Пока не погаснут звезды (СИ) - Цыпленкова Юлия

- Отлично, - Егор откинулся на спинку дивана, который занял, усевшись рядом со мной. – Тогда первый вопрос – вы готовы влезть в секретную разработку чужой планеты? И осознаете ли в полной мере, чем это может грозить вам?

- Наука не терпит границ и запретов, - отмахнулся Трамс, но глаза его полыхнули тем самым опасным огоньком, который дремал всё это время. Я напомнила себе, что выбора у меня нет. И сколько осталось времени, никому неизвестно. – Дальше.

Дальше говорить пришлось мне. Кто знал про МП больше, чем я? Поэтому, по возможности, сухо, без долгих рассуждений, я изложила всё, что знала по разработке Хейтарро. Взгляд ученого стал рассеянным, пока он слушал, но мне подумалось, что он не упустил ни одной детали из моего рассказа. Вдруг остановил жестом и вытащил карманный коммуникатор. Дальше следовали вопросы Трамса, мои ответы и его пометки.

- Теперь-то я могу осмотреть пациента? – спросил он, когда я закончила.

- Есть соображения? – осторожно спросил Иван.

- Дайте сначала произвести осмотр, - раздраженно воскликнул Лойф. – Идемте…

- Гери, - подсказала я.

- Идемте, Гери.

- Я побуду с вами, - Егор поднялся на ноги. – Иван.

- Иду, - с готовностью кивнул умник.

- Зачем столько? – Трамс нервно передернул плечами.

- От меня защитят, дурашка, - хмыкнул Дэв. – Чем больше смотрю на твой зад, тем сильней текут слюни.

- Угомонись! – рявкнул Брато своему наемнику и повернулся к ученому: – Мы просто хотим быть в курсе, Лойф.

- Тогда не лезьте под руку, - всё также недовольно ответил Трамс.

- Вы нас даже не заметите, - заверил его Егор, и хозяин дома провел нас в кабинет.

Вот тут, в отличие от жилых комнат, было изобилие. Аппаратура, по большей части, мне неизвестная занимала почти всё свободное пространство.

- Гери, пройдите на смотровое кресло, - велел мне Трамс.

Он скрылся за одним из своих агрегатов, но вскоре вернулся в стерильном комбинезоне и кинул такие же Ивану и Ястребу. Меня пока оставили в моей одежде, но было понятно, что ученый приготовился к подробным исследованиям, и скоро я окажусь в обеззараживающей камере. Это напугало, если честно. Если Лойф меня засунет в камеру, значит, будет резать, а я как-то не особо ему доверяла. Однако присутствие Егора немного успокаивало.

Тем временем Трамс щелкнул тумблером на стене, и освещение сменилось. Это тоже была стерилизация, убивающая всю микрофлору, которую мы притащили на себе. Лойфер запустил все функции смотрового кресла и замер изваянием, просматривая данные. Он хмыкал, иногда тер подбородок и, наконец, произнес:

- Как любопытно…

- Что? – первым не выдержал Брато. – Что вы видите, Лойф?

- Этот ваш МП просто чудо! – с нескрываемым восторгом воскликнул ученый.

- Лойф, - сдержано одернул его Иван. – Что ты видишь? Нам нужны подробности.

Трамс поднял на наемников рассеянный взгляд, после перевел его на меня и попросил:

- Гери, перечислите еще раз, что с вами происходило. Меня интересует всё, без утайки. Это важно, Гери.

Я досадливо скривилась, теперь жалея о присутствии наемников. Не хотелось, чтобы Брато знал о том, что я скрываю изменения своего состояния. Он мог воспринять это, как признак недоверия, а я всего лишь не хотела, чтобы он видел во мне инвалида…

- Итак, Гери…

- Головокружение, - начала я, старательно не смотря в сторону наемников, - головные боли, дезориентация в пространстве, нарушение координации движений… провал в памяти. Всё это проявляется периодически, носит кратковременный характер. Потеря памяти была впервые сегодня утром.

Вот теперь я бросила быстрый взгляд на Егора и тут же отвернулась, его взгляд мне не понравился. Он просто-таки кричал: «Мы еще поговорим, детка».

- И что ты обо всем этом скажешь? – вновь встрял Иван.

Ученый потер руки и оглядел всех по очереди сияющим взглядом.

- Это просто невероятно! Восхитительно! Все симптомы посттравматического дежавю на лицо. Гери, у вас были черепно-мозговые травмы? До того, как вам подсадили этот чудесный МП?

