Сердце морского короля (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт"

— Возвращаю в полной сохранности, — шутливо окликнул его Каррас, опуская весла, и Алестар кивнул, а Джиад встретилась с ним взглядом, и показалось, что разлуки вовсе не было.

Отцепив от пояса небольшую кожаную сумочку, она что-то поискала взглядом, но Каррас виновато сказал:

— Твоя рубашка осталась на плоту, а эти бездельники уже рыбу ловят в соседней бухте. Может, поплывешь так?

— Нет, — покачала головой Джиад. — Спасибо, Лил, но я, кажется, отвыкла от земной одежды.

И улыбнулась чуточку лукаво, но не бывшему наемнику, а Алестару.

Когда ее руки легли на пояс, Каррас понимающе отвернулся, зато Алестар не удержался, смотрел во все глаза, расплываясь в улыбке. Вот теперь прозрачность воздуха оказалась по-настоящему кстати! Разве можно не любоваться дивной плавностью любимого тела? Рассыпавшимися по плечам непокорными волосами, блестящей в солнечных лучах золотистой кожей…

Порывисто вздохнув, он заставил себя опуститься в воде чуть ниже, и Джиад, бросив быстрый взгляд на его тело ниже пояса, сдержанно улыбнулась. Ну и что?! Желать собственную жену не постыдно! Совсем даже наоборот!

Раздевшись до тонкой короткой туники и того, что люди носят на бедрах, она одним плавным движением перемахнула через борт лодки, и уже через миг оказалась в объятиях Алестара. Возмущенно забарахталась, отбиваясь и поднимая брызги, но тут же притихла, позволив прижать себя, и только бросила выразительный взгляд на лодку, где Каррас как раз поворачивался к ним лицом.

— Привет Эргиану, — сказал он, бросая сумочку, которую Джиад ловко поймала одной рукой. — И этой светленькой, как ее, подружке Санлии.

— Передам, — кивнула Джиад и посмотрела Каррасу в глаза долгим взглядом.

Алестар замер, едва дыша. Если бы в этом взгляде промелькнула хотя бы тень желания или сожаления… Он и сам не знал, что стал бы тогда делать. Но Каррас смотрел на бывшую возлюбленную, как он сам глядел бы на Эруви — тепло и чисто. И ядовитая мурена, шевельнувшаяся было внутри Алестара, пристыженно издохла.

— Чистой воды, как у вас говорят, — негромко сказал Каррас, и Алестар с изумлением понял, что бывший наемник не делает различия между ним и Джиад, желая ей того же, что и ему, иреназе.

А потом поднял весла и направил лодку к берегу, ни разу не обернувшись.

— Ты так быстро завершила все дела, любовь моя? — спросил Алестар, обнимая Джиад и удерживая их обоих, потому что руки Джиад доверчиво обвили его шею. — И кто же теперь новый король Аусдранга?

— Лучший из всех возможных, — светло улыбнулась Джиад. — Оказалось, я его давно знаю! Помнишь монету, которую я оставила у жертвенника Всеядного Жи? Эйдан спас мне жизнь, когда я убегала от Торвальда, и я попросила, чтобы он нашел свою судьбу, а хитроумный бог этим воспользовался. Но это долгая история. Не ревнуй… — лукаво протянула она. — Алестар, ему десять лет. В нем течет истинная кровь Аусдрангов, и у него золотое сердце. Я все тебе расскажу дома, хорошо?

— Дома… — тихо согласился Алестар, утыкаясь лицом в ее волосы, гладя спину и бедра. — Прямо сейчас и поплывем. Вот сейчас, да!

И горестно вздохнул, когда вода неподалеку забурлила, и под ее поверхностью замелькали силуэты салту охраны. Вечно кто-то помешает!

Джиад глянула понимающе, но в глубине ее темных глаз Алестару вдруг почудилось что-то новое, неуверенное…

Пока они плыли в Акаланте, он почти решил, что ему это почудилось.

Но в спальне, раздевшись и расчесав волосы, она подплыла к ложу, на котором лениво нежился Алестар, и опустилась рядом, повернувшись к нему лицом, но избегая встречаться взглядами. То ли обеспокоенная чем-то, то ли расстроенная…

— Что случилось, сердце мое?

Алестар потянулся к ней, погладил по волосам и, дождавшись, пока сильное гибкое тело его возлюбленной расслабится, заключил ее в объятья.

— Ничего, — тихо отозвалась она. — Точнее… не то чтобы случилось. Изменилось — так будет вернее. Алестар, я должна тебе кое-что рассказать.

