Обмани. И они поверят в обман-1 (СИ) - Белая Рина

– Меня Инаром звать. Идем.

Здоровяк направился к двери, оставляя ее нараспашку. Подхватив юбку, я выбежала из деревянного строения и направилась прямиком к калитке.

– И надо ж было ему встать в такую рань! – ворчала я, пытаясь открыть засов.

– В дом иди, – донеслось громогласно.

– Зачем?

– Завтракать будем, – усмехнулся Инар, стоя на пороге.

Ну и что делать? Я мысленно прикинула, как скоро голод возьмет надо мной верх и, игнорируя голос разума, решила прислушаться к желудку. С опаской зевнув и прикрыв рот ладошкой, я поплелась в дом. Уж если я дважды сумела обмануть самого Лега тьмы, то и здесь что-нибудь придумаю.

Я переступила порог и закрыла за собой дверь, погрузив комнату в предрассветный мрак, с которым не справлялась одинокая свеча на столе. Инар развел огонь. Поленья в камине затрещали, пахнуло дымком. Я обвела взглядом комнату: массивный стол, пара стульев, печь, даже ковер на полу. Красотища!

– Садись, – мне указали на стул.

Оторвавшись от созерцания замысловатого узора ковра, я тихо положила сумку на край стола и уселась.

Тарелка с кашей и стакан прохладного молока, вареные яйца, сыр и вчерашние лепешки вернули меня к жизни.

– А что я Вам буду должна? – спросила я, не отрываясь от еды.

– Ничего. Ешь сколько хочешь. Того, что мне нужно, у тебя нет, – отмахнулся Инар и подошел к моим вещам. Хозяин дома вытащил охотничий нож из моей сумки и провел большим пальцем по острию.

– Куда путь держишь? – проверяя баланс орудия, поинтересовался он.

С трудом пропихнув комок хлеба молоком, я поставила стакан на порядок громче, чем намеревалась.

– В Табел.

– М-м-м, а нож чей?

– Отца, – соврала я и стушевалась.

– Хорошая вещь, но не для твоего плеча.

– Спасибо, – я благодарно кивнула и отодвинула тарелку. Впервые с момента нашего знакомства на моих губах появилась довольная улыбка.

– А теперь рассказывай.

– Что рассказывать?

– Все. Кто ты? Зачем ты здесь? Почему спишь, где ночь застанет?

И я все рассказала, умолчав лишь о погоне за мной. Мне снова пришлось пережить недавние события и меня охватило такое отчаяние, что я разревелась. Инар по-отечески обнял и дал возможность выплеснуть со слезами всю накопившуюся боль и злость.

– А Табел еще с детства был моей мечтой, – закончила я, размазывая по щекам слезы. (Стены портового города с мощной магической защитой наверняка уберегут меня от Лега Тьмы. Ведь Келлах не отступится от намеченной цели, когда поймет, что его дважды обвели вокруг пальца…)

– Ты храбрая девочка и не стоит винить себя в случившемся, как не стоит забывать все то, что произошло. Все уже позади, – он ободряюще похлопал меня по плечу, отчего мое тело начало чесаться. И пока Инар, погруженный в свои мысли, наблюдал за пляшущими в камине язычками пламени, я украдкой чесалась, надеясь, что мои действия останутся незамеченными.

Взяв кочергу и растолкав поленья, словно вынуждая их проснуться, зашипеть, разгореться, он бросил через плечо:

– Стало быть, Леги ступили на земли королевства, так? – отвлек меня Инар от раздражающе неприятных ощущений.

– Так, – подтвердила я, сведя брови к переносице. – Так, – повторила, убеждая хозяина дома в том, в чем и сомнений быть не может.

Повисшее молчание резонировало с таинственным потрескиванием поленьев в очаге. Слезы ушли и я задумалась, что возможно мне следовало быть менее откровенной, но стоило губам Инара искривиться в улыбке, как я робко улыбнулась в ответ.

– Давай-ка соберем тебя в дорогу, – дружелюбно предложил мне Инар.

Чисто вымытая, с полной сумкой разной снеди я подошла к конюшне, где меня уже ждали.

– Покойная жена всегда отдавала предпочтение рыженьким, – Инар похлопал кобылу, нетерпеливо переступающую с ноги на ногу, и, затянув подпругу, опустил крыло седла. Услышав лай собак, рыжая с любопытством повела ушами и красиво выгнула шею.

– Мне жаль вашу жену.