- Вам бы это чудо в голову, - ядовито ответила я. – Нет, не было. Случалось по голове получать, но обследование не выявляло нарушений, да и профилактика сразу блокировала возможные последствия.

- И тем не менее! – воскликнул Трамс. – Сейчас вы переживаете последствия травмы головы. Похоже, МП заставляет ваш мозг верить в то, что он травмирован. Вот, - он поманил к себе наемников. – Видите?

- Что видим? – спросил Егор.

- Прибор зафиксировал сдавливание стволовых образований в области мозжечка. А это регуляция и координация движений, - пояснил Иван.

- Точно, - кивнул Лойф. – Дальше. По описанным симптомам я бы мог сказать, что имеет место и сотрясение, и ушиб, и сдавливание головного мозга. МП воздействует на полушария и диктует им информацию, которую ваш мозг, Гери, принимает за правду, отзываясь внутренними процессами и изменениями, которые отражаются на его структуре, на сосудах и нервных образованиях. Ну и по цепочке начинает реагировать весь организм. Судя по нарастанию симптомов, состояние будет продолжать ухудшаться, пока…

- Что будет, Лойф? – перебил его Брато.

- От комы до летального исхода, или же кома, а после летальный исход, - пожал плечами Трамс. – Инсульт, кровоизлияние в мозг, да всё что угодно. Ах, какое чудо!

- Лойф, - вновь оборвал восторг ученого Иван. – Что показал анализ крови?

- Ничего особо интересного. В общем, картина ожидаемая, организм Гери «верит», что он болен и реагирует соответствующе. Но мне бы хотелось взять на анализ ликвор, - Лойфер снова потер руки. – Любопытно, он чистый, или же соответствует общему состоянию организма. Гери, - обратился он ко мне, - мне ненадолго нужен ваш позвоночник.

- Э-э-э, - протянула я.

- Это для пункции, - пояснил Иван. – Тот анализ, о котором говорит Лойф.

- Х-хорошо, - неуверенно произнесла я, и Егор ободряюще мне подмигнул:

- Я рядом, Лисеныш.

Стало как-то спокойней. Я поднялась с кресла, ожидая дальнейших указаний. Трамс махнул рукой себе за спину:

- Там стерилизационная камера. Знаете, как ею пользоваться? Там же и стерильную рубашку найдете.

- Лойф, что ты намереваешься делать? – Иван придержал меня. – Мы хотим знать о каждом твоем шаге.

- Да уж, будьте добры оговаривать свои действия, - поддержал Брато, а я согласно кивнула.

- Возьмем на анализ ликвор, - терпеливо заговорил ученый. – Потом трепанация…

- Нет, - остановил его Ястреб. – Никакой трепанации. Пока, по крайней мере. Берите ликвор, изучите, дайте заключение. Никакой поспешности. Любая ошибка, и для Гери всё может закончиться намного раньше. Нас этот исход не устраивает.

Трамс потер подбородок, затем просиял и вопросил, глядя с затаенной надеждой на Ивана:

- Если подопытная умрет, могу ли я оставить себе ее мозг и МП? Образец должен быть изучен! – поспешил он привести довод в пользу науки. – Подумайте сами, если я буду знать, с чем мы имеем дело, в следующий раз я смогу помочь со стопроцентной гарантией.

- Какой, к черту, следующий раз?! – взорвалась я. – Лойф, включите голову! Если вы еще не забыли, та дрянь, которая так умиляет вас – секретная разработка чужой планеты. Секретная! Если станет известно, что вы обладаете даже начальными знаниями об МП, вас ликвидируют, и плевать им будет на ваши благие изыскания. Это то, что касается вашей безопасности. Теперь то, что касается меня. Чтоб вас задрал строннский  ашвах, но я хочу жить, Лойф. Жить! Здоровой, а не с головой, которая уверена, что ее пробили. Я хочу избавиться от поганого паразита, пройти реабилитацию и забыть об этой гадости, как о кошмарном сне. И пока я в своем уме, я вас близко не подпущу к своей голове, пока вы не усвоите – МНЕ ПЛЕВАТЬ НА НАУКУ!

Наемники одарили Трамса, чье лицо перекосилось после моих слов, тяжелыми взглядами.

- Варвары! – воскликнул ученый. – Мракобесы!

- Осмотр будете продолжать? – оборвал его причитания Брато.