Обольщенная инопланетным воином (ЛП) - Харт Хоуп

Он кружит бёдрами, ударяя по всем точкам внутри меня, которые заставляют меня стонать, а затем сжимает мои бёдра своими огромными руками, удерживая меня неподвижно и врезаясь в меня. В этой позе он невероятно большой, и я открываю рот, собираясь возразить, но он скользит рукой к моему клитору, и все мысли покидают мой мозг.

Он издаёт рычание, когда я сжимаюсь вокруг него, а затем он теряет тот контроль, который так любит. Он ставит меня на колени, кладя одну руку на мою грудь, другую на мой клитор, и прижимается ко мне. Он играет с моим соском, а затем поднимает руку вверх, обхватывая моё горло, его прикосновение было собственническим.

— Моя, — рычит он, и это слово сбивает меня с толку, заставляя задрожать в его объятиях, когда удовольствие пронзает каждый дюйм моего тела. Он толкается в меня ещё дважды, а затем замирает, тяжело дыша и притягивая меня ещё ближе.

Я не знаю, то ли упрекать его за высокомерие, то ли давать пять за то, что он прав.

Он доставил мне больше удовольствия, чем я когда-либо прежде чувствовала. Мы оба всё ещё задыхаемся, когда он выходит из меня, и я сразу же чувствую себя опустошенной, когда он уходит.

Он с урчанием проводит рукой по моему позвоночнику, а затем на мгновение исчезает, а затем снова появляется с влажной тканью, которую прижимает между моими ногами, пока я пытаюсь не краснеть. По его тихому смеху он увидел, насколько я была смущена.

— Дерьмо. Мы не использовали презерватив.

Его лицо ничего не выражало, когда я переворачиваюсь, и он всё ещё великолепно обнажён, снова затвердев, когда его взгляд опустился на мою грудь и, кажется, застрял там. Он щиплет мой сосок, и я стону.

Его глаза осветились, и я поднимаю руку, прикрывая его рот, когда он наклоняется.

— Защита. Никаких детей, помнишь?

Понимание мелькнуло на его лице, и он убирает мою руку.

— Сегодня вечером к ужину я пришлю тебе тоник. Он сделан из лепестков цветка, обладающего противозачаточными свойствами. Если ты будешь принимать его каждый день, ты не забеременеешь.

Я вздыхаю. Я почти не знаю Арикса, но почему-то доверяю ему. Что-то мне подсказывает, что он бы так же запаниковал из-за неожиданного ребёнка, как и я.

Я провожу руками по его плечам, очарованная зелено-синей чешуей, которая блестит на свету.

Он ждёт моего ответа, и я киваю, махая рукой так, как он это делал, когда сидел на своём троне.

— Продолжай.

Он усмехнулся, наклоняясь и беря мой сосок в рот. Я стону, и он хихикает, скользя рукой обратно к моим бёдрам.

Я больше ни о чём не думаю до конца ночи.

Глава 7

Арикс

Я просыпаюсь, нахмурившись, осознавая, что я твёрд как камень, а моё тело обвилось вокруг женщины. Я хмурюсь. Я всегда засыпаю удостоверившись, что женщины, которых я привожу в постель, покинули мои покои.

Женщина, о которой идёт речь, издаёт низкое сопение во сне, и я ещё больше твердею. Я открываю глаза, откидывая светлые волосы.

Вивиан.

Я в её комнате. Я заснул с женщиной. Такого никогда ещё не было.

Вивиан двигается, издавая тихий стон, и я провожу рукой по её голове.

Она моргает, открывает глаза и тупо смотрит на меня, словно смущенная тем, что я нахожусь в её постели.

Мои зубы сжимаются.

Она оглядывается вокруг, словно подтверждая, что мы действительно в её комнате, и я прищуриваюсь.

— Ты всё ещё здесь? — Она закрывает рот рукой. — Извини, я не хотела, чтобы это прозвучало так грубо.

— Ничто так не задевает мужское эго, как вопрос, который задают в его своём собственном замке, — бурчу я, и она ухмыляется мне.

Я наклоняюсь, целуя её ухмылку, и она вздыхает мне в рот.

— Ответ — да, — бормочу я, целуя её губы. Затем я приподнимаюсь на локтях и склоняюсь над ней. — Я всё ещё здесь, потому что мы ещё не закончили.

