ИВ. Тетралогия (СИ) - Северин Гай "geori"

Он был здесь, совсем рядом, всего в двух кварталах, и почему сердце у меня не дрогнуло? Как же я не почувствовала его? А теперь он уехал из города и увижу ли я его еще когда-нибудь?

— Зачем ты так, Трой! Почему ты ничего не сказал мне?! Почему не позволил увидеть Марко?! — выкрикивала я, забыв о сдержанности, сжимая в отчаянии кулаки и едва не набрасываясь на кузена. — Ты опять все испортил! Как ты мог, ты же знал, как я его ждала, как мечтала о встрече!

— Что ты вообще о себе воображаешь? — разъярился с новой силой ненавистный кузен, чуть не слюной брызгая. — Плевать мне на твои глупые детские мечты! Этот зарвавшийся щенок не слишком-то жаждал встречи. Я, видишь ли, мешаю ему наслаждаться вампирской жизнью в полной мере, пытаюсь ограничивать и поучать, морали читаю. А то, что его утехи всех нас приведут к гибели, об этом он и не думает! Видишь, к чему привело наше с ним общение?

Меня аж передернуло от таких слов. «А, может быть, Марко, как и я, сбежал от старшего брата-тирана, а тот, разыскав, как и меня тогда, хотел причинить ему вред? Вот младшему брату и пришлось защищаться», — предположила я и почти сразу же поверила в это.

— Что ты сделал с Марко? — продолжала я наседать. — Зачем ты наговариваешь на него? Не просто же так он тебе шею свернул, ни за что не поверю. Это ты напал на него первым! И куда он мог теперь податься? Он хотя бы знает, что я жива, что я здесь?

Серые глаза Троя больше не пылали, они налились холодной яростью.

— Не сомневайся, Мэри, я сказал ему, что ты теперь вампирша и он не получит твоего сердца, что никогда не станешь его игрушкой и орудием мести, что я твой создатель, а ты моя женщина и под моей защитой, а он свое упустил, пока упивался кровавыми оргиями без меры и тормозов. А тебе я еще два года назад приказал выбросить из головы эти глупости о прекрасном принце. Он не принц! Запомни: он маньяк, убийца, каких среди вампиров еще поискать! — под конец, сорвавшись, Трой уже буквально орал.

Когда дело касалось меня, я старалась быть сдержанной и терпеливой, понимая, что это обязанность девушки перед старшим братом. Но в этот раз Трой перешел все границы, он вновь полностью разрушил мой мир и мои надежды. Это было выше сил, к тому же речь шла о Марко, и, позабыв приличия и свои страхи, я готова была идти напролом.

— Я ненавижу тебя, Трой! Ты столько раз ломал мою жизнь. Как ты посмел сказать такое брату? Я не твоя женщина и никогда не стану ею. Ты лгал ему обо мне и лжешь мне о нем. Марко — веселый и добрый, я знаю. А ты не можешь вечно держать меня силой. Я долго терпела, думала, что привыкла к тебе, но ты просто омерзителен! Это подло и низко, так обращаться со своими родными. Я ухожу, не могу больше видеть тебя. Я найду Марко сама и останусь с ним навсегда!

Мне казалось, что Трой сейчас разорвет меня на части. Никогда не видела его в такой безумной ярости, он почти утратил человеческий облик, вокруг него, казалось, даже воздух сгустился и потемнел. Дорого бы я дала, чтобы вернуть свои слова обратно.

— Кажется, дорогая кузина, ты забыла условия нашего договора! — прорычал он.

Пока я, в шоке от собственной смелости и решительности, пыталась сообразить, о чем говорит этот негодяй и что еще он задумал, чтобы сломить меня, подчинить своей невыносимой воле, в тишине на проселочной дороге, идущей от города, послышался стук копыт и скрип экипажа. Это возвращалась с нашей каретой Нэнси. Не знаю, смогла бы я остановить его, если бы среагировала вовремя, но произошедшее стало для меня полнейшей неожиданностью.

Трой подлетел к приближающейся карете и в призрачном, холодном свете луны я увидела, как голова моей няни безжизненно повисла на переломанной шее.

— Я предупреждал тебя, что она умрет, если ты осмелишься перечить мне, — прошипело чудовище.

