Полёт совиного пёрышка (СИ) - Предгорная Арина

Рене был прав, прося не верить Ализарде, а я… Ррох. А я забыла сказать Рэю, что выдала наш план этой женщине! Я заметалась, схватилась за магическую бумагу. И плюхнулась в кресло, пытаясь взять себя в руки, отдышаться и не позволять гневу решать за себя.

Могло ли быть так, что Ализарда всё ещё не донесла Вергену о готовящемся побеге? Ведь за истёкший день никто из Риагата со мной не связывался, а преодолеть за сутки расстояние от Риагата до Бейгора нереально. Как же всё запутано! И как же хочется посмотреть в глаза тётушке! Время шло; я сжимала в одной руке сломанное перо, а в другой несколько листиков магической бумаги и дышала, дышала, усмиряя злость, которая мешала найти верное решение. Рене скакал рядом и одну за одной выдавал бурные птичьи тирады.

– Я знаю, – не стала оправдываться я. – Дура и есть.

Тон совиных трелей сразу изменился, будто признать очевидное сычик отказывался.

И я не знаю, как так получилось. Я хотела оказаться в Риагате, в доме, где прожила не самые радостные и счастливые годы, но я никак не ожидала, что магия вмешается ещё раз. Я прикидывала, как лучше написать Райдеру о своей ошибке, когда резко закружилась голова и перестало хватать воздуха. Что-то с силой вытолкнуло из кресла, протестующе пискнул сычик, цепляясь коготками за край моей юбки. Полная темнота, бешеный свист ветра в ушах, намертво зажатое в руке использованное перо… Удар – и я осознала себя упавшей на колени на что-то жёсткое. Задышала чаще, прогоняя новый приступ тошноты. Темно. Кое-как поднявшись, я неуверенно выставила перед собой руки и едва не заорала, почувствовав, как что-то острое проскребло по коленке через ткань платья. Рене. Я постояла, привыкая к темноте, поняла, что стою в какой-то комнате и, решившись, вызвала на ладони маленькое пламя. Второй рукой подцепила сычика, прижала к себе.

Света огонёк давал немного, но хватило, чтобы минуту спустя узнать помещение, в которое меня неведомым образом перенесло.

Гостевая комната Ализарды.

Глава 35.3

Пригрезилось или нет?

Я стояла истуканом, не решаясь даже на самый крошечный шаг. Но время безжалостно отматывало минуты, а понимания, каким образом мне удался ещё один прыжок и сколько продлится новое путешествие, не было. Я заставила себя отмереть и принялась исследовать комнату, стараясь издавать шума не больше, чем призрак. Рене тоже вёл себя тихо-тихо, только крутил головой; глаза его ярко светились во мраке.

Я хотела получить подтверждение тому, что моя любящая тётя вовсе не гостевые визиты в этот дом наносила, а жила здесь постоянно, и начинать бы следовало не с гостевой спальни, но раз уж выбросило нас сюда… Шаг за шагом я двигалась от одного предмета мебели к другому, заглядывала в ящики, радуясь, что они выдвигались без скрипа, осматривала поверхность туалетного столика и бюро возле окна: ничего. Только в шкафу у дальней стены обнаружилось несколько нарядов. Я увеличила магический огонёк в размерах, с неожиданным чувством отвращения дотронулась до рукавов пары платьев, проверяя, знакомы ли мне эти вещи или нет. Вроде бы в одном из платьев Ализарда приезжала в Бейгор-Хейл прошлым летом. Рене вдруг вывернулся из моей ладони и вцепился в один из рукавов коготками. Молчав и сильно. Я беззвучно охнула и подхватила сычика, пересадила на плечо. На тонкой нежной ткани наверняка остались зацепки от птичьих когтей. Затолкала платье поглубже и закрыла створки шкафа. У двери спальни нерешительно замерла: получать доказательства гадкой правде следовало всё же не здесь, а за пределами этой комнаты. Дом в это время должен спать, обычно спал, но теперь я не была так уверена в прежних привычках супруга и его прислуги. Даже в настоящем количестве слуг уверена не была. Если доходы Вергена выше, чем мне говорилось, то кто знает, сколько человек на самом деле обеспечивало быт и комфорт моего мужа! И не только его. Как же всё это… Я тенью выскользнула в коридор, осмотрелась в кромешной тьме, послушала сонное дыхание дома и поманила за собой огонёк.

