Влажный Сон (ЛП) - Эсме Лекси

Он медленно тянет руку ко мне… но останавливается, будто боится.

— Я пойму, если ты уйдёшь, — его голос ломается. Он опускает взгляд. — Если так… я больше никогда не побеспокою тебя.

Я беру его за руку. Второй — поднимаю его подбородок, заставляя посмотреть на меня.

— Если ад — место, откуда ты пришёл и куда вернёшься, — говорю я спокойно, уверенно, — тогда я пойду с тобой. Я останусь с тобой, куда бы ты ни ушёл — в ад, в рай или просто здесь. Мне нужно лишь одно — быть рядом.

И я целую его. Мягко. Глубоко. И я надеюсь, что он услышит в этом всё, что я не успеваю сказать словами. С того самого сна… я знала, чего хочу. Кого хочу.

— Если ты обречён на вечный голод, — шепчу я ему в губы, — то позволь мне быть той, кто насытит тебя. Будем прокляты вместе.

Глава 11

Мои слова действуют на Рафаэля, будто щёлкнул скрытый в нём механизм.

Он подхватывает меня на руки, и мои ноги автоматически обвивают его талию. Он смотрит на меня снизу — серьёзно, почти торжественно.

— Отсюда пути назад не будет, — произносит он. — Ты должна быть уверена. Если скажешь «да» … я никогда тебя не отпущу. Любой мужчина, который посмеет прикоснуться к тебе, окажется в аду. А я… я буду искать тебя до конца времён, если ты вдруг исчезнешь.

В его голосе нет угрозы — только абсолютная, беззаветная преданность, от которой перехватывает дыхание.

— Я бы разочаровалась, если бы ты был другим, — улыбаюсь я.

— Значит… не позволим этому случиться, — шепчет он.

Он несёт меня внутрь, в комнату, и бережно — но с огнём в глазах — бросает на кровать.

— Всё это время я сдерживался, — говорит он низко. — Боялся спугнуть тебя. Но теперь, когда ты знаешь правду… мне больше нечего скрывать.

Он раздевается — спокойно, уверенно — и с каждой секундой в его облике проступает нечто нечеловеческое: величие, мощь, первозданная сила. Его крылья раскрываются за спиной, как огромные тени, сотканные из пламени и тьмы. На полу мягко извивается хвост, словно самостоятельная часть его сущности. Он — одновременно кошмар и чудо. Но я не чувствую страха. Только трепет и восторг. Мой взгляд скользит по его телу, выхватывая силуэт, движения, дыхание — и, в этом облике, он кажется созданием мифа, воплощённой страстью и тенью ночи.

— Это то, чего ты хочешь, Дионн? — спрашивает он хрипло.

— Да, — выдыхаю я. И не двигаюсь. Жду. Его глаза становятся насыщенно-красными, в них вспыхивает горячее желание. Он приближается, как хищник, уверенный в своей добыче, и улыбка на его губах — тёмная, обещающая.

— Хочешь узнать, что может демон? — шепчет он, опускаясь надо мной. Не думаю, что когда-нибудь устану смотреть на него. Он называет себя демоном, но передо мной — ангел. И самое прекрасное то, что я знаю: он чувствует ко мне то же самое.

— Покажи, — отвечаю я. — Покажи, как любит демон.

Он улыбается — опасно, красиво.

— Я предупреждал.

Его пальцы скользят к подолу моей одежды, медленно, с намерением. Ткань сползает по моему телу. Он небрежно избавляется от неё — так, будто мир перестал существовать, и остались только мы.

Он смотрит на меня… и в его взгляде — бездонная жажда и что-то ещё. Что-то сильнее страсти.

Он вдруг произносит:

— Я люблю тебя.

Мир исчезает на секунду. Время останавливается. Эти слова — удар и объятие одновременно. Я слышала их раньше от Джерома… но никогда не чувствовала того, что чувствую сейчас. Тогда это были цепи. Сейчас — свобода. Я понимаю: я никогда не любила Джерома.

То была зависимость, туман, иллюзия. А вот это — настоящее. Когда я смотрю на Рафаэля, демона, который стоит передо мной с пылающими глазами… я вижу всё, что когда-то искала: нежность под тьмой, силу без жестокости, желание без требований.

Может быть, он прав. Может быть, мы и правда связаны чем-то большим. Но если он называет меня спасением — то я знаю: его спасла вовсе не я. Это он — вытащил меня из жизни, которую я считала нормальной.

