Огонь его ладоней (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна
Отлично.
Прекрасная возможность надиктовать статью, которую я откладывала в долгий ящик добрую половину года.
Таська вернулась, когда я не просто завершила статью, но отредактировала и перевела ее в читаемый формат, а потом начала следующую и добралась примерно до ее половины.
— Эля, ты манипулируешь! — с порога обвинила она меня.
— Я? — изумилась я, мизинцем отключая на голографическом экране запись, — Да ни в жись. Я не умею.
— Эля, прекрати!
— Ты начала первая.
— Я первая?! — Таська аж задохнулась от возмущения. — Да ты сама!
— Отдай терминал, — потребовала я без улыбки.
— А то что? — задиристо спросила Курявцева, усаживаясь — нога на ногу! — в кресло.
Я обернулась к рабочей плоскости корабельной инфосистемы и невозмутимо продолжила статью самым занудным, скучным образом, какой только сумела воспроизвести:
— Таким образом, разница в устроении Северной и Южной Башен поселения Пламя Заревое говорит о…
— Все! — поспешно сказала Таська, поднимая руки. — Сдаюсь! Ты победила. Твоя взяла.
— Терминал! — прошипела я, не дождавшись, когда подруга поднимет свою ленивую заднюшку с мягкой поверхности.
— Да на! — Таська выхватила из сейфа мою машинку. — Подавись! Хоть весь отпуск проработай, я тебя не…
Из кожаного чехла выпала маленькая деревянная штучка. Я сначала даже не поняла, что это, а потом покрылась ледяным потом от макушки до пяток, наблюдая, как Таська наклоняется, подбирает, а потом рассматривает на просвет добычу.
— Оп-па, — сказала она растерянно. — Эля! Что это?!
— Подарок, — угрюмо сообщила я.
Подарок, что же еще. От Поункеваля. И, между прочим, лантарг просил никому не показывать, а я обещала ему не показывать никому, слово дала. И вот.
— Эля! — Таська встревожилась не на шутку. — А ну-ка, рассказывай!
Я замялась, и тогда подруга сказала тихо, но так, что сразу стало ясно: хиханьки и хаханьки закончились, пошла серьезная лента:
— Эля, это — на-тоулем. И получить можно его только в одном случае. Рассказывай!
— Да нечего там рассказывать, — с досадой сказала я. — Он мне его в руки сам сунул. Сказал: без обязательств..
— Еще и без обязательств, — Таська сокрушенно покачала головой. — Эля, ты дура?
Я обдумала ее вопрос. Кудрявцева культуролог и расу Поункеваля хорошо знает, судя по реакции. Причем, опять же, судя по Таськиному испугу, я действительно вляпалась во что-то, не очень хорошее.
— Да, — вздохнула я, признавая очевидное. — Я — дура.
— Теперь скажи, только честно, это очень важно. Ты с ним…
— Нет! — я вскочила, нервно прошлась вдоль дивана. — Я с ним — нет! Ничего не было. И не будет. Вот только не надо мне этих твоих, какой мужик пропадает, хватай его, дура! Тася! — упредила я ее возражение, — ты мне сама сколько раз говорила, что спишь только с теми, в кого влюблена! Так почему мне запрещаешь поступать так же?! Я тоже хочу лечь с мужчиной, в которого влюблюсь, понимаешь? Сама влюблюсь! А не потому, что все вокруг говорят, какой он хороший, и какая из нас будет славная пара. Не люблю я Поункеваля, пойми ты уже наконец! Он хороший. Очень хороший! Спасал меня сколько раз от всяких неприятностей. Но я бы другом его назвала. Братом. Но уж никак не своим мужчиной!
— А это, — Таська повертела в руках Поункевалев подарок, — зачем тогда взяла? Могла ведь не брать.
— Он просил, — объяснила я.
— Просил он, — Таська покачала головой и выдала очень знакомое, практически с теми же самыми интонациями: — Беда…
— Подожди! — начала я. — Погоди! Кудрявцева! Ты с ним разговаривала, что ли?!
— Это он со мной разговаривал, — хмуро объяснила она. — Просил присмотреть за тобой. Говорил, что ты рассеянная и вечно влипаешь в неприятности, а там, куда ты собралась, присмотреть за тобой некому.
Я с размаху упала на диван, поставила локти на колени, обхватила голову руками, простонала:.
— Кошмар какой… А ты?
Таська пожала плечами:
— Что я могла ответить? Что присмотрю… Да с чего хоть все началось?
— Из-за тебя все началось, — с досадой высказалась я.
— А, ну да! — с сарказмом воскликнула Кудрявцева. — За окошком ливень града — во всем Тася виновата!
— Нет, вот здесь конкретно — именно ты виновата! — не согласилась я. — Кто мне советовал, как проводить вечера?! И как одеваться.
— И?
— Я оделась и пошла! — сердито ответила я. — А там ко мне привязались.
