Я выбираю быть твоей (СИ) - Островская Ольга

— Какой? — сглотнув, интересуюсь я.

— Подождать. Если сейчас задумаешься, уверен, что сможешь вспомнить уже гораздо больше. Здесь в Ильмондаре ты сама постепенно избавишься от последствий его вмешательства.

Конечно же, после его слов я не могу не попробовать. Тем более, что никакого внутреннего сопротивления, думая о том дне, больше не чувствую. Помню, как встретились с Мариной, как сидели в клубе, помню, что танцевала… и вот тут я ошарашенно понимаю, что действительно могу восстановить в памяти больше событий, предшествующих тому, что со мной в результате случилось. Раньше я не могла вспомнить ни одного из партнёров по танцам, а сейчас перед мысленным взором начинают мелькать смутные лица, оттенки ощущений. И кажется, разговор с Мариной и её парнем…

— Вы правы. Я действительно могу вспомнить то, что раньше не получалось, — перебирая в голове новую информацию, бормочу я. — Мне хотелось бы узнать правду как можно быстрее, но… не такой ценой. — Поднимаю на него взгляд. — А в чём моя особенность?

Чёрные глаза напротив сужаются и мне на миг кажется, что Рок не станет отвечать. Он снова изучает, улыбаясь уголком рта.

— Всё дело в том, как ты впитываешь и преобразуешь энергию, Соломия. В том, как ты способна её брать и отдавать.

Это… неожиданно.

— Что? О чём вы? Я не понимаю.

— Конечно, — хмыкает он. — В вашем мире эти понятия… размыты, называются, кажется, эзотерическими, и считаются псевдонаучными. Развить же в себе способность чувствовать энергию свою и окружающую могут далеко не все. Я не буду сейчас углубляться, тем более, что наши расы всё-таки имеют весомые различия. Объясню вкратце.

Мужчина поднимается и неспешно обходит моё кресло. Не успеваю я сообразить, что происходит, как его ладони обхватывают мою голову, пальцы ложатся на виски. Я замираю, как кролик под лапой хищника. Сердце в груди трепещет от капельки страха и… волнения. Шершавые подушечки ощущаются моей кожей, так остро, так… тепло.

— Вы, женщины, в отличие от нас, способны легко черпать энергию из окружающего, накапливать и отдавать. Это в вашей природе. Представительницы твоей расы делают это неосознанно, поверхностно, не задумываясь берут, отдают… Но не ты. Твои внутренние резервы потрясающе глубоки, — я чувствую, что он склоняется ко мне, продолжает говорить почти на ухо. От этого голоса, от жара его рук, по моей коже бегут мурашки. Чувствую, как наполняется тело чем-то невесомым, словно в венах плещется чистая сила. И боли, как вчера, нет. Лишь томительный жар… — Любая куарда на твоём месте, после почти полного истощения, с неделю бы восстанавливалась. Собственно, она бы не сохранила ребёнка на твоём месте. Любая другая человечка отдала бы все насильнику и забыла бы, что произошло полностью и безвозвратно. И куард в её чреве бы просто не зародился, ему бы не хватило энергии. А ты закрылась целиком и полностью, сохранив всё для ребёнка и смогла продержаться, пока вас не притянуло к порталу. И сейчас ты принимаешь мою энергию так легко, как может только связанная после слияния.

Мне сейчас так хорошо, что я уже едва улавливаю смысл его слов. Глаза поневоле закрываются, а с губ срывается прерывистый выдох. Но надо ведь собраться с мыслями. Сейчас, когда он согласен со мной говорить и объяснять.

— Принимаю? — уточняю шёпотом.

— Принимаешь, — подтверждает с волнующей хрипотцой мужчина и его дыхание шевелит волосы на моём виске. — И даёшь взамен. Очень вкусно. Спасибо, сладкая.

Хватаю ртом воздух и резко распахиваю глаза. Первым порывом хочу отстраниться, но мужчина меня опережает, убирая руки. И почему мне внезапно пусто без них? Нет. Я не хочу так реагировать. Мне нельзя.

— Что… что вы сделали? — нет, мой голос не дрожит. Не дрожит, я сказала!

— Подпитал твой резерв, чтобы ты быстрее восстановилась, — сообщает Рок, садясь обратно в кресло напротив. И как там на лестнице, я внезапно просто знаю, что он сейчас очень доволен. Словно получил неожиданный подарок.