Я улыбаюсь.

— Я тоже люблю тебя.

Он качает головой, почти беззвучно.

— Я не заслуживаю тебя.

— Может быть. Но это неважно. Ты — единственный, кому я принадлежу. Если душе и суждено быть проклятой… пусть так. Мне не нужен рай. Мне нужен ты.

Рафаэль берёт мои руки, поднимает их над головой и прижимает к постели. Его тело накрывает моё — тёплое, сильное, притягательное, как огонь. Каждое его прикосновение — как вспышка тока под кожей. Каждый поцелуй — как обещание. Каждое движение — как признание в том, что он больше не может сдерживаться.

Он целует мои губы — глубоко, настойчиво, как будто боится потерять меня, если оторвётся хоть на миг. Его язык скользит по моему, и от одного этого моя спина выгибается, а дыхание сбивается. Когда он перемещается к моей шее, его зубы мягко — но ощутимо — впиваются в кожу. Острая искра боли смешивается с наслаждением, и я едва не теряю голову.

Он слизывает следы укуса, и это ощущение — словно прикосновение к самой душе.

— Пожалуйста...хочу тебя внутри...— не успеваю я закончить предложение, как его член резко входит в мою податливую и влажную киску, по самые яйца.

— Блять, — рычит он. Я чувствую, как вся длинна его члена находится внутри меня. Он начинает плавно двигать бедрами. Его хвост нежно дотрагивается до моей ноги и обхватывает ее. Руками я сжимаю простыни, наслаждаясь новыми ощущениями.

Он обхватывает мою шею, не причиняя боли, но полностью подчиняя меня себе. Воздух становится горячим и рваным, а мои стоны — мягкими, зовущими. Он двигается уверенно, настойчиво, будто знает каждую реакцию моего тела заранее. Его ритм становится быстрее, сильнее, почти невыносимо глубоким — на грани между сладостью и болью, от которой кружится голова.

Я закрываю глаза, позволяя себе полностью раствориться в этих ощущениях. Тело пылает, покрываясь тёплой испариной, а мысли тают, оставляя только желание, которое пересиливает всё остальное.

— Посмотри на меня, — рычит он мне в ухо.

Я смотрю прямо в его пылающие, красные глаза — они кружатся, словно живые, затягивая меня в туман желания.

— Кому ты принадлежишь? — его голос низкий, гипнотический, обволакивающий, будто бархат скользит по коже.

— Тебе… — выдыхаю я, едва находя слова. — Я твоя.

И это — правда, которой я больше не хочу сопротивляться.

Лицо Рафаэля меняется — желание в нём перетекает в решимость, такую яркую, что от неё перехватывает дыхание. Он притягивает меня ближе, сильнее, и моё тело послушно уступает. Я двигаю бедрами ему навстречу, почти не чувствуя границ, лишь его силу и жар.

Я закидываю руки над головой, вцепляясь в изголовье кровати, пытаясь удержаться на волне, которая растёт внутри меня. Он двигается глубоко, настойчиво, уверенно, словно знает каждую мою слабость, каждый вздох. В комнате слышны только наши тяжёлые дыхания и приглушённые звуки наших тел — всё остальное перестаёт существовать.

— Я не слышу тебя… Кому ты принадлежишь? — шепчет он, и его голос доводит меня до грани.

— Тебе, Рафаэль! — выкрикиваю я, уже не в силах сдерживаться. — Я твоя!

Кровать дрожит под нами, мир растворяется в жаре и пульсе, но мы не обращаем внимания ни на что. Есть только он. И я. И то, что тянет нас всё глубже друг в друга.

— Тогда кончи для меня… — его голос низкий, повелительный, будто раскалывает воздух. Эти слова ломают во мне последнее сопротивление.

Волна накрывает меня мгновенно — мощная, оглушительная. Я зову его по имени, теряясь в собственном голосе, пока тело сводит сладкой судорогой, а мир вокруг темнеет по краям. Кажется, я перестаю чувствовать что-либо, кроме него и жара, который пульсирует в каждой клетке.

Рафаэль следует за мной, срываясь в собственную бездну вместе со мной. Его крик, низкий и сорванный, вибрирует у самого моего уха. Крылья раскрываются и окутывают нас, словно он пытается скрыть этот момент от всего мира.