Она смеётся, когда я полностью переворачиваю её на спину. Когда она оказывается там, где я хочу, — под собой, — я не тороплюсь, целуя её гладкое бледное горло.

Я задерживаюсь на белом шраме над её грудью. Её чуть не убили во время последней битвы с докхоллами, и я напрягаюсь при воспоминании о ней, столь близкой к смерти, когда она лежала на руках другого самца.

Отважная женщина спасла жизнь своей беременной подруге.

— Перестань пялиться, — шепчет она, и я успокаиваю её, проводя языком по её шраму.

Она извивается и стонет, её жалобные звуки заставляют меня взять в рот один из её сосков. Она запускает руку в мои волосы, прижимая меня к себе.

Как будто я хотел бы быть где-то ещё.

Под прохладной и спокойной внешностью Вивиан скрывается страсть, которая, как я понял, присутствовала в ней, как только я увидел её. И я единственный, кто это видит.

Я борюсь с чувством собственничества, которое пытается подняться при этой мысли, даже когда я всё ещё ласкаю её сосок. Я перехожу к другой её груди, играя с ней, пока сосок не стал таким же твердым и красным, как его близнец.

— Красиво, — рычу я. Я наклоняюсь и целую её, просовывая язык ей в рот. Её глаза начинают закрываться, но она открывает их, услышав моё рычание. Я хочу, чтобы она видела, кого целует. Знать, что пока она находится на этой планете, ни один другой самец не заставит её чувствовать себя подобным образом.

Я покидаю её губы и повторяю свои действия на её шее, задержавшись на её груди. Я тянусь за одним из чулок, от которых избавил её прошлой ночью, и через несколько мгновений привязываю её руки к деревянному столбу над её головой.

— Ого, — говорит она, дёргая запястья. — Что именно, по-твоему, ты делаешь?

Я улыбаюсь ей.

— Расслабься, милая. Я просто не хочу, чтобы твои руки мешали мне.

Она посмотрела на меня, открывая рот, словно в знак протеста, но на её лице отражается безнадежная похоть, когда я возвращаю своё внимание к её груди, и она закрывает рот.

— Я так и думал, — бормочу я.

Я щипаю её за соски, наслаждаясь тем, как она извивается и стонет подо мной. Я опускаю одну руку вниз, и из моего горла вырывается стон от её влажности. Я ввёл в неё один палец, грубо ущипнув её сосок настолько сильно, что она вскрикнула, но она стиснула мой палец, её влага омыла мою руку.

Я засмеялся над её румянцем.

— Мне интересно, понравятся ли тебе такие вещи, милая.

Я щипаю её соски, попеременно нажимая и переключаясь между ними, пока она не начинает умолять меня.

Похоже, что нравится.

Когда я больше не могу ждать, я скольжу в неё, стиснув зубы и пытаясь не потерять контроль. Рядом со мной она почувствует себя восхитительно, и я могу провести весь день и всю ночь, заставляя её выкрикивать моё имя.

Я поглаживаю чудо — маленький бутон между её бёдер, рычание вырывается из моего горла, когда она вскидывает голову и наклоняет бёдра, чтобы я мог проникнуть глубже.

Я следую её желанию.

Я погружаюсь в неё, толкаясь снова и снова. Эта женщина крадёт мой контроль, и я не выдержу, но и без неё я не сорвусь с края.

Я поглаживаю её клитор, пощипываю сосок, а затем щипаю его.

— Кончай, — говорю я, и она кончает, ругаясь, как докер, извиваясь подо мной.

Я задыхаюсь от смеха, но удовольствие взрывается по моей спине, когда она повела меня за собой, и я кончаю так сильно, что перед моими глазами появляются чёрные точки.

Я выдыхаю несколько собственных проклятий, опускаясь на неё, стараясь не раздавить её своим весом. Когда я достаточно оправился, чтобы двигаться, я развязываю ей руки и ложусь, хватаю её, переворачивая, пока она не упала мне на грудь, всё ещё дрожа от волн собственного удовольствия.

— Я думаю, что мне хотелось бы получить одну из этих твоих «фотографий», — говорю я, и что-то похожее на ревность перетекает из моего живота в грудь. — Мне не нравится мысль о том, что другие могут посмотреть на твоё изображение, когда им заблагорассудится, а я останусь ни с чем, когда ты уйдёшь.

Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я проклял свой болтливый рот.