Звезда Гаада (СИ) - Свительская Елена Юрьевна

— Кария, можешь кое-что для меня сделать? Это моё последнее желание, — неожиданно произнёс пленник, серьёзно смотря на меня.

— Всё, что захочешь. Клянусь, — мысли о всяких пошлостях и нехороших вещах запоздали, так что слова мои шли от души, искренно желавшей хоть как-то скрасить последние его часы.

— Продолжай жить, — попросил он.

Эту просьбу я меньше всего хотела выполнить. Но раз мой обречённый друг попросил, значит, я даже заслонить его не смогу, а только смотреть. А вдруг он попросил Гаада, чтобы Старейшина прикончил его где-нибудь далеко от меня? А Карста, чтобы тот в это время отвлёк меня, задержал?! Значит, послезавтра я с ним расстанусь, спать пойду или по нужде выбегу из дома, а он… а его…

На сей раз сама подавилась, причём, очень серьёзно, но так даже лучше: можно было плакать, давиться слезами и кашей с таким под видом, будто меня мучила только последняя.

Гаад сильно ударил меня по спине — каша вылетела и упала на столешницу. Слезы продолжали течь. В какой-то миг случайно встретилась со взглядом мучителя. Тот посмотрел на меня с жалостью и даже виновато. Правда, сразу же нахмурился и отвернулся.

Ворчу:

— Если тебе совестно, не делай этого!

— А что такое совесть? — спросил Гаад хрипло и глухо, — Откуда ей быть у чернокрылого?

Он доел свою порцию и куда-то переместился. Карст начал мыть посуду, я — помогать ему, Тай — приставать ко мне с вопросами, что он сам может для меня сделать, чего мне сейчас хочется. Мне долго ничего не придумывалось.

Примерно через полчаса я побежала к Тараю за иголками, нитками и лоскутами. Знаю, что он, Синил и Неёла умеет шить. Но Синил ненавидит белокрылых, а я ещё одного из них защищать вздумала. Четвёртый чернокрылый, известный здесь как портной, помогал тогда Гааду спасать меня от Блага — и не вернулся. А у меня нитки тонкие закончились. Нет, точнее, я вру. Я хочу пореветь, покуда бегаю туда и сюда. Чтоб потом перед Тайаеллом улыбаться. Может, если выплачусь вдалеке, то рядом с ним смогу улыбаться?

Не добежав до дома Тарая с сотню-полторы шагов, вспомнила, что он и Сэй после того, как я их вернула на Чёрную землю, куда-то перебрались. Может, они ещё в чужом доме? Впрочем, надо бы проверить.

С трудом нашла дом хранителя, который в своей обычной жизни был портным. Эх, в плане поиска удобнее Белая земля, там только дом Старейшины в отдалении, сверху, а все прочие находятся рядом, образуя прямые улицы, в которых заблудиться можно разве что сослепу, очень много выпив или в кромешной темноте. С другой стороны, если белокрылые смогут проникнуть на территорию Гаада, то тут хаотичное и удалённое расположение домов окажется полезным для чернокрылых. В таком поселении и сам Страж Небес заплутать может. Тай заметно недоумевал по поводу планировки. А уж как я мучилась, особенно, поначалу! Потом я запомнила, где находятся дома восьми хранителей, с которыми можно нормально пообщаться, можно даже с просьбами приставать, а прочие даже не искала. Так, натыкалась на них случайно, когда гуляла.

Тарая дома не оказалось. К счастью, случайно столкнулась с ним, ища дорогу к дому Старейшины. Он уточнил, для кого именно и что собираюсь шить. Пообещал надрать мне уши, если я дерзну при помощи его инструментов зашивать одежду Тайаелла, которого чёрный хранитель люто ненавидел. А вот если Тай решит мне что-то зашивать, тогда можно, правда, главный портной Чёрной земли недоумевал, с чего это я задала ему такой нелепый вопрос, но зато разрешение дал, вооружил меня тремя иголками, тонкими нитками, ножницами, кусками кожи и большими обрезками симпатичной плотной чёрной ткани. И даже проводил до дома Гаада.

— А это вы заранее к войне готовитесь? С таким-то расположением зданий? — не удержалась я.

