Наследница огненных льдов (СИ) - Ванина Антонина

Море пузырилось всё активнее, и вскоре из морской пучины показалось нечто. Сначала я подумала, что это чёрная морда косатки, но нет, морда не может быть металлической и из неё в сторону точно не будет торчать труба. Это было явно творением рук человеческих, а когда оно ещё немного поднялось, по бокам от навершия с трубой отчётливо виднелась округлая палуба и поручни по её периметру.

В следующий миг труба содрогнулась и из неё вылетело нечто продолговатое, шелестящее и в клубах пара. Оно летело под углом вверх и плюхнулось в воду очень далеко, что и брызг не получилось толком разглядеть.

А потом из металлического навершия размером с небольшой сарай вверх сама собой вытянулась ещё одна труба, только изогнутая. Она вращалась вокруг своей оси, пока не направила изогнутый конец в сторону брызг. Задержавшись в этом положении, труба снова повернулась, но уже в нашу сторону. Я затаила дыхание, увидев стекло на сечении трубы. Не знаю почему, но у меня не покидала мысль, что через эту трубу на нас кто-то смотрит.

– Эспин, что это такое?

– Понятия не имею, – в полголоса ответил он.

Зоркий проснулся и тоже с любопытством разглядывал невиданное чудо техники. А потом крыша навершия распахнулась и из неё выглянул человек.

Мне бы закричать от радости, что мы спасены, но отчего-то слова застряли в горле, а внутренний голос настойчиво твердил, что до спасения ещё слишком далеко. Так оно и вышло – предчувствия меня не обманули.

Глава 60

Я, Эспин с Брумом в нагрудной сумке и Зоркий сидели внутри стальной махины, что способна плавать под водой, а наша байдарка качалась на волнах, прочно привязанная за нос к поручням палубы.

Тесная комнатушка прямо под люком, через который мы и попали внутрь подводного корабля, оказалась слишком узкой. Мимо нас суетливо проносились люди в форме матросов и офицеров и исчезали в соседних помещениях. Мы явно оказались на военном судне, и ещё неизвестно хорошо это или плохо. Я вот никогда не слышала о том, что корабли могут плавать под водой. А может мне и не положено это знать? А я вот теперь знаю. И Эспин тоже. И чем нам это грозит?

Слишком долго ползло время, и ожидание, что же будет с нами дальше, неприлично затягивалось. А потом в соседнем помещении послышались голоса, и я увидела, как рядом с матросом вышагивает представительного вида седовласый офицер. Не иначе капитан.

– … приняли на борт двух туземцев и собаку туземной породы, – докладывал ему матрос. – Говорят, плыли к Острову Вечной Весны, но попали в туман и заблудились. Говорят, косатки потрепали их байдарку и утащили весло. Эти двое вроде как терпели бедствие в открытом море, а тут мы.

Надо же, из-за меховой одежды нас с Эспином приняли за аборигенов, хотя ничего такого мы и не заявляли. Но это даже к лучшему. Пусть мы будем местными жителями, которые никогда не ходили в школу и понятия не имеют, что такое большие военные суда. Мы ничего не знаем, не понимаем, только хотим попасть на остров Вечной Весны. Может эта махина подбросит нас туда?

Офицер, которого я приняла за капитана, наконец приблизился к нам, хмуро смерил взглядом из-под кустистых бровей и спросил:

– Кто такие? Назвать свои имена.

Вот это приказ. Хорошо, что Эспин опередил меня и без запинки ответил:

– Я – Исмокет, а это моя сестра Тарувэвне. Нам бы на Песцовый остров, родственникам мясо капустника отвести. Может, подсобите? Нам бы всего одно весло. Да хоть палку какую-нибудь, лишь бы грести.

Как же здорово он придумал. Значит, тоже чувствует, что так просто нас отсюда не отпустят. Теперь понятно, что на Медвежьем острове забыли многочисленные пограничники, и что за военную тайну они охраняют от заезжих шпионов. В здешних водах плавают какие-то неведомые суда, о которых ни в коем случае нельзя знать хаконайцам. И даже подданным Тромделагской империи нельзя. Хоть бы аборигенам было можно, они же никому ничего толком не расскажут и военной тайны не откроют. Хоть бы, хоть бы…

Я даже надвинула на лицо капюшон, лишь бы капитан, не приглядывался к чертам моего лица. Матрос ведь не приглядывался и сделал удачные для меня выводы.

