Их любимая малышка (СИ) - Горячева Ирина Александровна

— А я был уверен, что ты не придёшь, — не остался в долгу Элрой. — Думал, тебе хватит ума держаться подальше…

Надув губы, я игриво провела пальцем по той стороне столешницы, на которой двуликий только что имел меня.

— А я бы пришла снова, Элрой. У тебя очень удобный стол. Широкий и не скрипит.

Он скрипнул зубами и метнул в меня раздражённый взгляд. Затем выдвинул верхний ящик стола и достал маленькую коробочку.

— Я рад, что ты оценила. — Двуликий открыл её, взял оттуда одну капсулу розового цвета и протянул мне. — Глотай!

— Что это? — Я приняла капсулу из его рук, положила на ладонь и застыла в нерешительности.

— Ты не должна забеременеть, — холодно отозвался Элрой. — Помнишь?

Я вернула ему раздражённый взгляд, закинула капсулу в рот и проглотила.

— Сегодня это сделал я. Но впредь заботься сама. — Элрой одобрительно кивнул, обошёл стол и уселся в кресло. — А теперь оставь меня. Мне нужно немного поработать.

— Но…

— Иди к себе, савари! — повысил он голос, и я не стала спорить.

Гордо вскинув голову, отвернулась и, не спеша, вышла из кабинета.

Уже за дверью замерла на миг и зло процедила:

— Двуликий. Ненавижу.

Предательские слёзы заструились по щекам. Я сорвалась с места и понеслась по коридору. Обещая, что однажды наместник Керташ ответит мне за эти слёзы.

Глава 8. Новые обстоятельства

Элрой

Несколько информационных пластин, сброшенных со стола, так и лежали на полу. Я просто переступил через них, когда шёл к креслу.

Послевкусие от секса с Мариной мешало сосредоточиться на делах и думать о чём-то кроме. Огонь желания ещё гулял в крови.

Я хотел только одного. Брать мою савари снова и снова, давая нам обоим небольшие передышки. Однако это могло навредить и ей, и мне.

Единственный способ избавиться от наваждения я видел в том, чтобы избавиться от его источника.

Была и другая причина прогнать Марину.

Я чувствовал, что её внезапное желание остаться продиктовано лишь любопытством. Да, я интересовал её. Но только как ке-тари, инопланетное диковинное существо, в которое превратился. Не как мужчина, которому она только что отдалась.

Я понимал, что савари мучили вопросы, которые она не решалась задавать. Но также я понимал, что не готов пока на откровения. А на некоторые вопросы и сам не знал ответов.

Марина была недовольна тем, что я прогнал её из кабинета.

— Двуликий. Ненавижу. — Савари произнесла это зло и тихо. Но я всё равно услышал.

После превращения мои уши уже успели стать человеческими, но слух ещё оставался острым как у ке-тари.

— Ненависть — это лучше чем ничего, — ответил я, зная, что Марина не услышит. — И если появилось одно чувство, значит, будут и другие.

Опершись локтями о стол и сложив ладони вместе, я закрыл глаза.

Ке-тари всегда знали о своей второй сущности. О том, как она выглядит и на что способна, если её разбудить. Однако мы давно уже не превращались в зверей. С того самого момента, когда нашими учёными был изобретён препарат.

Он срабатывал безотказно. Всегда. Кроме одного раза…

— Почему инъекция препарата подействовала на Ройтана, но не подействовала на меня? — задумчиво произнёс я вслух. — Ведь мы оба имели неосторожность встречаться взглядами с Мариной. Любопытно. Были ли подобные случаи за пятьсот двадцать лет?

Именно столько лет назад изобрели препарат…

Я задумался.

И именно столько лет назад ке-тари завоевали первую планету.

Я чувствовал, что между этими событиями существовала прямая взаимосвязь. Но какая?

Открыв глаза, помедлил несколько секунд. А затем набрал на электронном браслете код связи с Ройтаном.

Он ответил почти сразу, как будто ждал. Его голографическое изображение всплыло в воздух.

— Что-то стряслось, Эл? — с серьёзным видом поинтересовался друг.

— У нас с тобой был договор. Ты — мои глаза и уши повсюду, а я через месяц отдаю тебе девчонку. Всё верно?

— Да. И что? — удивилось голографическое изображение.

— Мне кое-что нужно, Рой. — Я нарочно растягивал слова, обдумывая, насколько быстро можно посвятить друга в свои дела. — Только тебе это не понравится.

