Богатырша (СИ) - Крот Анастасия

— Глупость и отвага. — Заключил юноша с непроницаемым лицом. — Хорошо. Ты протыкаешь мамуну мечом, а я хватаю младенца и бегу в деревню, — прошептал свой план Дарен на ухо княжне.

Ярослава сглотнула, представив, что может с ней случиться, если их план провалится на подходе к противнику. По ее спине пробежали мурашки, к горлу снова подступил ком.

— Знаешь, план вернуться в деревню не кажется таким уж глупым. — Ярослава с трудом скрывала дрожь в голосе.

— Ты же только что готова была ринуться в бой, а теперь пошла на попятную?

— Боюсь, у нас ничего не получится. Я ни разу не сражалась с такими монстрами. Да меня чуть мертвяки и болотница не сожрали! Эта же тварь больше меня! Игорь обязательно со всем разберется!

— Так теперь воспитывают воинов в Старграде? А сколько бравады было!

От нескрываемой Дареном укоризны стало совсем тошно. Ярославе хотелось плакать от беспомощности и бесполезности.

— Ты чего это нюни развесила? Буренкам не пристало рыдать! Посмотри на себя, вымахала размером с медведя, а ревешь как маленькая!

— Не реву я! Мне ветка в глаз попала!

— Мамуна и правда может сожрать младенца, пока мы будем добираться до деревни. — Дарен зачем-то схватил руку Ярославы и сжал ее. — Я верю, что у нас все получится. Я помогу тебе.

Ярослава с сомнением посмотрела на светлоглазого юношу, но кивнула. Если она будет всегда полагаться на Игоря, то не стать ей настоящим воином. Княжна сделала несколько глубоких вздохов, покрепче перехватила меч и выбралась из кустов, стараясь не шуметь. Кажется, крик младенца и подменыша оглушали не только Ярославу. Мамуна не слышала приближение девушки. Шаг, еще шаг. Княжна медленно подходила к отвратительному чудовищу. Она мысленно возносила мольбы Сварогу, Перуну и другим богам, которых смогла вспомнить в тот момент, чтобы младенец и подменыш не замолкали. Только так она могла скрыть свои шаги и бешеный стук собственного сердца.

Шаг. Два. Три. Ярослава медленно подобралась к чудищу и встала со спины. Кажется, оно было слишком увлечено своим занятием. Мамуна даже что-то нашептывала подменышу и иногда прижимала его к груди, будто бы мать родное дитя. Девушка медленно занесла меч, еле унимая дрожь в руках. Ярослава изо всех сил сжимала рукоять двумя руками, боясь, что может выронить единственное оружие. Княжна примерилась и резко опустила меч отработанным движением, насквозь пронзив отвратительное тело. Мамуна взревела и с разворота ударила длинной рукой Ярославу. Удар вышел столь сильным, что княжна отлетела на несколько саженей и покатилась по земле. Девушка потрясла головой, отгоняя головокружение и поднялась. На тренировках ей и не так доставалось. Но, к сожалению и удивлению княжны, этот удар не убил чудище.

Мамуна завозилась, не с первой попытки дотянулась и вытащила меч из спины, взглянула на него, заверещала и откинула в сторону. Княжна едва успела увернуться от собственного клинка, ставшего вдруг снарядом. Ярослава подобрала меч и встала в стойку, еле сдерживая дрожь в теле от страха.

На одного верещащего младенца стало меньше, чудище от неожиданности или боли раздавило своего подменыша, и тот бесформенными кусками лежал в луже. Мамуна посмотрела на свою руку, с которой свисали грязные лохмотья и земляные остатки и снова взревела.

— БЕГИ! — только и успел крикнуть Дарен, прячась за ближайшим деревом.

Мамуна устремилась к Ярославе. Огромная. непропорциональная, с пугающе человечным лицом Святославы. Ярослава что есть мочи припустила от настигающего ее чудища. Оно в два прыжка оказалось рядом с княжной и сильным ударом сбило с ног девушку. Меч выпал из руки и со звоном отлетел в сторону. Мамуна нависла над Ярославой и приставила когтистую руку к ее груди.

— Сейчас я вырву твое сердечко и с большим аппетитом пожру его за то, что ты погубила моего малыша.

Девушка пораженно уставилась на противника. Мамуна говорила! И голос ее был человечным, мелодичным, совсем не под стать отвратительной внешности. Мамуна провела длинным когтем по груди княжны, будто примеряясь, куда его воткнуть.