— Просто испокон веков у нас одно из главных правил: «Живи как нравится, и другим не мешай», — усмехаясь, пояснил мужчина, — Вот все и селятся там, где им нравится, и дом мы каждому новичку сообща строим, какой ему хочется. Или же он занимает пустующий… — хранитель на несколько мгновений помрачнел, нахмурился, видимо, вспомнил погибших друзей, — А поскольку мы из разных стран, да в разное время появляемся, то и облик у наших жилищ разнится.

Пару часов или около того я, Тай и Карст шили мне накидку из кожи и обрезков плотной ткани. Тай шить учился по ходу. Не умел, но хотел меня порадовать — и учился. Карст умел сносно. Потому, когда накидка была закончена, из некоторых мыслимых и немыслимых мест её бодро торчали чёрные нитки, кое-где с узелками, кое-где без. И я не рискнула обрезать торчавшие кончики, чтобы наша совместное произведение искусства не развалилось. От непривычного, немужского занятия, помощники смущались и старались рассмешить друг друга и меня, только бы другие не заметили их состояния.

— А мне казалось, что у нас хватает половых тряпок, — недоумённо заметил рыжий.

— Или Кария желает грабить проезжих на какой-нибудь лесной дороге? — отмахнулся Тай, — Или милостыню просить. Может, нищему какому-нибудь подарить.

— Может, ей хочется одеться в эту штуку, вымазаться мукой и изображать по ночам тени умерших, ненадолго вернувшихся в наш мир? Или же охваченную гневом тень погибшего, вернувшуюся, чтобы отомстить?

На этом догадки у них иссякли. Я растерянно посмотрела на свой купальный костюм, точнее, на завершающую его часть. Подхватила его, убежала в комнату. Одела льняные широкие шорты до колен и кофточку с короткими рукавами, трёхслойные, связанные и соединённые при помощи моего драгоценного крючка. Поверх них накинула сшитую нами накидку, без рукавов, доходящую мне до середины бедра, подпоясала её ажурным вязаным пояском.

Шорты и кофту связала ещё в Сантаристе, как купальный костюм. До того, как узнала, что там ни купальников, ни купания не предусмотрено. Ну, разве что особы одного пола летом голышом купались в реке за городом, правда, в кустах почти всегда сидела толпа особ противоположного пола, лузгая семечки и рассматривая купающихся. Объяснение придумали невинное: мол, кто-то всерьёз озадачен поиском будущего спутника жизни. Как-то за этим занятием застали мэра города… или как там у них главного звать? Скандал был жуткий. Ещё хуже, чем когда застукали его тёщу, мать и жену, смотревших на купание молодых подмастерьев. В общем, эти сведенья меня не вдохновили на плаванье в местной реке.

Что касается водоёмов Чёрной земли, то их тут хватало, но учитывая мою неспособность ни защититься, ни переместится, будучи застигнутой за купанием, я не рискнула лезть в воду даже в своём купальном костюме. Ох, как я завидовала хранителям: уж они-то купались вволю, не стесняя себя ни купальными костюмами, ни одеждой. И перемещались мгновенно, почувствовав моё приближение. Неёла их как-то заранее извещала, что мимо пойдёт, так что они исчезали задолго до её появления. И купалась она вволю, благо её мрачный муж многозначительно маячил где-то неподалёку. Впрочем, теперь у меня есть прочный красивый и почти приличный купальный костюм.

Когда я вернулась на кухню, босая и приодевшаяся, то парни удивлённо уставились на моё одеяние. Тай потрясённо спросил:

— Ты что, собралась это ежедневно носить?!

Затем они заметили, что мои шорты доходят только до колен и залюбовались тем, что было ниже.

Смущённо объясняю:

— Купаться хочу! Или прикажете мне в шубе в воду лезть?!

— А-а-а… — протянули они растерянно, продолжая разглядывать мои ноги.

Не удержалась, схватила кочергу, прислонённую к печке, и запустила в извергов. Они увернулись, но налетели на подоконник. Поцеловав его локтями, вспомнили о приличиях. Хорошо, что не додумалась сделать бикини — это вызвало бы у них культурный шок. Эх, а коса-то длинная, купаться с ней будет неудобно. И до чего она меня измучила, проклятая! Какая-то она чужеродная, непривычная. Конечно, с распущенными длинными волосами красиво, но почему-то у почти всех народов этого мира ходить так считается неприличным или вредным для здоровья. А ночью приходится спать с косой. А она толстая, дрянь такая, от неё то шея затечёт, то спина. Я раз попробовала распустить волосы перед сном, потом, когда расчёсывала, зареклась.