Русалка в академии (СИ) - Максонова Мария

— Я вас не жалею, — ответил он спокойно. — Я вас понимаю.

Захотелось закричать, возмутиться. Как? Как он может понимать меня?..

Но вместо этого я прислушалась к его чувствам и поняла... было что-то похожее в его эмоциях, не здесь и сейчас, а будто глубоко под грузом повседневных забот комок из одиночества, отверженности, желания заслужить любовь, припорошенные чувством долга, но оттененный ощущением, что окружающим все время что-то от тебя нужно, что они общаются с тобой не потому что им это нравится, а чтобы достичь каких-то своих целей с твоей помощью. Только показывать этого нельзя никому и никогда, потому что делиться эмоциями — это не по-мужски.

Сердце заныло, будто между нашими чувствами возник резонанс, его боль отдавалась в моем моей груди, и плакать захотелось еще сильнее, но как-то совсем иначе, с облегчением.

Я уткнулась носом в его плечо, прижалась крепче, мне захотелось вытащить наружу этот комок боли, освободить от него. Не было бы на мне дурацкой юбки, я бы и хвостом его обвила. Мне захотелось помочь, не просто выразить свое понимание, но облегчить чужую боль, освободить от нее.

Я потянулась к клубку чужих эмоций ментально и будто щупальцами обвила их, потянула на себя... чужие руки крепче сжались на моих плечах. И словно в замедленной съемке я увидела, осознала, почувствовала, что творю... Будто пытаясь убрать чужую боль, я собираюсь вырвать самую главную опору личности, без которой остальное рухнет, словно карточный домик. Что ждет такую личность? Безумие или просто лишение всех эмоций? Что будет, если оборвать все эмоциональные связи с прошлом, лишить не памяти, но эмоций, которые с ней связаны? Что останется от человека?

Я поспешно вырвалась из объятий и резко оттолкнула от себя Яриса, заодно добавив водной силой так, что он отлетел на добрые несколько метров. Я опустила взгляд и увидела, что у меня трясутся руки:

— Не подходите ко мне! — закричала истерично.

— Арина...

— Не подходите ко мне! Не прикасайтесь!

Глава 86

— Не подходите ко мне! Не прикасайтесь!

— Арина, я вас понимаю...

— Вы не можете понять! Никто не может! — он хотел подойти, но я возвела вокруг себя защитный водный круг, не жалея, вытянула воду из деревьев, кустов, травы вокруг, оставив за собой только труху.

— Арина, пожалуйста! Доверьтесь мне... я не наврежу вам, я же поклялся, — его изображение искажалось водной преградой, но я все равно продолжала ощущать все его чувства, все душевные порывы. Больше всего там было беспокойства за меня, и это выкручивало мне внутренности чувством вины.

— Вы зря дали мне эту клятву, — горько рассмеялась я. — Монстрам нельзя давать таких клятв, они ведь могут и навредить... вам не жаль себя? Тогда нужно было подумать о других людях.

— Что за бред?.. Арина, вам нужно успокоиться... например, выпить успокоительного... позвольте я помогу вам...

Я сжала пальцы, и Ярис замер за стеной воды, зашипел болезненно от спазма в мышцах.

— Вам следует слушать, что я говорю. Впервые я так честна с вами. Вы совершили ошибку, но я ее исправлю.

Я подъехала к самой границе защитного барьера и протянула руку прямо сквозь его. Ярис не мог пошевелиться и помешать, когда моя рука сомкнулась чуть выше его жилистого запястья, когти впились в плоть до крови.

— Я избавляю вас от клятвы. Вы ничего мне не должны, вы не обязаны хранить мои тайны, вы не должны бездействовать, если я причиняю кому-то боль. Сделайте мне одолжение, лучше убейте меня, прежде чем я убью кого-нибудь другого... — я произнесла это и ощутила, как магия, прежде растворенная в крови Яриса, потянулась обратно ко мне. Застонала сквозь стиснутые зубы, когда энергия клятвы начала подниматься по запястью, будто выворачивая мышцы наизнанку, непроизвольно сильнее сжала пальцы, глубже впиваясь в руку Яриса.