Сначала хотела спуститься вниз, посмотреть, нет ли вещей Ализарды в прихожей: накидки или плаща на вешалке у входной двери, туфель каких-нибудь, шляпки, зонтика. Вниз спуститься, преодолев лестницу, казалось сложной задачей, хотя безопаснее, чем заглянуть в супружескую спальню. Рене вертелся на моём плече, щекотно задевал пёрышками ухо. Я решительно отцепилась от перил лестницы и развернулась в неприветливый чёрный коридор. Если всё так, как представил мне Райдер, следы пребывания Лиз следует искать там. И снова я застыла у двери спальни Вергена, опасаясь, что громкий стук сердца слышен всем и каждому на обоих этажах. А если дверь заперта изнутри?.. Я тихо повернула ручку, на волосок, на полпальца, на палец приоткрыла дверь. Медленно, очень медленно увеличивая щель, я наконец смогла проникнуть внутрь, а маленькое пламя пригасила до едва тлеющего уголька – света от него стало не больше. Остановилась через два шага от порога: страх быть обнаруженной вмиг сделал тело деревянным, ноги едва слушались. Ну же, Дэри, соберись! Некогда трястись. Но я тряслась, потому что не знала, сумею ли убежать в случае чего. А вдруг эта удивительная магия в самый нужный момент не сработает?

Маленькая голова сыча боднула меня в шею. Я коснулась шелковистой грудки и по шажочку двинулась в сторону темнеющей впереди кровати. Помнила расположение мебели и старалась огибать её. Мгновения бежали, спальня дышала глубоким покоем. Даже странно. Точно ли здесь кто-то есть? Разве Ализарда не должна была предупредить Вергена о готовящемся побеге? Разве не должен в этом случае Верген нестись по дорогам в сторону Бейгорских гор? Я прибавила яркости магическому пламени. Смогла разглядеть какую-то одежду, свисающую со спинки стула, пепельницу и трубку на столике, домашние мужские туфли на прикроватном ковре. Сглотнула, перевела взгляд на стену над камином: глаза привыкали к темноте, огонёк помогал лучше ориентироваться и видеть очертания мебели. Что-то на стене показалось непривычным и я подошла ближе, подняла огонёк повыше и сделала его ещё немного ярче. Рене снова заёрзал на плече, царапая меня коготками сквозь ткань платья, но я едва ли обращала внимание. Ррох-х-х… Это игра воображения. Просто слишком темно, мои глаза ошибаются.

Над камином висела одна из моих картин, которую я передавала Ализарде для реализации. И даже деньги за неё получила. И подробный рассказ, какому важному дэйну, ценителю подобного искусства, досталась моя работа. Вергену не нравилось то, что я создавала. К картинам из шерстяных и шёлковых нитей он относился так же, как к вышиванию – то есть как к пустому женскому баловству, способу занять время и руки. Ализарде находила мои пейзажи прелестными.

А были ли вообще у моих работ заказчики?

Я снова повернулась к постели и, бесшумно ступая, подошла к изножью. Маленькое пламя плыло за мной. И, наконец, увидела. Верген крепко спал, это его голова с редеющими короткими волосами покоилась на подушке, его рука лежала поверх одеяла. Я сглотнула, боясь разбудить его, осторожно перевела взгляд на соседнюю подушку. Поняла, что задерживаю дыхание, когда перестало хватать воздуха. Света хватало, чтобы определить, что рядом с моим мужем спала женщина, трогательно подложив ладонь под щёку. Света хватало, чтобы понять, что волосы, разметавшиеся по подушке, имели светлый оттенок. Я шевельнула пальцами и огонёк послушно завис над спящей, освещая её лицо. Я всматривалась бесконечно долгие пять или шесть секунд, не чувствуя, как внутри всё скручивается в узел. Слишком знакомым был этот изящный тонкий профиль. Я смотрела и смотрела, а изнутри меня заполняла пустота.

Сычик, кажется, снова вертелся и царапал коготками плечо, а я никак не могла осознать картину перед глазами. Даже не то, что сказанное Рэем оказалось правдой. А то, что Ализарде я так неосторожно проболталась больше суток назад, а они оба, как ни в чём не бывало, смотрели сны. Почему? Верген не знал или был уверен в том, что у него полно времени, чтобы перехватить меня в нужный момент? Какую игру ведёт тётушка? Я смотрела на них до рези в глазах и не сразу поняла, что совушкина на моём плече уже нет. И сдавленно охнула, увидев Рене, сидящего на одеяле возле лица ничего не подозревающего Вергена.