Никому не позволю (СИ) - "Рада Девил"

Как только Поттер вошел в Большой зал, он наметанным глазом тут же оценил обстановку и заметил некоторую необычность в поведении обитателей Хогвартса. Догадаться, что в школе произошло что-то особенное, не составило труда. Учащиеся очень тихо перешептывались и настороженно поглядывали вокруг, словно боялись наказания за разговоры. За столом Слизерина царило приподнятое настроение, тогда как хаффлпаффцы явно переживали не лучшие времена, гриффиндорцы открыто бросали возмущенные взгляды на чему-то радовавшихся представителей «змеиного факультета» и исподтишка злобно зыркали в сторону преподавательского стола, студенты Рейвенкло выглядели самыми спокойными, хотя и среди них кое-кто выделялся бунтарским высокомерием.

– Что стряслось? – заняв свое место, шепотом поинтересовался Гарри у Рона. – И что с Невиллом? – он лишь сейчас увидел: тот так побледнел, что стал похож на привидение.

– Невилл себя винит во всем, – пояснил Рон, будто уловил только второй вопрос.

– В чем винит? – Поттер по-прежнему не понимал, о чем идет речь. Джинни, сидевшая за столом напротив и услышавшая его слова, выразительно хмыкнула. Гарри заметил пренебрежительный взгляд, брошенный на него. – Что? – ему не понравилась ее странная реакция на его расспросы.

– Какая тебе разница, что случилось? – прошипела она с вызовом, гневно сверкая глазами, словно Поттер в чем-то провинился. – Ты больше не с нами. Ты сам так захотел. И нечего притворяться, что тебя волнуют наши неудачи, иначе ты не спал бы так долго и сладко, что почти опоздал на завтрак, – презрение лилось полноводной рекой. – Пришел бы вовремя – не задавал бы глупых вопросов.

– Да что стряслось-то? – Гарри обратился к Рону. Он решил проигнорировать беспочвенные нападки Джинни, которая, вообще-то, в знак протеста и не разговаривала с ним после памятной беседы у озера.

– Кэрроу поймали Эрни Макмиллана и Захарию Смита, покинувших свою гостиную около полуночи, в магическую ловушку, устроенную прямо у выхода из факультетских апартаментов, – вводя в курс дела, на ухо Поттеру тихо затараторил Рон. Благодаря едкой реплике сестры он сообразил, что Гарри неоткуда было раньше узнать о происшествии, ведь он не ночевал в спальне. – Колдовство этих пожирательских уродов, – шепот стал и вовсе еле слышным, – ребят намертво обездвижило. Они так и проторчали там до утра, пока Кэрроу не освободили их от чар в присутствии как минимум половины учащихся факультета. Представляешь – всю ночь под заклятием! – Рон передернул плечами, будто отгонял противный холодок, пробежавший по спине. – Говорят, Эрни и Захария едва на ногах держались, когда их уводили. А еще у них в руках были зажаты флаконы с краской, – он горестно вздохнул и продолжил: – Как ты сам догадываешься, они планировали восстановить на двери «художественную роспись», от которой тупая дура Алекто все же умудрилась избавиться. Ханна до прихода Кэрроу пробовала отобрать у них этот компромат, но ничего не вышло.

– А что Невилл? – почти одними губами спросил Гарри, поглядев сначала на Лонгботтома, а затем на преподавательский стол – там Дамблдор что-то сосредоточенно нашептывал Снейпу на ухо, точно так же, как Рон Гарри.

– Вчера директор предупредил меня о тебе, – многозначительный взгляд Рона заменил детальные объяснения на этот счет, – а заодно рассказал и о ловушках. Я сразу же сообщил об этом Невиллу, правда, утаил источник информации – посчитал, что лучше об этом не распространяться, чтобы не было неприятностей, – он кивнул в сторону учительского стола, намекая на Дамблдора. – Невилл, кажется, поверил мне, даже передал сведения всем в нашей гостиной, а вот про остальных… То ли не подумал о них, то ли просто не захотел перед самым отбоем бегать по школе, я не в курсе. А теперь Невилл винит себя за то, что ребята попались. Он же у них там вроде за главного. Ты не знал? – Гарри только покачал головой – он действительно не слышал об этом, а если быть точнее, не слишком-то и интересовался делами бывших членов Армии Дамблдора, организовавших что-то наподобие отряда сопротивления новому режиму.

