— Как-то я пришла к ней, а она ещё была не готова. Я ждала её в комнате и увидела на столе дневник. Знаю, это было некрасиво с моей стороны, но она не подпускала меня к себе, а мне так хотелось узнать о чём она думает. Особенно, что она думает обо мне. Ну и открыла его в середине.
— И что там было?
— Что-то такое: "Мне так плохо без них. Я никому не нужна, и меня никто никогда не полюбит. Я больше не хочу жить. Я хочу к ним. Хочу снова быть рядом с мамой и папой. Я знаю. Они ждут меня".
— Что-то мне это напоминает, — продолжая поиски, ответила я.
От слов Джули у меня возникло чувство дежавю. Приступив к осмотру шкафа, про себя я смаковала последние слова подруги.
— Поняла! — вспомнила я. — "Я знаю. Они ждут меня". Ей снились родители, так же, как и мне. И они тоже её звали к себе. Вот почему она так написала! — эмоции переполняли меня. — Чёрт! Я просто обязана найти дневник!
Облазив весь шкаф, я приуныла. Его там не было. Как и в ванной, и на балконе.
— Куда же она могла его деть? — устало сев на стул и облокотившись о стол, задавалась вопросом Джули.
Я окинула взглядом комнату.
— А какой он был?
— Обычный блокнот с белыми зайчиками на обложке. У нас такие всем выдают. Только животные разные.
— Обычный, говоришь. Тонкий?
— Нет. Но и не толстый.
Мой взгляд упал на настенные часы. Обычные, круглые, деревянные часы с широкой окантовкой, коричневыми цифрами и белым фоном для чёрных стрелочек. Мой взгляд привлекло то, что они были выпуклыми. Что если внутри есть место для блокнота? Решила проверить. И стоило мне дотронуться до них и потянуть на себя, как на пол упал блокнот.
— Ура! — хлопнув в ладоши, обрадовалась Джули. — Как ты догадалась?
— Простое везение. К тому же все остальные места мы с тобой уже проверили, — ухмыльнулась я, поднимая дневник.
— Я немного волнуюсь, — поделилась со мной Джули. — Там же написано её самое сокровенное. Мне неудобно перед ней.
— Неудобно оставить всё как есть, и поставить меня под удар. Если я права, то Ирэн жертва, и мы должны найти виновного в её смерти. И если для этого нужно будет прочитать её дневник, я прочту. Ты со мной?
— Да.
— Сейчас, я кровать только уберу. На ней будет удобнее всего читать.
Положив дневник на стол, взялась за дело. Разворошила я кровать знатно. Всё было скомкано в один комок. Пришлось потратить на это несколько драгоценных минут. Почему драгоценных? Потому что стоило нам расположиться на кровати и открыть первую страницу, как в дверь постучали. Единственное, что я успела увидеть, это конверт, сложенный напополам.
— Письмо? — прошептала Джули. — Она не говорила мне о нём.
В дверь снова постучали.
— Кто там? — подала я голос.
— Дед Зловрий, — безразличный мужской бас раздался из-за двери.
Я вопросительно взглянула на Джули.
— Он, наверное, хочет поменять у тебя шары. Надо открыть, — шёпотом, почти беззвучно произнесла она.
Спрятав дневник под подушку, я открыла дверь мужчине. Дед Зловрий, и правда, был стар. Но он не был дряхлым или немощным. Он был скорее сухим и морщинистым, как шарпей. Вообще его внешность не располагала к общению. Сутулая, я бы даже сказала, сгорбленная спина, седые, кустистые, сдвинутые брови из-под которых на тебя смотрели колючим взглядом, давая понять, что мужчина сам не в восторге от встречи.
Рядом с ним стояла небольшая тележка, наполненная такими же шарами, что были у меня в комнате. Только в отличие от моих, эти светились, как светодиодные лампочки.
— Шары светятся? — без предисловия спросил он.
— В моей комнате? — немного затупила я.
— Ну не в моей же! — недовольно закатив глаза, бурчал он.
— Нет.
Больше ничего не говоря, он взял два светящийся шара из тележки и бесцеремонно вошёл в комнату. Я успела только отскочить к шкафу. Думаю, если бы решила повредничать и не пускать его, он бы даже и не подумал останавливаться, снося меня с места. Либо вообще оставил бы без света и покатил тележку дальше. Я бы не удивилась.