— Это для ребёнка? — отмахиваясь от странных мыслей, уточняю у мужчины. Вот темнит он. Нутром чувствую.

— И для ребёнка, — снова дёргает уголком рта в намёке на улыбку. Точно темнит. — Что ты ещё хотела спросить, Соломия?

— Что значит аманте? — вырывается у меня вопрос. И я тут же пытаюсь объяснить свой интерес. — Мне не хотелось бы быть причиной конфликтов в вашем… замке. И если…

— Тебе не о чем беспокоиться, Соломия. Ты почти правильно поняла значение этого слова и роль сьеры Эмари в моей жизни. Она выполняет обязанности моей любовницы и добровольно делится своей энергией. Но эти отношения договорные и прекратятся, как только в них отпадёт необходимость.

Ага, а эта Эмари тоже так считает? Что-то я глубоко сомневаюсь. И зачем он мне это говорит? Мне то какая разница? И то, что он знал, как я поняла его слова, напоминает о ещё одной проблеме. Может просто догадался, а может и прочёл. Не хочу я, чтобы мои мысли были доступны окружающим.

— Жозелин сказала, что большинство куардов могут читать мысли. И что вы скорее всего предложите мне блок, и даже посоветовала согласиться. Если вы можете, пожалуйста, сделайте это. Я согласна.

— Могу. И действительно собирался тебе предложить, правда после нашего разговора, — откровенно признаётся Рок с ироничным смешком. — Но я хочу, чтобы ты понимала. Я этот блок поставлю, и я же смогу его снять.

— Только вы?

— Ещё император. Больше никто, — сужает он глаза.

Ого. Звучит надёжно. Тем более… Зачем мои мысли их императору?

— Хорошо, — киваю я согласно.

Глава 4

Мужчина склоняет голову набок и на его губах появляется намёк на улыбку. Кивает задумчиво, после чего произносит:

— Мне приятно, что ты настолько мне доверяешь, что готова добровольно впустить в свой разум. И блок поставлю, как только эгит завершит твоё обучение.

О этой штуке за ухом я уже, по правде сказать, и забыть успела. Насчёт доверия… а какой у меня выбор? Позволить всем шариться в моих мыслях? Лучше уж кому-то одному. Кто уже это делал и не причинил вреда. Больше того спас меня и моего ребёнка и продолжает помогать. К тому же привёл в свой дом. Мало ли что мне доведётся тут увидеть и услышать. Вряд ли ему захочется, чтобы я ненароком выдала какие-то детали, которые другим… куардам знать не нужно. И пора выяснить, сколько времени мне придётся провести в его доме и этом мире.

— Скажите, Рок. То, что вы вчера говорили… Что мне закрыт путь домой. Это без вариантов? — я очень стараюсь выглядеть спокойно, хоть сердце и трепыхается в горле.

— Если не хочешь умереть и убить своего ребёнка при обратном переходе, то без вариантов. Тебе нужно принять тот факт, что ты тут… очень надолго, Соломия, — произнося это, мужчина наблюдает за мной из-под полуопущенных ресниц, небрежно откинувшись на спинку кресла.

Вот-только расслабленность его позы не вводит меня в заблуждение. Почему-то сейчас его ко мне внимание ощущается ещё более хищным, чем раньше, словно я чем-то… повысила свою ценность. Тьфу, бред в голову лезет. Сдалась я ему… Но и добрым альтруистом он не выглядит. Тогда почему мне помогает? Ладно в лесу спас. А сейчас? Зачем это всё? Компаньонка, одежда, опека? В чём его интерес? Вот просто так взял ответственность за чужого ребёнка, только потому что теперь должен его… подпитывать? И за меня тоже? Слабо верится. Но пока не знаю реалий этого мира, делать выводы рано. И просить о чём-либо ещё, не зная, какой счёт мне выставят, тоже не буду. Васька, прости.

А пока попробую разобраться и найти хотя бы какие-то решения.

— Рок, я хотела сказать, что безмерно благодарна за то, что вы для меня сделали вчера… и сегодня. За то, что предоставили кров и помощь. И даже одежду. Скажите, как я могу отблагодарить вас? И ещё… посоветуйте мне, пожалуйста, чем я могла бы заняться, чтобы содержать себя и своего ребёнка? Я готова работать и быть иждивенкой на вашей шее точно не собираюсь.

По мере моей речи его брови удивлённо ползут вверх.