невольно замечала и часы.

— Госпожа моя, — позвала Анита из коридорчика.

Время на часах слегка перевалило за полдень, поэтому Вивьен решила, что девушка пришла напомнить ей об обеде.

— Я поем позже, Анни.

— Дело в том, что вас хотят видеть в торговом зале. Требуют…

Вивьен отложила лопаточку, которой смешивала компоненты, и медленно выпрямилась. Наивно с ее стороны было думать, что случай с графиней Шакпи будет единственным. Торговец признался, что успел продать с дюжину флаконов. Пока только дюжину, так как партия была первой, пробной и оттого небольшой…

Всего торговец запросил четырнадцать флаконов с духами, но один случайно разбил сам, двенадцать продал, а последний у него забрала Вивьен.

И это значило, что по городу ходило еще одиннадцать несчастных жертв, которые могли явиться во «Флакон» с претензией. Потому что Вивьен была создательницей духов, которые так нагло подделали.

— Кто на этот раз?

Вивьен вышла из лаборатории и нахмурилась, заметив, насколько напряженной была Анита.

— К вам пришел граф Уилби… — сообщила она, не поднимая глаз.

Это была дурная новость.

«Было бы куда лучше», подумала Вивьен, спешно стягивая перчатки и платок с волос, «если бы в магазин наведались сразу все обманутые клиентки того мошенника».

В торговый зал она вышла готовая к битве и оказалась сбита с толку неожиданной доброжелательностью.

При виде нее граф улыбнулся, словно старой и доброй знакомой.

— Дорогая, как я рад вновь тебя увидеть. — Он наваливался на резную трость сильнее, чем помнилось Вивьен.

Граф Уилби был высоким и худым человеком с большим острым носом и высоким лбом. Когда Вивьен впервые его увидела, то подумала, что он мог бы быть учителем в гимназии для мальчиков. Серьезный, спокойный, немногословный мужчина весьма преклонного возраста…

Сначала граф показался ей даже приятным человеком. Он не заставлял ее поддерживать скучную светскую беседу и не вынуждал Вивьен чувствовать себя неловко.

После того, как скончался от болезни отец, а всего через год от тоски по мужу умерла и мать, Вивьен неожиданно для самой себя, еще не успевшая пережить свое горе, оказалась в кругу аристократов, куда ее затащила деятельная тетушка.

Сама Вивьен всегда предпочитала тихую лабораторию отца обществу благородных дам и джентльменов, поэтому почти никого не знала. И не хотела узнавать, но ей приходилось.

И тогда отстраненность графа была для нее спасением. Она могла скрываться в его обществе от скучных бесед и просто молчать, потому что мужчина считал ее слишком юной и недалекой для бесед.

Ее это вполне устраивало.

Пока тетушка не сообщила Вивьен, что она станет невестой графа Уилби. А чуть позже Вивьен узнала, что ей суждено было стать уже четвертой его невестой, так как три ее предшественницы после замужества долго не прожили. В лучшем случае ее ждало еще восемь лет жизни в браке, как первую жену Уилби, в худшем — меньше года, как его вторую жену. Третья продержалась почти пять лет.

И ни одна из них не родила наследника.

Вивьен планировала жить долго: ей нужно было позаботиться о сестре и дождаться, когда Бернард унаследует дело ее отца. Умирать было никак нельзя.

Поэтому она сбежала.

Сначала тетушка пыталась вернуть ее, но как только Вивьен стала совершеннолетней, будто потеряла к ней всякий интерес и переключилась на младшую дочь семьи Райт.

Вот уже больше года Вивьен не видела никого из опекунов и о делах родового поместья знала исключительно из писем Рэйчел. А чтобы так продолжалось и дальше, Вивьен старательно избегала всех мероприятий, на которых могли бы появиться опекуны или граф…

Столько упущенных возможностей и все это лишь ради того, чтобы нежеланный гость, человек, которого Вивьен хотела видеть меньше всего на свете, сам пришел в ее магазин.

— Какие дела привели вас сюда?

Граф Уилби осмотрел торговый зал. В обеденный период посетителей, как правило, не было, но сегодня, как назло, сразу три девушки заглянули в магазин в поисках аромата, который мог бы дополнить их образ на рождественском балу.

— Нужно поговорить.

Вивьен поморщилась. Ей говорить с графом было не нужно. Да и не о чем.

Но она жестом предложила ему проследовать в кабинет и попросила Аниту:

— Приготовь нам чай, будь добра.

Кабинет, в котором принимала важных посетителей, Вивьен считала уютным местом. Благодаря попурри в небольшом помещении всегда пахло летним садом. И мебель была выбрана соответствующая — два диванчика на резных ножках с оливковой обивкой, расшитой большими цветами. Между диванчиками стоял чайный столик из красного дерева с вырезанными по краю столешницы розами, а в центре стояла ваза для попурри из белого фарфора, с искусно вылепленными и вручную расписанными цветами.

И ковер на полу был тоже с цветочным узором. Обои переклеили через несколько недель после открытия, и все, что находилось выше деревянных панелей, было похоже на цветочное поле.

Вивьен обставляла кабинет в соответствие с предпочтениями аристократок, старалась сделать так, чтобы им хотелось задержаться здесь подольше. Это место, этот аромат, разлитый в воздухе, а быть может даже убедительность самой Вивьен, заставляли посетительниц быть щедрыми.

Герцог, несмотря на его мрачный вид, тоже неплохо смотрелся среди всех этих цветов.

Но граф в кабинете выглядел чужеродно. Его не должно было здесь быть.

По мнению Вивьен, которым она ни с кем не делилась, не желая осуждения, граф Уилби лучше всего смотрелся бы в гробу…

— Итак, по какому делу вы посетили мой скромный магазин?

Анита в углу кабинета, специально оборудованном для этого, засыпала чайные листья в фарфоровый чайник. Она не видела, что происходило за ее спиной, только слышала, как голос Вивьен похолодел, когда граф неторопливо достал из кармана сюртука маленькую коробочку, раскрыл ее и со стуком поставил на столик.

— Милое колечко…

— Как ты помнишь, в скором времени твоей сестре исполнится восемнадцать. — произнес граф, не обратив внимания на тон девушки. — Она будет готова дебютировать, и как только начнется сезон, Мардж выведет ее в свет. Уже к осени Рэйчел станет моей невестой. Боюсь, тогда мне придется прекратить ваш обмен письмами. Она, вместе с опекунами, переедет в мой дом. Поместье Райтов негативно сказывается на ее характере, поэтому мне придется заняться ее перевоспитанием.