Забрав несветящиеся шары, он положил их на нижнюю полку к таким же и покатил тележку к следующей двери.
— Спасибо.
Он не ответил, и я закрыла дверь.
— Он всегда такой? — шёпотом спросила я Джули.
Пока я имела удовольствие общаться с мужчиной, она пряталась на балконе и вернулась в комнату, только когда я закрыла за ним дверь.
— Всегда. Я его немного побаиваюсь, — призналась подруга.
— А почему дед, а не господин?
— Так он не добился ничего в жизни, чтобы его так величать.
— Ясно. Так, значит, это лампы? — указала я на светящийся шар на тумбочке.
— Да. Я же говорила, сами мы не можем ими пользоваться. Дед Зловрий раз в несколько дней ходит и меняет их.
— А если мне будет свет мешать спать?
Джули не ответила. Она просто взяла одну из тёмных тряпочек, что лежали рядом с шаром, и накрыла его.
— Как-то примитивно. А почему свечками не пользуетесь?
— Чем? — не поняла меня Джули.
— Так, напомни мне обсудить с тобой бытовые моменты этого мира, когда разберёмся с делами насущными.
— Хорошо. Будем читать? — глаза Джули загорелись предвкушением.
— Да, — честно говоря, мне тоже не терпелось. Вытащив блокнот и подложив под голову подушки, мы сели поудобнее и наконец открыли дневник. Вернее, я вытащила из него конверт, а сам блокнот отложила в сторону.
— Ты точно ничего не знала о письме? — уточнила я.
— Нет.
— А тебе пишут письма?
— Да, — с тёплой улыбкой ответила Джули. — Моя семья.
Я улыбнулась в ответ, но мысленно дала себе затрещину.
— Джули, извини, что я ничего не спрашиваю о тебе. Я обязательно спрошу. Мне хочется. Правда.
— Я всё понимаю, Мария. Сначала дело, потом всё остальное.
— Спасибо.
Я сосредоточилась на письме. На конверте было указано имя и обратный адрес. Это хорошо. Вытащив из него письмо, мы начали читать.
"Дорогая Ирэн, прими мои соболезнования и извинения. Я слишком поздно узнал о случившемся и когда вернулся в город, тебя уже отправили в пансионат. Иначе я обязательно был бы и на похоронах и поддерживал тебя после них! А может быть, даже не позволил увезти.
Госпожа Тратр переехала в твой дом вместе со своими детьми, как только тебя увезли, и была не рада моему приходу, как и моей позиции относительно твоего благополучия. Я считаю, что тебя не нужно было увозить из родного дома. Но, по-моему, она уже считает этот дом своим. Мне это не нравится. К сожалению, до твоего совершеннолетия она твой опекун, и у меня связаны руки.
Но осталось подождать всего несколько месяцев, и ты сама сможешь решать, как и где тебе жить.
Твой отец был моим самым близким другом. Он был мне как брат. А ты для меня всегда останешься его самым драгоценным сокровищем. И я чувствую вину перед ним, что в такой трудный и тяжёлый для тебя момент меня не было рядом.
Я понимаю, что не могу заменить тебе родителей, но я люблю тебя как родную племянницу, и надеюсь стать для тебя верным другом, соратником, дядей. Как ты захочешь. Обязательно пиши мне.
После твоего дня рождения я навещу тебя. Раньше не могу. Прости. Твоя тётя запретила, сославшись на горькие воспоминания о прошлом. Ведь я был так близок с твоим отцом. Но, по-моему, это всё полная чушь! Я не доверяю ей. Будь осторожна, Ирэн.
Твой друг — Ветргоф."
Глава 6
— Очень интересно, — задумчиво произнесла я. — А ты случайно не знаешь, когда у Ирэн день рождения?
— 24-ого июля.
— А сейчас случайно не 9-ое?
— Да.
Так я и думала.
— И сколько мне исполнится?
— Двадцать.
— И я стану совершеннолетней?
— Да.
Я громко втянула воздух от волнения.
— Ты чего?
— Мотив!
— Мотив? — не понимая ход моих мыслей, повторила Джули.
— Да. Зачем было убивать Ирэн? Мы так заострили внимание на том, кто и как мог это сделать, что совсем не подумали для чего. Но вот он ответ.