– Встать! – скомандовал капитан, глядя на Эспина.

Тот медленно поднялся со скамьи, а у меня душа ушла в пятки. Сейчас что-то будет…

Капитан испытующе глядел на Эспина снизу вверх, потом перевёл взгляд на матроса и требовательно спросил:

– Где ты видел туземцев такого роста? Он что, по-твоему, на рыбе из земляной ямы таким вымахал. А эта…

Тут он шагнул ко мне и одним взмахом руки бесцеремонно скинул капюшон.

– С каких пор туземцы Полуночных островов стали такими загорелыми? – продолжал отчитывать матроса капитан, – Северное солнце так жарко греет, что они становятся похожими на сарпальцев?

Тут он грозно глянул на меня, а потом на Зоркого, что растянулся на скамье и положил передние лапы и морду мне на колени. От страха я крепче обняла моего пёсика и жалобно попросила капитана:

– Пожалуйста, только его не ругайте. Зоркий и вправду здешняя лайка, он точно ничего не нарушал.

И тут начались разбирательства. Матросы поднялись через люк наружу, чтобы достать из байдарки все наши вещи, затащить их внутрь и внимательно изучить. Посуда, сменная одежда, запасы еды – они разворошили всё. Если найдут карту, где Эспин с Вистингом пририсовали к Тюленьему острову новую береговую линию, военные точно сочтут это результатом сбора разведданных, и тогда нам конец. Хоть бы не утопили прямо в море, а отвезли на континент и отдали под суд – так у нас хотя бы появится шанс, что кто-нибудь во всём разберётся, и нас не казнят.

До карты дело почему-то не дошло, зато капитан внимательно изучил содержимое портмоне Эспина и чуть ли не взвыл, пролистав наши документы.

– Крог?! Опять Крог?! Да сколько можно?! Меня уже воротит от этой фамилии. Что, вы дети этого горе-летуна?

– Племянник, – сдавленно ответил Эспин и испытующе посмотрел на капитана. – А она его воспитанница, почти приёмная дочь. Шела попала на торговую шхуну, когда ей было четыре года, она никакого отношения к Сарпалю с тех пор не имеет.

– Да плевать на Сарпаль. Вы двое, что тут делаете?

– Мы ищем дядю Руди. – вступила я в попытке разжалобить капитана. – Он не погиб, он жив. Мы получили в Сульмаре телеграмму от дяди Руди. Его экспедиция пешком направилась к оси мира, и теперь не может оттуда вернутся. Мы идём, чтобы спасти их.

– Что сделать? – капитан посмотрел на меня как на дурочку и спросил, – Девушка, вы сейчас хоть сами поняли, что сказали?

– Конечно, поняла. Да, знаю, это звучит невероятно, но дядя Руди и вправду жив. Он нуждается в нашей помощи. Мы столько всего пережили, чтобы добраться сюда. Да мы даже половину пути к оси мира не прошли. Пожалуйста, только не высылайте нас на континент. Мы никому не скажем, что были на этом корабле, честно. Только отпустите нас, пожалуйста. Дядя Руди и его экипаж очень нуждаются в нашей помощи, иначе они не вернутся домой.

Капитан долго молчал, даже прошёлся по тесному отсеку туда-сюда, прежде чем устало выдохнуть и сказать в пустоту:

– Всё понятно, ещё двое самоубийц. Все Кроги что ли такие?

А потом он отдал распоряжение вернуть нам вещи и направить подводный корабль к ближайшему клочку суши. Два куска мяса нам так и не вернули. Видимо капустника конфисковали в пользу кока, и у команды сегодня будет сытный ужин.

Когда гул мотора где-то в глубине судна стал тише, нам открыли люк и скомандовали подняться наружу, а матросы даже помогли вытащить Зоркого. Когда мы уже были на палубе и собирались отвязывать лодку, капитан расщедрился и распорядился выдать нам однолопастное весло от надувной шлюпки.

В нескольких сотнях метров виднелась земля, и Эспин не мог не спросить:

– Что это за остров?

– Подходящий остров, – со зловещей интонацией выдал капитан, поглядывая на нас из открытого люка, – необитаемый. Зато тёплый. Если сумеете настрелять дичь, может быть, и выживите. Но если я ещё раз вас увижу, клянусь, пущу залп по вашей лодке. Всё поняли? Тогда живо отсюда!