Лгунья (СИ) - Гичко Екатерина

Всё для неё? Ранхаш с сомнением взглянул на миску размерами почти с таз.

Глава 62. Прошлое

— Гварий, ну чё ты копаешься? — недовольно рокотал господин Давий, посматривая на помощника, который неторопливо тащил на спине мешок с картошкой. — Топай уже быстрее, госпожа Рида с голоду помрёт раньше, чем ты до неё доедешь.

Парень аккуратно сгрузил ношу в экипаж, где уже лежало несколько мешков с капустой, морковью и репой, и господин Давий захлопнул дверцу.

— И больно не задерживайся, — погрозил домоправитель оборотню. — Отвезёшь и сразу же обратно. Дел полно.

В ответ парень зевнул и тут же схлопотал оплеуху. Она-то его разбудила мгновенно, и оборотень поспешил забраться на козлы и подстегнуть лошадей.

Почувствовав, что карета пришла в движение, Майяри осторожно развела горловину мешка и, выбравшись из него, перебралась на сиденье.

— Ну вот, — девушка с досадой посмотрела на запылившийся подол и осторожно из-за занавески выглянула наружу.

На улице ещё царила темнота, развеиваемая ярким светом уличных фонарей. Карета слегка качнулась, и дверца с противоположной стороны распахнулась. Майяри было напряглась, но узнав в высокой фигуре, закутанной в плащ, господина Шидая, расслабилась и поспешила подвинуться.

— Ух, насилу успел! — лекарь откинулся на спинку. — Ранхаш слишком далеко остановился.

Идея вывезти Майяри из дома под видом картошки принадлежала харену. Он предполагал, что за домом могут следить. Несмотря на то, что Викан вежливо попросил госпожу Лоэзию и её слугу не распространяться о том, кого они видели в доме Вотых, господин Ранхаш всё же предпочёл не рисковать. Гварий два раза в месяц отвозил еду и кое-что необходимое прежней кухарке, которая проработала в этом доме почти пять веков, и этим утром якобы тоже поехал к ней. Господин Шидай же ещё раньше уехал вместе с хареном, чтобы потом незаметно присоединиться к Майяри.

— Нет, зря мы всё-таки сейчас туда едем, — Шидай недовольно пихнул ногой мешок с капустой, которой пахло на весь экипаж. — Предпраздничная суета, толпы народа, гуляния, пьянки… Ранхаш прав, в таких условиях организовать похищение несложно. Я и сам могу тебя похитить. Вот прямо сегодня ночью!

— Не сомневаюсь в этом, — отозвалась Майяри.

Она подозревала, что господин Шидай был способен не только на похищение юных дев.

— И, мне кажется, что преступники не дураки и уже подумали о том, что харен не захочет так рисковать, — добавила она. — Вряд ли они ожидают от нас подобной легкомысленности.

Шидай задумчиво приподнял брови и удивлённо воззрился на девушку.

— Какая-то правда в твоих словах есть. Знаешь, я тут вспомнил время своего обучения, — лекарь оживился и развернулся к Майяри. — Раньше на северо-западе была крепость Ревыный, сейчас там городок с таким же названием. И вот в этой крепости натаскивали молодняк. У наших мастеров была излюбленная тактика, обожали они устраивать показные бои. Я тогда только прибыл туда и в день приезда наж… выпил лишнего. И пил я, конечно, не один. Так что наутро, когда нас согнали в одну кучу и объявили, что мы… хех… войско, то мы лишь тупо переглянулись. А второе войско составляли наши мастера. И вот стоим мы. С похмелья, не выспавшиеся, толком не одетые, никто ничего из прежнего обучения не помнит, а я вообще только второй день там был. И когда мастера пошли в наступление, выстроившись в какую-то хитрож… интересную комбинацию, мы просто схватили брёвна, приготовленные для починки стен, и с воплями бросились им навстречу.

В экипаже повисла тишина. Майяри с интересом смотрела на лекаря, ожидая продолжения истории из его далёкой юности, хотя, по её мнению, господин Шидай до сих пор был юн, но тот молчал и загадочно улыбался.

— Самое обидное, победу нам не засчитали, хотя мы разгромили мастеров в пух и прах. Ну разве это справедливо? — лекарь с наигранной печалью взглянул на девушку, и та мотнула головой, соглашаясь, что несправедливо. — Кулон на месте?

