Тени (ЛП) - Уорд Дж. Р.

— Федералы? Или копы?

Словно за время своей человеческой жизни он успел испытать частые неудобства от двух этих ведомств.

— Братство Черного Кинжала. И Слепой Король Роф.

Нежить запрокинул голову и рассмеялся.

— По хрен, чувак, это в любом случае твои проблемы.

— Нет, боюсь, что как раз твои.

Без предупреждения, Эссейл сделал выпад, нанося убийце резкий удар в глаз кинжалом, который прятал на бедре. Когда лессер завопил, Эссейл вынул клинок и полоснул им вдоль горла. Бульканье и поток черной крови наполнили интерьер внедорожника, и Эссейл был вынужден неловко отстраниться назад, чтобы не заляпаться.

Эрик и его брат снова приняли физическую форму и быстро обыскали автомобиль, пока Эссейл осматривался, удостоверяясь в отсутствии свидетелей. Пока убийца удушливо хрипел с щелью в горле, показался Эрик с тремя калашами и патронами. Молча сложив оружие и свинец в багажник «Тауруса», кузены открыли задние двери и скользнули внутрь транспортного средства.

Эссейл протянул руку в окно и вытащил руку лессера наружу. Нащупав неиспачканный кусок рукава, он вытер об него кинжал, вернул его в ножны… и достал из-за пояса зазубренный охотничий нож.

И быстро отрезал лессеру голову.

Он оставил тело за рулем внедорожника. Руки и ноги все еще двигались, правая даже крепко сжимала руль.

Будет трудновато вести автомобиль без глаз и мозга.

Потому что главный орган управления Эссейл держал за волосы в своей руке.

Прогулявшись к пассажирскому переднему месту, он открыл дверь и положил еще моргающую и дергающуюся голову в картонную коробку из магазина «Амазон», стоявшую рядом с сумками их «Хефти».

Затем он вернулся за руль «Тауруса». Перед тем как погасить фары, он заглянул в коробку и встретил выпученный потрясенный взгляд.

— Ты был прекрасным партнером, — тихо произнес Эссейл. — Жаль, что нашему союзу суждено распасться.

С этими слова он переключил передачу и тронулся с места.

Глава 66

Трэз рухнул на кровать брата и, раскинув руки в стороны, уставился в потолок. Черт побери, это гребаное проклятье видимо никогда не оставит его в покое. Вот он, здесь и сейчас, пытается сделать все возможное для единственной женщины, имевшей для него значение… а это дерьмо насчет с'Хисбе висит вечной петлей вокруг шеи.

— Ты не был… с женщинами? — спросила Селена. — С тех пор как…

Он поднял голову и посмотрел на нее через пустую спальню.

— А зачем они мне с тех пор, как появилась ты? Мне больше никто не интересен.

Последовала долгая пауза.

— Правда?

— Правда.

Она приложила ладони к лицу.

— Это… — Она покачала головой. — Фантастика, на самом деле.

Придавив весом матрас, он приподнялся на локтях и посмотрел на нее.

— Помнишь, что ты сказала тогда? После того как ты… ну, ты помнишь, когда мы были в клинике в первый раз? Ты волновалась, что ты всего лишь моя очередная одержимость?

— Да.

— Ну, а если так и есть? Я стал одержим тобой еще с первого секса. Ты, наверное, не помнишь, но… — Он покачал головой. — Я ждал тебя в фойе каждый вечер.

— Что?

— Да, звучит жалко. Знаю. В общем, ты приходила кормить Ви, Рейджа или Лукаса, а я сидел возле входной двери на случай, если ты вдруг выйдешь из учебного центра… или наоборот придешь туда. Однажды ночью, черт, я помню это так ясно, ты, наконец, появилась. Я бросился вниз по парадной лестнице, и ты уже была в фойе, когда заметила меня. Я смотрел на тебя и думал… что ты самая удивительная женщина из всех, кого я встречал на своем пути. — Он пожал плечами и сел на кровати. — Тогда ты пленила меня навсегда, моя королева. Я был одержим тобой, хорошо это или плохо, задооолго до того, как узнал, что ты больна.

Ее губы тронула легкая улыбка.

— Я даже не представляла. В смысле, я знала, когда мы были вместе тогда у Рива, и ты… ну, я знала, что… эммм, нравлюсь тебе.

