Ген бессмертия.Охота на волков.Пробел (СИ) - Алексеева Оксана

И все же я старался держать себя в руках при посторонних. Надо уже переводить Руслана на должность гендиректора — пусть работает за меня. Но сама Наташа вряд ли согласится перейти полностью на мое содержание, рано еще. Ей же надо поломаться для приличия — пусть, я подыграю. Но каждый раз, когда она приносила кофе ко мне в кабинет, я перехватывал ее и целовал, точно зная, что теперь ее сердце усиливает ритм не от страха. Она уже почти не смущалась, только улыбалась от моих глупых выходок, но отвечала сразу — хоть тут не вредничала. А мне было мало, в голове до сих пор шумело от ее запаха. В общем, кофе я за целый день выпил раза в три больше своей обычной нормы.

И конечно, в конце рабочего дня даже и не думал отпускать ее одну, ожидая возле машины. Она же, заметив меня, аж зажмурилась и со смехом покачала головой. Я вижу, как ей все это нравится. Как ей нравлюсь я. Ну все, больше я надолго с ней расставаться не намерен.

— Садись, поехали, — я открыл дверь и дождался, пока она юркнет в салон.

— Куда? — сама протянула ко мне руку и тронула за волосы, едва я уселся. Кажется, она целый день хотела это сделать, но зачем-то сдерживалась.

— У тебя есть пожелания? — решил поинтересоваться ее мнением.

— Неа.

— Я должен за тобой ухаживать, так?

Она даже не пыталась скрыть озорства в тоне:

— Боюсь предположить, как это будет выглядеть! Но если у тебя на уме какие-нибудь миллионерские заморочки, то я категорически против.

Я старался делать вид, что слежу и за дорогой, а не только на нее пялюсь.

— Какие еще миллионерские заморочки?

— Ну, как в фильмах! Комната, заставленная корзинами с цветами, ресторан или кинотеатр, полностью снятый для двоих, самолет в Париж и обратно, чтоб там только по-быстренькому перекусить…

Я даже растерялся:

— О! Звучит, как чушь собачья. Но если тебе это нравится…

Она рассмеялась звонко:

— Это действительно собачья чушь! Просто в фильмах зачем-то показывают именно такие ухаживания!

— Наташ, ну тогда скажи честно — а ты сама чего бы хотела? Выскажи свои пожелания, а я уж буду решать дальше.

— Кай, — она сразу стала серьезней. — Ничего не надо делать. Вообще ничего. Никаких глупых цветов и показательных подарков, никаких сюрпризов или громких признаний на глазах у публики… Ничего! Просто будь… какой ты есть. А я буду тебя останавливать, если ты начнешь перегибать, как это с тобой часто случается, — и она снова развеселилась.

— Хорошо. Буду, какой есть. Сама напросилась. Тогда предлагаю простейший план — поехали для начала где-нибудь поедим, — она кивнула. — Потом надо заехать в магазин. Купить сахар и молоко, да и так, по мелочи. У нас с тобой на две квартиры продуктов — две банки кофе и подозрительный сырок, — она подумала, но потом опять кивнула. — А потом перевозим твои вещи ко мне.

Она перестала улыбаться, открыв от удивления рот.

— Перегибаю? — уточнил я.

— Еще как… — выдавила Наташа.

Кровавые куличики! И сколько дней я должен был выждать, чтобы это предложение прозвучало естественно? Ну вот зачем вообще придерживаться каких-то правил? Я хочу к ней, а она — я же вижу — хочет ко мне. А тут какой-то гребаный этикет «нормальных» отношений. Постарался не выдать своих эмоций, размышляя. В общем, я согласен следовать ее интересам и уважать ее личное пространство, если ей так легче. В крайнем случае, могу забираться к ней в дом, пока она спит. Иногда. Редко. Почти никогда. Сегодня? Атмосфера в ее квартире не давила совершенно, из чего я ясно понял, что она мне была рада, даже когда я заявился посреди ночи. Ну так почему бы не облегчить мне жизнь? Хотя… может, и к лучшему. Надо снять с холодильника замок и перепрятать кровь в другое место, чтобы не выглядеть еще большим психом в ее глазах, чем уже выгляжу. Вслух сказал только:

— Извини. Размечтался.