— Это ты в посланиях своих слезливых рассказывала сто тысяч раз вперемешку с обидными выражениями в мой адрес, я помню. Ты почему про Поункеваля не рассказала? Он тебя спас, не так ли?
— Спас, — кивнула я. — Но они его… ранили.
— То есть, не просто поцарапали ножиком, а… Рассказывай.
— Дней семь он в реанимации пролежал…
— Ага, ага, — покивала Кудрявцева, — а ты ходила, навещала, держала за руку. А теперь удивляешься, с чего он влюбился. Элька, ты дура, — вынесла она безжалостный вердикт.
— А что, по-твоему, мне не надо было навещать мужика, который из-за меня попал? — разозлилась я. — Он же едва не умер!
— Ой, дура-а… — Таська сморщилась так, словно только что съела под дулом пистолетов упаковку терранских лимонов.
— Хватит обзываться, — я разозлилась еще больше. — Ну, дура. Ты будто умная. Лучше скажи, что с этим делать?
— Он тебе сказал никому не показывать? — Таська перекинула мне на-тоулем, я поймала. — Вот и не показывай никому. И упаси тебя боги всея Галактики потерять! Будет беда.
— Какая беда, хватит нервы мне дергать!
Кудрявцева почесала затылок.
— Как бы тебе покороче да попонятней… У меня младшая сестра такого в семью притащила. Года так два тому назад. Парень — просто кладезь занятной и полезной инфы. И разговорчивый, в отличие от многих своих собратьев. Ну, как разговорчивый… тянешь из него не сантехническими робоклещами, а всего лишь дамскими щипчиками. Но он — планетарный дизайнер, ему простительно. Пошли, организуем скромный тихий ужин. И я тебе расскажу, в чем проблема… А на ночь послушаешь еще сказку.
— Какую еще сказку?
— О Доблестном Воине и Шипоголовой Красавице. Сказка — архетипичная, уверена, что твой Поункеваль в детстве ее слышал, в числе прочих.
— Да не мой он! — взбесилась я.
— Твой, твой, даже не сомневайся. Пошли!
… — На-тоулем, — объясняла Таська, — это символ и ключ к мистической защите, которую предоставляет принявшей его девушке первопредки парня. Не больше, но и не меньше. Полно историй, где девушка теряет, ломает или сжигает этот подарок — по глупости, из-за внешних неодолимых обстоятельств или как-то еще. С ней потом происходят разные неприятности, ведь защиты больше нет. Кроме того, что нет защиты, еще и хранители затаивают обиду, а это куда серьезнее, чем можно подумать вначале. У этого народа нет ярко выраженных паранорм, как у Человечества, но во всем, что касается семейных связей, космической мистики дополна. Документально подтвержденной, имей в виду. Одним словом, берешь эту штучку, надежно защелкиваешь в кулон и не снимаешь даже в душевой. Потому что ты приняла ее.
— Он же сказал — без обязательств… — возразила я.
— Он, наверное, сам не понимает толком, что сказал, — серьезно объяснила Таська. — Оно-то без обязательств, но обязательства у девушки все равно есть. Вот если бы ты отказалась сразу, ничего бы не было. Но ты, дура такая, набитая опилками, взяла.
— Я же не знала!
— Не знала она, — Таська покачала головой. — Не знаешь — не бери. Первое правило культуролога.
— Я — археолог…
— Тем более! Мало вы, друзья, всякой гадости домой натащили, когда регламента еще не было? Дело о Бешеном Солнце помнишь? Вот.
Я помнила. Попытки протащить в метрополию артефакты, не прошедшие контроль и карантин, не прекращались никогда. Но то, что кажется совершенно безобидным, может внезапно превратиться в очень даже обидное. Один из моих коллег привез домой изображение солнца на серебряной пластине…
Надписи только не удосужился прочитать повнимательнее. Или лингвиста пригласить, если уж у самого ума не хватило. А написано там было, красивым витиеватым шрифтом, на который несчастный и польстился: «Не влезай — убьет». Не дословно, но смысл тот же. Пока пластинка стояла на столе у профессора, ничего не происходило. Но когда ее схватил пятилетний внук и попытался пристроить на свой экспериментальный ровер-бурильщик из серии: «Почувствуй себя исследователем неведомых планет», получилось ой. Пацан выжил, — там все почти выжили, эвакуацию организовали быстро и грамотно. Планета не выжила. «Бешеное Солнце» запустило в пробуренной детским роботом скважинке кварковый распад, а кварковый распад, как известно, остановить невозможно. Его можно лишь стабилизировать… относительно. Чтобы дальше не расползался. Но — только после того, как в зоне распада полностью перестанут существовать твердые тела, связанные гравитацией.
Похожие книги на "Огонь его ладоней (СИ)", Чернышева Наталья Сергеевна
Чернышева Наталья Сергеевна читать все книги автора по порядку
Чернышева Наталья Сергеевна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.