Майяри пальцем подцепила цепочку и слегка вытянула её из-за ворота.

— Ну замечательно. Тогда можно малость вздремнуть.

Откинув голову назад, лекарь закрыл глаза и блаженно вздохнул. Майяри спать не хотелось. После того, как она покинула стены дома, её сила опять зашевелилась, и от этого девушка чувствовала себя взбудораженной.

Экипаж, плавно покачиваясь на рессорах, завернул на торговую улицу, и Майяри бездумно смотрела из-за занавески на проплывающие мимо дома и яркие вывески, торопящихся куда-то прохожих и весело хохочущих детей. Такая рань, и уже столько народа на улицах…

— Вид у тебя какой-то не очень радостный, — заметил Шидай, приподняв веки. — Может, назад вернёмся?

Майяри медленно качнула головой, отказываясь. Как будто в доме харена будет лучше. Всё те же неопределённость, страх и растерянность: что делать, как вырваться из этой ловушки и ловушка ли это? Она сомневалась, что поступила правильно, согласившись «вырвать корень зла». А предсмертные слова господина Ахрелия только подливали масло в огонь сомнений.

— Взбодрись, — лекарь широко улыбнулся и толкнул её коленом. — Увидишь своих дружков. Они тут дня три назад… нет, четыре дня назад пытались штурмом взять санаришский сыск, чтобы повидаться с тобой.

— Да ладно? — расстроено выдохнула Майяри. — Вот же идиоты! Что с ними?

— Ничего, — на лице Шидая появилась лёгкая озадаченность. — Даже не знаю, отчего Ранхаш таким милостивым был. Просто распорядился схватить их и доставить к тюрьме. На стройку. И тем ограничился. Никак мягчеет…

Майяри с сомнением поджала губы. Скорее уж харен соблюдает одно из невысказанных условий и закрывает глаза на проделки её друзей. А она не была бы против, если бы этих дармоедов нормально наказали.

— Ой, смотри! — господин Шидай удивлённо распахнул глаза и ткнул пальцем в окно.

Майяри бросила туда взгляд и замерла, увидев двух женщин, одетых в ярко-алые одежды.

— Надо же, сумеречницы, — лекарь с жадным интересом подался вперёд и постучал в стенку кареты, подавая Гварию знак ехать медленнее.

Яркие одежды женщин привлекли не только их внимание. Санаришцы, хоть и привычные к разного рода люду, с удивлением глазели на диковинных птичек: сумеречники зимой редко спускались с гор, предпочитая пережидать холода в своих поселениях.

— А где же их мужчины? — удивлённый лекарь выглянул на другую сторону кареты, пытаясь высмотреть мужчин-сумеречников.

Какой знакомый наряд… Майяри глаз не могла оторвать от ярко-алой юбки, доходившей только до середины голени, пёстро расшитых сапожек и длинного, почти полностью закрывавшего тёплый бараний полушубок наголовного покрывала, вышитого металлическими нитями и украшенного бусинами меди. Майяри вдруг представила тёплую мягкую тяжесть этого покрывала, в ушах раздался тихий звон украшений, и девушка, не удержавшись, натянула шарф на нос: нестерпимо остро захотелось прикрыть лицо.

— Странные они какие-то… — пробормотал Шидай.

— Почему? — вырвалось у Майяри.

— Без мужчин, с открытыми лицами, да ещё зимой в низине… — лекарь запнулся, столкнувшись с непонимающим взглядом Майяри. — Считаешь, что не странно?

— А почему это должно быть странно? — отказывалась понимать девушка.

— Майяри, ты что-нибудь знаешь о сумеречниках? — вкрадчиво поинтересовался мужчина.

— Ну, читала кое-что в библиотеке, — неохотно ответила та, но, столкнувшись с насмешливым взглядом оборотня, напряглась, а потом и зашипела от досады: — Тот хаги проболтался, да?

— Почему проболтался? — шкодливо улыбнулся лекарь. — Он честно держит язык за зубами. Просто уши у меня большие и чуткие.

Майяри даже не испугалась. В последние месяцы она уже так сильно раскрылась, что уже не надеялась скрыться от прошлого. Просто ждала его появления и совсем немного надеялась, что господин Ранхаш сможет исполнить своё обещание. Очередная всплывшая деталь прошлого вызвала только раздражение.