Отчаяние, горе и страшный гнев затопили мой разум. В это мгновение уже во мне не осталось ничего человеческого. Не задумываясь, практически не соображая, я кинулась к Трою, подхватив с земли кривую мокрую корягу.

Видимо, он не ожидал нападения, потому что не увернулся и не отбил удар. Толстая палка легко проломила его ребра в какой-то паре сантиметров от сердца. Да, я готова была его убить, он заслужил это, наверное, и совесть потом меня бы не мучила. Но промахнувшись, видя, как исказилось мучительной гримасой его лицо, как он медленно оседает на каменистую землю, судорожно хватая ртом воздух, я поняла, что не смогу повторить удар и Трой останется жить, в отличие от моей несчастной няни.

— Никогда! Запомни: никогда я тебе этого не прощу! — меня душили непролитые слезы, страшное горе и бешеная ярость. — Я ухожу, Трой, и ты ничем не сможешь больше меня удержать! Потому что если попытаешься, одному из нас придется умереть!

Не знаю, откуда у меня взялись силы что-то говорить. Я люто ненавидела кузена каждой частичкой моей души и не понимала, что именно не позволило мне добить его. Сильнее этой ненависти оказалось только страшное осознание невосполнимой потери.

— Прости, Мэри, — прохрипел кузен. — Я сожалею…

Из уголка его губ потекла тоненькая алая струйка.

— Прощай, Трой!

Разжав руку и оттолкнув его, я развернулась и склонилась над бездыханным телом няни, упавшим в дорожную пыль, не обращая внимания на кашляющего и корчащегося вампира за спиной. Завернув еще теплое тело в покрывало, я взяла ее, как ребенка, как когда-то, наверное, она держала меня, и пошла прочь, ничуть не сомневаясь, что ее убийца не станет меня преследовать.

Вокруг меня царила ночь. Я шла, глядя перед собой невидящими глазами, которые застилали беспрерывно текущие слезы. Не вспомнив ни про охотников, ни про ведьм, ни события этой ночи, повлекшие такую страшную трагедию, я вернулась в город. Вероятно, уже все было кончено, потому что рассвет я встретила, сидя на пороге местного католического храма. Священнику я отдала все, что нашлось в моем кошельке. Немного внушения — и на тихом джексонвилльском кладбище стало на одну могилу больше.

Когда священник и могильщики ушли, я уселась рядом с холмиком и разревелась в голос, в первый раз с тех пор, как кузен нашел меня в Мемфисе. Рыдания сотрясали мои плечи и я никак не могла остановиться, оплакивая последнего человека, который был мне дороже всех на свете и который все это время связывал меня с прошлым — мою няню.

Глава 07

Перевернулась очередная страница моей жизни. Но как бы ни сложилась дальнейшая судьба, я была уверена, что никогда не вернусь к Трою. Я обязана ему очень многим, но убийством Нэнси он перечеркнул все необратимо. После смерти няни в сердце царили пустота и одиночество, которое заполнить могло только одно — у меня осталось важное дело, и лишь оно не позволяло мне скатиться в бездну отчаяния. Я не знала, как и где мне искать Марко, но впереди вечность, а, значит, рано или поздно, мы обязательно встретимся.

Вариант с поиском кровавого следа, по которому якобы шел старший кузен, я сразу же отмела как абсурдный. Очевидно, придется упорно и методично обследовать те города и городки на Восточном побережье, где мы уже побывали, в надежде познакомиться с другими вампирами. Кто-нибудь наверняка хоть что-то слышал о Марко Санторо или видел его.

Теперь, как бы не было это непривычно, мне самой приходилось заботиться о себе, принимать решения и отвечать за результаты. Но сейчас я уже не та напуганная новообращенная вампирша, прозябающая в полуразвалившемся сарае, на осколках своей погубленной жизни.

Для путешествия необходимы средства, но как их раздобыть честным путем, я не представляла. Обдумав самые разные варианты и наступив на горло морали, я решила предпочесть меньшее, на мой взгляд, из зол, хотя пару лет назад даже и не помыслила бы о подобном. Почему-то отчаянно робея, я посетила в один из двух джексонвилльских банков и нанесла визит его хозяину. Внушение, способное решить самые разные проблемы, сработало и тут. Пузатый важный банкир не просто радостно пожертвовал мне саквояж с крупными купюрами, а с самодовольной улыбкой щедрого мецената помог донести его до двери, приглашая непременно стать постоянным клиентом его банка.