Он моргнул и увидел ее обнаженную, в кровати, в ту ночь на Вилле.

— Да, я был влюблен в тебя. Сильно. — Поморщившись, он продолжил: — Слушай, я не умею блестяще разруливать ситуации. Мне стоило рассказать тебе о всей хрени с с'Хисбе, но я волновался, что тебя это выведет из себя, и ты не захочешь иметь со мной ничего общего. Я потерял годы своей жизни в заключении в том дворце, испортил айЭму жизнь… я не собирался терять еще и тебя из-за этого дерьма. А что касается моего бизнеса? По человеческим законам он нелегален, но я всегда считал, люди имеют право зарабатывать на жизнь, как пожелают, до тех пор, пока это не причиняет никому вреда. Вот почему, в отличие от Рива, я не позволяю торговать наркотой в своем клубе. Человеческие женщины защищены под моей крышей, они практикуют безопасный секс и получают девяносто процентов от заработанного. Десять процентов, что я беру, идет на оплату счетов за свет и моим вышибалам. Так что, да… вот как все обстоит.

Селена глубоко вздохнула.

— Я рада, что ты честен со мной.

— Есть еще что-нибудь, что ты хочешь знать? Я уже упоминал, что не говорю о своих родителях, потому что они для меня и айЭма никто, нас связывает только биология. Они никогда не заботились о нашем благополучии. Никогда о нас не беспокоились. У нас с айЭмом были только мы сами, и этого было достаточно. Вот почему о них никто никогда не упоминал.

Селена неуверенно шагнула вперед и опустилась на колени рядом с ним.

— Спасибо.

Ее взгляд был таким ясным, невероятного ярко-синего цвета, когда она смотрела на него.

— За что? — спросил он хрипло. — Не люблю показывать при тебе свои слабости. Ненавижу это.

— Поэтому я люблю тебя еще больше, — она улыбнулась. — А эта правда? Это одна из твоих самых прекрасных черт.

О, черт. Да он сейчас зарыдает, как сопливая девчонка.

— Я так люблю тебя, — когда его голос дрогнул, он откашлялся. — Даже больше чем родного брата.

— Звучит как клятва.

— Так и есть.

Они оставались так еще долго, он смотрел на нее сверху вниз, а она наоборот снизу вверх, и в тишине, он понял, что именно сейчас они полностью осознали себя — по отдельности и как одно целое. Все, чем они являлись… их недостатки, надуманные и реальные, на поверхности, ничего не скрыто — ни ее болезнь, ни то, что он когда-то хотел от нее утаить… и их вечность по-прежнему оставалась нетронутой.

А любовь стала еще сильнее.

— Ты был самой лучшей частью моей жизни, — прошептала она, — Ты — настоящее чудо, и это почти исцеляет меня от моей болезни.

— Я совсем не подарок.

— Нет, ты настоящее благословение.

Он ласково провел по ее щеке костяшками пальцев. Накрыл ее губы своими.

— Так… ты все еще хочешь приготовить мне ужин?

Селена кивнула, и когда он предложил свою ладонь, чтобы помочь подняться на ноги, она вложила в его руку свою, ту, на которой блестело бриллиантом кольцо.

Ее красивую руку, с длинными пальцами и хрупким узким запястьем.

Сначала, он не понял, почему, когда он встал и потянул ее за собой, его захват вдруг соскользнул.

— Ох, прости, я неаккуратный…

Она не двигалась.

Селена застыла в таком положении, ее ладонь в его, ее голова приподнята, так что она могла смотреть ему прямо в глаза, все еще стоя на коленях.

Единственное, что изменилось, это то, что в ее глазах застыл ужас.

— О, нет… — прошептал Трэз. — Нет, нет, нет, не сейчас…

Он опустился на колени рядом с ней, но она даже не повернула голову. Вместо этого, ее тело начало падать в сторону, она падала, падала…

— Нет! — закричал он.

Он пришел в себя уже в клинике.

Трэз понятия не имел, как оказался там с Селеной на руках, но он умудрился поднять ее с пола в спальне айЭма, сбежать вниз по лестнице через туннель и дверь в шкафу.

Он смутно видел людей на своем пути. Лэсситер, который, вероятно, вышел из бильярдной. Тор, сидевший за столом в офисе. Кто-то из Братьев, заметно хромавший.

Сейчас никто не имел значения.