— Слушаю… — сказал он, гладя ее голову и спину теми же ровными ритмичными движениями, успокаивая, хотя собственное сердце уже застучало быстрее.

Кажется, он никогда не слышал такой неуверенности в ее голосе! Но будь это что-то важное и срочное, Джиад рассказала бы ему сразу! А она, вернувшись в Акаланте, послала за едой и долго утоляла голод, потом нежилась в теплой воде, потом долго причесывалась, будто… тянула время? Да что же там могло случиться на этой клятой суше?!

— Мне сегодня стало плохо, — так же тихо и словно виновато сказала она. — Я даже на пир из-за этого не осталась. Думать не могу о еде. О человеческой, в смысле… Морская очень даже идет.

— Плохо?! — Он встревоженно приподнялся на локте, вглядываясь в ее лицо. — Так нужно вызвать лекаря? Джи, почему ты сразу не сказала?!

— Ох, да подожди ты! — взмолилась она, глядя растерянно, но почему-то улыбаясь. — Лекаря — надо! Но потом. Хватит мне еще лекарей… Там была Санлия, и она сразу сказала, в чем дело. Я не поверила, но она подтвердила, да и… все сходится, в общем. Я только не знаю точно — когда. Но получается, что или в брачную ночь или сразу после…

— Что — в брачную ночь? — спросил Алестар, чувствуя себя совершеннейшим дураком.

Если не надо лекарей сейчас, то зачем они понадобятся потом? И что такого поняла Санлия? И… почему Джиад выглядит и в самом деле бледноватой, но глаза у нее сияют, будто кто-то взял два осколка Бездны и смешал их с чистейшим солнечным светом?!

— Ты правда не понимаешь или прикидываешься? — фыркнула она, заливаясь краской. — Меня тошнит от еды. А за щупальца маару и сырую рыбу я готова убивать. Вот насчет тинкалы еще не знаю… Сладкой точно не хочется, но кислую же у вас не варят? Алестар! Санлия клянется, что я… — Она покраснела еще сильнее, но закончила как-то совсем беспомощно, сказав то, о чем он и так уже догадался, боясь поверить: — Я ношу ребенка…

— Мать Море… — выдохнул Алестар. — Ты… уверена?!

— Я — нет, — честно ответила Джиад и вздохнула: — Но Санлии верю. А еще Всеядное Жи подтвердило на прощанье. Зараза ехидная. Наверное, божество жизни в таких делах точно понимает? Он что-то темнил, но пообещал, что все будет хорошо. Ведь будет же?

Она посмотрела на Алестара с той же неуверенностью и беспомощностью, которой он никогда не заподозрил бы в той Джиад, которую знал. Словно сильная и отважная жрица разом превратилась в обычную женщину, ожидающую поддержки и заверений в любви.

— Будет! — едва не крикнул Алестар, но, сдержавшись, привлек Джиад к себе и принялся осыпать поцелуями ее лицо, а потом зашептал: — Все будет лучше, чем хорошо, любовь моя. Клянусь тебе, все будет прекрасно! Благодарение всем богам на свете… И тебе, мое счастье, мое сердце, моя единственная… Что же ты сразу не сказала? Я испугался, что ты… Неважно. Все теперь неважно, кроме тебя и нашего малыша. Санлия не сказала, кто это?

— Нет… — слабо, но успокоенно улыбнулась Джиад. — Срок слишком маленький. Санлия говорит, что сердце только начало биться. Я считала… Но я могу и ошибаться! Я же не лекарь, Алестар! Но она говорит, что с ребенком все хорошо. Алестар, я так боюсь! Не за себя, за него! Я столько в своей жизни падала и дралась, меня били в живот… Санлия уверяет, что ничего страшного, но вдруг я не смогу его выносить? Или родить?

— Тш-ш-ш… — Алестар прижал ее крепче, зарылся лицом в темные мягкие волосы. — Все будет хорошо, сердце мое. Санлии можно верить, ее благословила Мать Море. И нас с тобой — тоже. Неужели ты не веришь ее милости? Все будет хорошо! Я люблю тебя, Джиад, моя избранная, моя единственная, навсегда моя… И уже люблю нашего первенца…

Он почувствовал, что губы сами собой расплываются в счастливой улыбке, а Джиад едва слышно фыркнула.

— Сговорились вы, что ли? — сказала она уже спокойно. — Санлия ждет девочку, а Лил говорит, что ему нужно много детей, видите ли! И ты про первенца. Жалко, что Мать Море не наделила мужчин способностью рожать.

— Жалко, — беззаботно согласился Алестар. — Тогда бы у нас было детей в два раза больше! Но начнем с одного, ладно уж! Ох, Джи!