В ресторане ее удалось отвлечь, и вот она уже снова болтает обо всем, подхватывая любую тему и задавая вопросы о моей жизни — и там мне приходилось или отшучиваться, или говорить правду, если она не шла в разрез с моей новой биографией. Я ее о личном не спрашивал — боялся, что пока не готов услышать историю о том, как я убил ее отца. Кажется, она вообще забыла о своих подозрениях, и я был достаточно рассудительным для того, чтобы понимать, что немаловажную роль в этом сыграла моя кровь, которая притупляла все негативные эмоции по отношению ко мне.

Уже стемнело, когда я привез ее домой. Тоже вышел из машины, придумывая причину, чтобы задержать ее еще ненадолго. Не придумал.

— Наташ, я останусь у тебя сегодня?

Она подавила улыбку, будто усилием воли, но вслух сказала:

— Кай… как-то все слишком быстро… Не дави.

Она о чем? Ну где, где, скажите на милость, я давлю? Я просто не хочу спать без нее! А разве она сама, войдя сейчас в пустую квартиру, не будет думать обо мне? Не будет жалеть, что я ушел? Ну почему все так сложно, хотя на самом деле — так просто? Она ведь даже сама не замечает, как смотрит на мои губы, как хочет прикоснуться ко мне каждый раз, когда оказывается рядом. И у нее, в отличие от меня, впереди нет вечности. Но упорно спускает и без того короткое время в сортир.

— Хорошо, — ответил я спокойно.

А потом притянул одной рукой за затылок и поцеловал. Дождался, когда ее дыхание собьется, когда кровь у нее застучит в висках, а потом отпустил, растерянную, готовую к любому продолжению.

— До завтра, Наташ, — и тут же пошел к машине.

Да, я злобный мелочный мститель. Не остановлюсь, даже если она закричит мне в спину, чтобы я остался! Но она не позвала. К черту. Я буду ждать.

Наташа.

Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Я ругала себя за то, что сдерживаюсь, и хвалила, что у меня хватило сил сдержаться. И без того, я слишком… слишком быстро в нем тону. Вообще не замечаю в нем недостатков, которые могли бы меня хоть немного сдержать или заставить задуматься. И боюсь, что если что-то пойдет не так, то я просто не смогу это вынести. Я уже даже мечтаю разглядеть в нем что-то такое, что его сделало бы в моих глазах обычным человеком. Но этому мешает одна его характерная черта — он не скрывает своих недостатков, он говорит ровно то, что думает, и это сбивает еще сильнее. Эх, Рыжая, какая же ты дура! Зачем отпустила, ведь хочешь его до одури. Рыжая, а ты молодец! Если бы он сейчас остался, у тебя бы просто снесло крышу.

От битья головой о стену спас телефонный звонок. Макс.

— Ну что, Наташка, как дела?

Я выдала ему все без утайки. Он помолчал немного.

— Ты знаешь, что он мне не нравится. Ни раньше, ни сейчас. Но если он делает тебя счастливой, то я рад.

Мне почему-то стало легче после того, как я это услышала. Начала расспрашивать Макса о его делах, но он опять не рассказывал ничего конкретного. Обещал, что будет звонить. И потребовал, чтоб я звонила ему, если возникнут любые проблемы.

После этого я заметно успокоилась. Заварила себе чай и провела остаток вечера, щелкая по телевизионным каналам. Завтра пойду по магазинам, куплю себе что-нибудь… потрясающее. Хочу ему нравиться, хочу, чтобы он на меня смотрел. Хотя… кажется, с этим у нас проблем и нет.

Я даже не удивилась, что он тут же предложил составить мне компанию в планируемом шопинге. Разговор об этом зашел сразу после длительного утреннего поцелуя в его кабинете, что стало уже практически традицией. За такое-то короткое время. Он спросил, чем мы будем заниматься вечером, а я ответила, что хочу прогуляться по магазинам.

— Тогда я жду тебя после работы. По магазинам, а потом и перекусим где-нибудь. Завтра — выходной, — он не отпускал меня, крепко прижимая к себе.

— Нет, Кай. Я хочу купить что-нибудь особенное. А потом приду к тебе на оценку, если не возражаешь, — я скрывала смущение за улыбкой. — Эдакий сюрприз!

Он приподнял одну бровь.

— Значит, ты мне сюрпризы делать можешь, а я тебе — нет? Ты же вчера об этом предупредила.