Укроти меня, или Грани возрождения (СИ) - Филеберт Леси

— Еще один такой удар, и золотая пелена спадет, — напряженным голосом произнес Ильфорте, обеспокоенно глядя на гигантскую трещину, появившуюся в защитной энергетической стене. — Не дайте Эйзересу снова ударить в эту точку, его надо отвлечь!

— Отвле-е-ечь! Ты издеваешься, что ли?! Легко сказать — не дайте! — громко ворчала Эльза, с невероятной скоростью орудуя своими демоническими нитями, нейтрализуя тем самым наскакивающую на защитную стену нечисть. — Сам ему попробуй не дать! У-у-у-у, гнойная теневая тварь, только дай мне до тебя добраться, и я покрошу тебя на мелкие теневые кусочки!..

— Это у тебя вряд ли получится, дорогая моя, — хмыкнул Заэль, зависший рядом в воздухе и пытающийся нападать на Эйзереса с другой стороны. — Подобраться вплотную эта тварь не даст. А как гасить на расстоянии — непонятно…

— Тогда пусть сраная бездна забвения поперхнется им! — зло рычала Эльза, чьи глаза сейчас превратились в сплошные черные щелки, она с ненавистью смотрела на Эйзереса, чью защиту никак не могла пробить. — Иль, как ты в параллельной реальности умудрился родить эту неубиваемую теневую хренотень?!!

— Это скорее вопросы к Сиринити, я, знаешь ли, пока что еще никого не рожал, — криво улыбнулся Ильфорте.

— Так удочку-то ты свою закидывал в Сиринити, а не кто-то левый мимопроходящий!! — эмоционально огрызнулась Эльза.

Заэль хохотнул при словах об «удочке», Ильфорте громко фыркнул и закатил глаза. В иной ситуации коллеги продолжили бы препираться, но сейчас они старались не отвлекаться, каждый был занят своей задачей.

Ильфорте больше не смотрел на Эйзереса с тоской в глазах и щемящей болью в груди, больше не воспринимал его какой-то своей родной кровинушкой. Сейчас Ильфорте видел перед собой очень могущественного мага с абсолютно чёрствым сердцем, лютым взглядом и очень агрессивной аурой, которая меньше всего на свете походила на тяжелую, но все же мягкую ауру его сына Калипсо. Поэтому если в самом начале сражения Ильфорте тяжело было морально идти против Эйзереса, то к этому моменту он искренне ненавидел его и желал придушить голыми руками, чтобы избавить мир от этого исчадия тьмы. Ненависть Ильфорте выливалась в непривычные для него чары с алыми отсветами, сигнализирующими о с трудом сдерживаемой ярости волшебника.

В общем-то, такое настроение было, наверное, у всех или почти у всех сражающихся волшебников. Тот же Дельсон с Дэйоном поначалу кривились и смотрели на Эйзереса с некой растерянностью, потому что им все равно было неприятно выступать против мага, являющегося точной копией их лучшего друга. Однако всего пару минут спустя братья ди Верн-Родингеры были в числе тех, кто громче всех от души матерился и искренне желал «надрать зад этой теневой гниде».

Ильфорте был в ужасе от способностей Эйзереса и одновременно молча восхищался той мощью, которую сейчас наблюдал. Наблюдал за тем самым разрушительным влиянием теневой магии на обычного волшебника, не являющегося с рождения теневиком. Столько мощи сейчас исходило от Эйзереса, а ведь Ильфорте чувствовал, что это он все равно еще не в полную силу сражается. Невероятная магия… страшная, но все-таки — невероятная.

Кстати о Сиринити.

Она вдруг вышла из телепортационной воронки в шаге от Ильфорте, повергнув тем самым его в абсолютный шок. Спокойная такая, в изящном темно-зеленом платье, будто пришла на вечернюю прогулку, а не на поле боя.

— Эм-м-м, дорогая? Ты не хочешь объяснить, какого черта ты вышла из Армариллиса, когда я тебе пока запретил оттуда выходить, тем более — сейчас и сюда?!

В волосах Ильфорте опасно заплясали алые всполохи. Он и так был раздражен до крайности, а поведение Сиринити только подливало масла в огонь. Не хватало еще, чтобы она пострадала…

— Вы без меня не справляетесь, — спокойным голосом произнесла Сиринити, шагнув ближе к Ильфорте и не сводя глаз с Эйзереса, который стоял в нескольких метрах от золотой пелены и мастерски орудовал руками-плетями, которые казались какими-то бесконечными и молниеносно реагировали на любое вражеское воздействие.