— А потом я стану тобой. — Продолжила Мамуна и отвратительно захохотала.

— Поди прочь от меня! — закричала Ярослава и ударила по длинной когтистой руке.

Княжна с ужасом наблюдала, как взбешенное чудище занесло руку. Вот-вот и длинные когти пронзят ее грудь, разорвут плоть, сломают кости и вырвут сердце. Ярослава почувствовала, как оно колотится у нее в горле. Девушка зажмурилась и закрыла голову руками. Послышался странный треск, а затем тяжелое тело навалилось на княжну. Ярослава распахнула глаза и недоуменно заморгала.

— Тебе придется как следует поблагодарить меня.

Рядом стоял Дарен и сжимал меч. С длинного лезвия стекала черная густая жижа, напоминающая кровь.

— Обязательно поблагодарю, только помоги мне выбраться! Дышать нечем! — закряхтела девушка.

Дарен помог княжне выбраться из-под тяжелого тела чудища, голова которого лежала неподалеку.

— Что это с ней стало? — удивленно спросила девушка, вытирая лицо рукавом, залитое тягучей жижей.

— Как что? Я снес ее отвратительную голову твоим замечательным мечом.

— Я не про это. Ее правая рука обвита корнями.

— А, ты про это. Когда она замахнулась, прямо из под земли вырвались корни и перехватили удар. Если бы не это, я не успел бы снести голову мамуне. Считай, тебе повезло.

— Второй раз уже не похоже на везение. — Задумчиво проговорила Ярослава. — И второй раз я уделалась в крови навьей твари.

Ярослава вложила меч в ножны, подняла голову твари за редкие волосы и подошла к юноше.

— Фу! Ты зачем ее взяла? — поморщился Дарен и протянул меч княжне.

— Как это зачем! Кто нам поверит, если мы не принесем доказательства!

Юноша пожал плечами и направился к луже, откуда вытащил плачущего младенца. На всякий случай юноша несколько раз проверил, что это не очередной подменыш. — Как бы то ни было, мамуна повержена. Ребенок спасен. Мы с тобой герои и о нас теперь можно слагать былины. Только чур я главный герой! Я же снес голову мамуне.

— Только если в твоих мечтах. — Ответила девушка и направилась к деревне.

Сумерки быстро уступали свое место ночи. Младенец вскоре успокоился на руках Дарена и заснул. Дитя устало, было голодным и, возможно, захворало от долгого лежания в луже.

— Мамуна! Там мамуна! — неожиданно раздался мужской крик из-за деревьев, когда Ярослава с Дареном почти вышли к полю. В дерево рядом с княжной что-то вонзилось. Девушка инстинктивно пригнулась и удивленно уставилась на топор, плотно засевший в коре дуба. Дарен с ребенком на руках спрятался за соседнее дерево.

— Вы чего это делаете? Убить меня решили⁈ — закричала Ярослава что было мочи и стала размахивать головой мамуны, привлекая внимание. — Мамуна мертва! Мы отрубили ей голову!

Колосья рядом зашевелились.

— Я же говорил, что девицу твою сожрали! — услышала Ярослава голос старосты, разносящийся неподалеку в поле. — Не упустите эту тварь!

— Да жива я! Вот ее голова. — Ярослава метнула голову туда, откуда раздавались голоса.

— А-а-а! Что это⁈ — закричал какой-то мужик, вскочил и побежал прочь по полю.

— Голова! Староста, здесь отрубленная голова!

Из-за дерева вышел Дарен с младенцем на руках.

— А вот и ваш внук. — Торжественно объявил он, будто только и ждал подходящего момента.

Над полем нерешительно одна за другой показались любопытные головы. Вскоре все мужчины столпились вокруг Ярославы и Дарена. Староста расцеловал обоих в щеки, не обращая внимания на тягучую жижу, и слезно прижал внука к груди. Игорь так и остался стоять в стороне, не прерывая почести новоявленным героям.

Вскоре героев отвели в деревню. Пожилые хозяева дома, любезно пустившие переночевать путников, растопили баньку. Княжна скинула одежду и растянулась на деревянной скамье. Вскоре зашла и хозяйка избы с веником из березовых молодых ветвей. Ярослава еще не получала столь сильного удовольствия от простой бани. Она чувствовала, как с нее сходит не только кровь мамуны, но и мертвяков. Да и вообще вся грязь и усталость, которая успела накопиться за несколько дней путешествия.