Северусу пришлось взять на себя разрешение проблемы, потому что Дамблдора Кэрроу ни в грош не ставили и открыто отказывались ему повиноваться. Не желая в присутствии учащихся наблюдать очередную безобразную картину откровенного игнорирования приказов директора и тревожась о судьбе глупых учеников, он, не уточняя к кому именно обращается – к Амикусу или к Алекто – осведомился:

– Профессор Кэрроу, где сейчас находятся студенты Макмиллан и Смит? – голос Снейпа был холоден и безэмоционален. Он говорил негромко, и в Большом зале все без исключения притихли, прислушиваясь к разборкам за учительским столом.

– Они заслужили наказание, – сдержанно отметил Амикус.

– Несомненно. Покидать комнаты после отбоя учащимся запрещено. Но мы не имеем права морить подопечных голодом. Приведите их, – Снейп в ожидании реакции на свои слова замолк, уставившись на соратников в упор.

– Обойдутся! Будут знать, как нарушать правила! Они покараны и ждут своей участи! – маленькие глазки Алекто Кэрроу злобно засверкали.

– И кто же их покарал? – вкрадчиво поинтересовался у нее Снейп, специально не поставивший заглушающий щит – он рассудил, что подобное не стоит скрывать от студентов, пусть слушают и делают выводы. Может, впредь не станут лезть на рожон, добавляя директору хлопот. – Профессор Кэрроу, вы директор Хогвартса или заместитель директора? Нет? В таком случае вы вправе снять баллы и назначить отработку – не более того. Приведите провинившихся – пускай позавтракают. А потом мы разберемся с их проступком.

– Их нужно отчислить за нападение…

– Нападение?.. При любых обстоятельствах решение принимать не вам, – в голосе Снейпа зазвенел металл, и Алекто переглянулась с братом, а затем, недовольно хмурясь, поторопилась выполнить распоряжение, ведь Темный Лорд однозначно дал понять, что Снейп здесь главный.

Через считанные минуты на пороге Большого зала показались Смит и Макмиллан, но дальше проходить не спешили, застыв у входа. Оба в не лучшем виде: мрачные, в измятой одежде и с плохо прикрытой ненавистью во взглядах. Один придерживал раненую руку, пальцы которой были все в крови, а на лице второго алел рубец, явно от магического кнута.

– Мадам Помфри, мне очень жаль, но вам придется прервать свой завтрак, – Северус ничем не выдал собственного возмущения самоуправством Кэрроу, хотя внутри его клокотал гнев на этих садистов, посмевших поднять руку на студентов. Он наметил себе позже устроить им выволочку или даже наябедничать Темному Лорду – как-никак пострадали дети волшебников, а не какие-то магглорожденные. Макмиллан вообще чистокровный в десятом колене, и с этим следовало считаться. Но сейчас Снейп повел себя так, словно инцидент был исчерпан.

– Конечно, – колдомедик тотчас увела избитых ребят в Больничное крыло.

Снейп окинул зал безразличным взглядом и принялся за еду.

========== Глава 57 ==========

Сразу после завтрака Дамблдор и Снейп ненадолго уединились в директорском кабинете, чтобы согласовать свои действия. Мадам Помфри, не скрывая негодования методами Кэрроу, через камин доложила, что Макмиллану и Смиту оказана колдомедицинская помощь и их раны залечены. Однако она предупредила, что оставит ребят у себя до вечера, чтобы полностью избавиться от последствий влияния чар ловушки, среди которых обездвиживающее было не единственным, отразившимся на их самочувствии.

– Северус, найди управу на ставленников Тома, – в сердцах бросил Альбус, выслушав отчет колдомедика.

– Я с ними поговорю, но если ты не уймешь «мстителей», толку от этого будет мало. Ты и сам это понимаешь. К чистокровным и полукровкам предписано быть лояльными, но не в том случае, когда они выступают против действующего режима. Вызови родителей Макмиллана и Смита. Сделаем вид, что просим у них содействия, чтобы приструнить наших юных борцов за справедливость. А там они пусть хоть самому министру жалобы на Кэрроу пишут. Благо, что у Алекто нет четких доказательств, что лозунги и оскорбления на ее двери рисовали именно эти двое правдоискателей, иначе и я ничего не смог бы предпринять в их защиту, – Снейп недовольно скрипнул зубами, злясь на нарушителей школьной дисциплины. Ему с огромным трудом удалось усмирить порывы Кэрроу, мечтавших «навести в Хогвартсе идеальный порядок и заставить всех ходить по струнке», а студенты изо всех сил стремились обесценить все его старания.