– Что уж теперь, свое сокровище я сам не уберег, – бывалый вояка ловко подкинул меня в седло и подогнал стремена по ноге.

– В городе живет мой брат Хонор Ригхест. Кобылу оставишь у него. Ей полезно будет развеяться. Застоялась она у меня, разжирела. Постарайся сберечь строптивицу… и, Элин, у меня к тебе одно поручение будет.

Мужчина стряхнул с рук невидимую пыль, словно боясь опорочить своим касанием вручную декорированный текстиль. Промелькнула мысль, что Инар испытывает совсем не благоговейный трепет перед содержимым свертка, а скорее неизъяснимый страх. Его выдавала пульсация, что плескалась на самом дне карих глаз, излишняя внимательность и осторожность, которой я невольно заразилась.

– Ч-что это?

– Клинок. Скромный дар дочери Хонора к ее свадьбе.

Он развернул сверток и моему взору предстала тонкая работа настоящего мастера, очевидная даже человеку, несведущему в технике оружейного дела. А я пусть и не заканчивала академий, но к искусству была приобщена и знала, как важна проработка каждой детали. Клинок, целиком выполненный из стали, заворожил меня. В нем нашли отражения все четыре первоэлемента и магия тьмы, которая преобладала над стихиями и подавляла их, с гармоничной плотностью переплетая символы на сложной ручной гравировке. Восхищение мастерством вытеснило всякое беспокойство.

– Прикрепишь к бедру на пороге города. Никто из досмотрщиков не должен видеть, что ты везешь и тем более знать кому. Ткань не фонит, а стражи под юбки не лазят пока…

Я кивнула, что ж - услуга за услугу.

– Ко всему прочему, Хонор занимает не последнюю должность. Если он не найдет, куда тебя пристроить, то советом поможет, не пропадешь. Это тоже ему, – я приняла конверт с письмом. – И на дорожку… благословление, задумаешь неладное – из-под земли тебя достану, девочка. Я добрый до поры…

От всего сердца я поблагодарила Инара и заверила, что исполню его поручение в точности. Инар распахнул калитку и махнул мне рукой. Я вывела на дорогу гарцующую бестию с белым клеймом на ягодице.

Внешне обычное клеймо было штукой распространенной, как и легчайшее плетение, цепляемое на него магами воздуха. Неактивная и неприметная основа при создании требовала максимальной концентрации и немалого вложения энергии. Заложив частичку своего дара, тем самым замыкая плетение, хозяин без проблем мог отследить принадлежащего ему скакуна на объединенных лариусских землях. Выкрасть и вывезти живые головы за пределы королевства было невозможно. Хотя нашлись и те, кто пытал удачу. Их мозги клевали во́роны, а черепа и по сей день служат пристанищем змей.

Рыжую даже не пришлось понукать. Стоило ослабить повод, и кобыла пустилась вскачь, резво унося меня по проселочной дороге. Аллюр ее был порывистым, пришлось вцепиться в седельную луку покрепче, чтобы не свалиться.

От греха подальше я все же прочла письмецо, но ничего из ряда вон выходящего в нем не было. Действительно, просьба позаботиться о моей дальнейшей судьбе по мере возможностей, да пара строк о своей тихой деревенской жизни. Откуда же мне было знать о скрытом взору тексте. В присущей большинству мужчин сухой манере изложения, он призывал устроить посыльной визит к менталисту с целью подтверждения или опровержения информации о надвигающейся угрозе верноподданных Мрака, ступивших на земли королевства.

ГЛАВА: 9

Сны видят все, но не одинаково. Те, кто видит сны по ночам

в душных уголках своего сознания, обнаруживают, проснувшись днем,

пустоту и нереальность этих снов; но те, кого грезы одолевают и

при свете дня, – люди опасные, ибо способны смотреть свои сны

с открытыми глазами и пытаться воплотить их в жизнь.

Лоуренс Аравийский

Шли четвертые сутки моего путешествия, которое оставило в памяти грязный след с характерным запахом немытого тела. Спала я мало и только днем, в тени раскидистых деревьев, утолив жажду и притупив голод. Стоило светилу исчезнуть за линией горизонта, а земле укрыться черной пеленой ночи, как я напряженно вглядывалась в темноту и подгоняла рыжую, коротким фырканьем выказывающую свое недовольство. Сил придавал страх, распускаясь в сознании незримыми лепестками угольной лилии, расцвеченными тысячей несчастий, которые случатся, стоит мне помедлить.