— Я очень внимательно слушаю. — В его голосе послышались нотки напряжения. — Говори прямо. Что ты от меня хочешь?

— Всё просто. — Конечно, это была неправда. То, о чём я собирался просить, запросто могло стоить моему другу жизни. — Мне нужен доступ к старым засекреченным архивам на Тарионе. У тебя ведь он есть?

— Эл, ты что?! — Ройтан отреагировал примерно так, как я и предполагал. И как отреагировал бы на его месте любой здравомыслящий ке-тари. — Ты предлагаешь мне проникнуть в императорский архив?! Это же верная смерть!

— Я знаю. Поэтому на Тариону отправлюсь сам. Тем более что меня вызывает Император. От тебя мне нужен только ключ и код доступа.

— Нет. Нет! — Ройтан отчаянно замахал руками. — Даже не проси! Или тебе недостаточно проблем?

Я не сомневался, что он откажется. Мог просто приказать, заставить. Но не стал. Хотел, чтобы Ройтан сам сделал выбор.

— А если в обмен на помощь я предложу тебе одно свидание наедине с савари?

— Ты спятил, Элрой?! — Ройтан постучал по собственному лбу. — Что вообще происходит?

— У тебя целая ночь, чтобы подумать. Хочешь знать, что происходит? Тогда я жду тебя утром во Дворце правления. За час до Совета. — Я помолчал и на всякий случай напомнил: — С ключом и кодами.

— Забудь. Я даже обсуждать это не собираюсь! — Он разъединил связь, и голографическое изображение исчезло.

— Посмотрим, Рой. Посмотрим…

Я слишком хорошо знал Ройтана. Если ему нужна Марина, он согласится, чем бы это ни грозило и чего бы ни стоило.

Оказалось, я не ошибся в друге и в этот раз.

Ранним утром он позвонил мне на комтайп. И, не ответив на моё приветствие, сообщил:

— Я подумал над твоими словами и согласен на предложение. Буду ждать в своём аэромобиле на стоянке перед Дворцом правления. — Ройтан хмыкнул. — За час до Совета. Хочешь ключ и коды? Тогда поторопись.

Не тратя времени впустую, я начал собираться.

Хотел зайти к своей савари, пожелать доброго утра перед началом занятий, но передумал. Сначала необходимо было разобраться с вопросами. Неизвестно, как близость Марины могла подействовать на меня в этот раз.

Пока не истёк срок золотого месяца, мне вообще следовало свести наши встречи к минимуму.

Поэтому я ограничился тем, что позвал Киннока и дал ему некоторые распоряжения, касающиеся занятий и самой Марины.

А потом запрыгнул в аэромобиль и отправился к Дворцу правления.

Ройтан уже ожидал меня, нервно расхаживая по парковке между рядами личного и служебного транспорта.

Едва заметив его, я открыл дверь и посигналил. Ройтан обернулся и зашагал в мою сторону. Он шлёпнулся на сидение рядом со мной, захлопнул дверь и постучал пальцами по приборной панели.

Какое-то время мы оба молчали, а потом Ройтан вдруг тихо сказал:

— Затемни, пожалуйста, окна, Элрой.

Я не стал задавать вопросы, просто сделал то, о чём просил меня друг.

Ройтан не торопился отдавать мне ключ и коды доступа в императорский архив Тарионы, но по всему было видно, что и уходить из аэромобиля он не намерен.

— Элрой, прошу, скажи, зачем тебе всё это? Прежде чем стать соучастником преступления и сунуть башку в петлю, я имею право знать, чего ради. Ты всегда придерживался закона, Эл. Что изменилось сейчас?

— Изменился я, Рой.

Повернувшись к другу, я уставился в окно поверх его плеча.

Начало рабочего дня приближалось. На парковку влетал всё новый транспорт, из которого выходили ке-тари.

Я мог свободно видеть их — движения, мимику, всё до мелочей. А они видели лишь аэромобиль с непроницаемо чёрными стёклами. И даже не подозревали, что внутри кто-то есть.

— Видишь ли, Рой. — Я подбирал слова, потому что говорить о сексе с Мариной и тем более обсуждать его с другом здесь и сейчас хотелось меньше всего. — Вчера кое-что произошло. И это кое-что породило у меня вопросы. Странные на первый взгляд. Но закономерные. Их стоило задать себе давно.