— А с тобой, значит, быстро справимся, да? — ехидно спросил Ильфорте.

Впрочем, его ехидная усмешка тут же слетела с лица, когда он увидел, что еще одна алая стрела летит точнехонько в центр трещины на золотой защитной пелене. Если стрела попадет в этот центр, то защита спадет, и единственное препятствие между волшебниками и Эйзересом исчезнет…

Однако Ильфорте не то что сделать — он даже подумать ничего не успел, Сиринити оказалась быстрее. Она сделала резкий выпад вперед и коснулась раскрытой ладонью центра трещины в защитной стене. Ее ладонь вспыхнула ярким зеленым светом, и это свечение в мгновение ока залатало трещину, будто ее и не было вовсе. Мало того — алая стрела, попавшая в предполагаемый центр трещины не только не прошла через золотую пелену и не сломалась от соприкосновения с ней — стрела вдруг очень резко отскочила от защитной стены и пулей полетела обратно в отправителя.

Эйзерес удивленно глянул на стрелу и сделал шаг в сторону, но кончик стрелы все-таки прошелся по касательной, задев его щеку. Слегка, оставив тонкую длинную царапину — но всё же оставив. Эйзерес при этом глянул на Сиринити с такой лютой злобой, ух… в этом взгляде не было ничего, кроме ненависти и желания уничтожить.

— Ух ты! — только и смог произнести Ильфорте. — Ты его поцарапала! Как ты это сделала, черт возьми?

— Обращаю его же силу против него, отражаю его, — сухо произнесла Сиринити, складывая перед собой руки в особом жесте, соединяя большие пальцы и мизинцы и направляя их вперед. — Я подпитаю защиту, удержу пелену до появления Калипсо. Иль, подключайся, тут нужно вдвоем работать. Остальные — будьте готовы к усилению атаки Эйзереса. Сейчас он разозлится.

Едва она это договорила, как взбешенный Эйзерес хлестнул по защитной золотой пелене такой мощной алой плетью, что защитная стена аж пошла ходуном и заставила всех внутри сдвинуться назад на целый метр. Но защитная стена все же устояла и даже трещинами не покрылась. А Эйзерес замахнулся ослепительной яркой алой плетью и хлестнул по стене еще раз… и еще… Стена дрожала и заставляла всех отступать, но благодаря удвоенной защите Сиринити и Ильфорте продолжала держать оборону.

— Где этот ваш Калипсо, черт возьми?! — возмущался тем временем Кестериштор Ламарк, который сражался в стороне вместе с другими фортеминами против нечисти, которая пыталась пробить, процарапать, прокусить золотую пелену. — Он уже должен был вернуться!..

— Не знаю, — неуверенно пробормотал Нолан, кинув короткий взгляд вглубь теневого штаба. — Я почему-то перестал ощущать энергетику открытого портала на изнанку мира, вот буквально только что… А вы?

— Я тоже больше его не чувствую, — произнес Кес, тоже кинув короткий взгляд назад. — Такое чувство, что портал закрыт. Но и присутствия Калипсо в непосредственной близости здесь я не чувствую… Где он? Почему он не вернулся из портала? Он ведь говорил вам, что вернется через него? Но Калипсо нет. Что это значит?

— Значит, что-то пошло не так, — хмуро произнес Нолан, рассекая огненной плетью очередную подступившую тварь.

— И что нам делать?..

— Стоять до последнего и ждать Калипсо, — сказала Агата, ловко орудуя водными чарами, чтобы загасить огненных демонов. — Калипсо скоро придет. Возможно, выход с изнанки мира оказался не там, где он изначально предполагал. Но он придет, ожидаем.

— Ты так безоговорочно веришь ему? — с сомнением произнес Кес. — И уверена, что он не мог предать и просто свалить куда-нибудь подальше, пока он еще жив, отдав нас всех в жертву этому теневому психу? Может, они вообще в сговоре?

— Исключено, — твердо произнесла Агата, не отрываясь от плетения заклинаний. — Кес, я понимаю твое недоверие и страх, но у меня — и у всех нас тут, в теневом Штабе, поверь, — нет никаких сомнений в Калипсо. Если он сказал, что вернется, значит, вернется. Если он сказал стоять до последнего, ожидая его возвращения, значит, мы будем стоять. А ты поступай как считаешь нужным.