— Что вы творите?! — я потеряла концентрацию, и он вернул себе возможность двигаться, перехватил мою руку за запястье. Усилием воли я разжала пальцы, хотя меня трясло. Магия клятвы медленно поднималась вверх по плечу, стиснула болью грудную клетку, не позволяя вздохнуть, а потом пронзила сердце, словно кинжалом, и лишь потом растворилась без следа.

— Простите, — прошептала хрипло, придя в себя и обволокла его пострадавшую руку магией, заставляя кровь течь по поврежденным сосудам, а те соединиться обратно. Раны не исчезли, но кровь их игнорировала, а текла как следовало. — Что ж, теперь вы сможете защититься от меня. Дайте мне слово, что остановите меня, если я перейду грань?

— Вы с ума сошли?! — он рванул вперед и как-то умудрился преодолеть мой барьер. Схватил меня за плечи встряхнул так, что у меня зубы клацнули. — Что творится в вашей голове?!

— Я опасна, Ярис. Я слишком опасна.

— Мы знакомы больше года. О, Духи Пустыни, что на вас нашло?! Вы ведь вели себя совершенно адекватно, что за истерики?!

— Я могу попытаться убить людей. Вы должны знать. Вы должны остановить меня...

— Да что за бред?!

— Это не бред... вы ведь читали дневник княжны-русалки... это неизбежно. Нет другого выхода. Того, кто не пройдет инициацию, нужно убить, пока он не стал опасен. А я уже опасна, сколько раз я еще пройду по грани? Я едва не убила вас только что...

Он отступил шокировано:

— Я ведь спрашивал, прошли ли вы инициацию, вы же сказали тогда, что уже взрослая!

Я засмеялась грустно и закрыла лицо руками. Я ведь не врала:

— Кто же знал, что Океану все равно, какой у тебя возраст? У него свои мерки... Так вы убьете меня, если потребуется? — я требовательно уставилась на него. — В дневнике говорилось, что жителям пришлось убить подростка, который не смог пройти инициацию.

В его глазах появилось понимание и сочувствие:

— Ох, Арина... — он опустился рядом с моей коляской на одно колено и притянул к себе, обнимая. — Если вы попытаетесь кого-нибудь убить, я остановлю вас, обещаю. Я не позволю вам совершить ошибку.

— Даже если придется меня убить? Если я стану слишком опасной, меня нужно будет обязательно убить! Обещаете?

Он гулко сглотнул:

— Если придется... обещаю вам легкую смерть.

— Спасибо, — с облегчением выдохнула я и опустила голову на его плечо. Хорошо, что я вовремя сняла с него клятву.

Некоторое время мы просто сидели обнявшись, Ярис поглаживал мою спину, и внутри у него все щемило от сочувствия. Нет, не от жалости — к жалости всегда примешивается снисхождение и легкая брезгливость, а он мне просто сочувствовал, пытался понять, что я должна ощущать и примерить на себя. Постепенно под его руками и в успокаивающем коконе его эмоций я расслабилась, и буря, что творилась у меня внутри, улеглась.

— Неужели ничего нельзя сделать? — наконец, спросил он со вздохом.

— Я пыталась собрать камни, чтобы починить подводный Храм...

— Что?..

Пришлось рассказать: как я нашла подводный храм, как он подарил мне магию, как искала на земле камни, чтобы его починить и ради этого бралась за работу. И что это не помогло, что Храм все равно не восстановить, и инициацию нужно проходить самостоятельно. Только как, что это такое? В дневнике древней княгини-русалки этого не было сказано. Понятно только, что без общения с людьми ее не пройти, а общаясь, ты оказываешься опасна для окружающих. Замкнутый круг.

— Мы что-нибудь придумаем, — Ярис погладил меня по плечу и мельком поцеловал в лоб, поднимаясь с колен. — Сейчас, я думаю, вам нужно отдохнуть. Я же пока напишу пару писем своим коллегам-историкам, попробую поискать информацию об инициации элементалей.

— Мы ведь уже все обыскали, это бессмысленно, — поморщилась я.

— Я все же попробую поднять еще кое-какие связи.

Я не стала возражать, зачем? Силы мои были на нуле, хотелось домой и поспать. Я широко зевнула, прикрыв рот запястьем, а потом убрала водную защиту.

Трое студентов торчали на другой стороне поляны и шокировано смотрели на нас с Ярисом. На нас с Ярисом, сидящих наедине в дальней части парка. Под магической защитой, которая позволяет увидеть силуэты сквозь нее.