И снова девственница! (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia"

— Где же вы пропадали столько времени, прекрасное виденье? — прощупывал почву Базальд.

— Мы с нянюшкой ткали ковры на заказ, — смущённый взгляд на натруженные в процессе освоения ремесла руки, — она меня всему научила.

— Вот как? — ласковое поглаживание слегка шершавых от мозолей пальцев, — кажется, я припоминаю: приятная такая женщина, слегка полноватая.

— О, вы, должно быть, путаете её с гувернанткой, — Люба быстро уловила, куда клонит потенциальный свёкр, — кормилица была стройной, как ива, а донну Лизетту, о которой вы говорите, убили повстанцы. Они вместе с Клотильдой защищали меня, только мы успели убежать, а она нет.

«Любопытно, это он со времён сватовства всё помнит, или в связи с новостями память освежил?» — ехидничала про себя псевдо-принцесса.

— О, значит, я тогда только одну видел, — поклон, разворот и случайно пойманный хищный, оценивающий взгляд чёрных глаз какого-то мужчины.

— Должно быть, — лёгкая грусть опустила уголки полных губок, взгляд в пол и лёгкое помаргивание, как будто борется с подступившими слезами. На деле же её охватил охотничий азарт: кто кого перехитрит?

— Вы, должно быть, мало что помните из той жизни? — новый вопрос с подвохом.

— Что вы? — ясный, незамутнённый взгляд, — я была уже достаточно взрослой.

— То есть вы говорите на родном языке? — перешёл он на меравийский.

— Конечно, — легко подхватила Грэзи, — правда, давно не практиковалась.

— Как же так? — делано удивился старый интриган, возвращаясь на родной язык, — разве нянюшка не разговаривала с вами?

— Мы старались не вспоминать былое — слишком больно, — перешла на почти шёпот, — да и боялись, что кто-нибудь услышит и нас найдут.

Наконец, танец закончился, и нетерпеливо притоптывавший принц поспешил застолбить следующий.

— Нет, — довольно сурово остановил его отец, — сначала разговор. Наедине.

— Прошу прощения, Ваше Величество, — опять наглый недопоклон, — но это может скомпрометировать репутацию девушки. Я, как опекун, настаиваю на своём присутствии.

— Да что ей может грозить в обществе почтенного старца? — слукавил ловелас со стажем.

— Мало ли, барышня молодая, неопытная. Вскружите ей голову, а она возьмёт и потеряет её. Где потом искать? — притворно развёл руками. — А ей ещё замуж выходить, наследников рожать.

Оспорить столь логичные доводы не представлялось возможным, по крайней мере, публично. Пришлось уступить. Как и следовало ожидать, монарх интриговал не по-детски и на приватную беседу пригласил того самого черноглазого типа, что сканировал Любу во время танца.

— А вы говорили наедине, — изогнул бровь седовласый.

— Позвольте представить, — игнорируя выпад, обратился Базальд к девушке, — главный королевский маг герцог Кордаван Дагонский.

— Знакомы, — холодно бросил Брэг, несмотря на то, что представляли не ему. Впрочем, на его выпад особого внимания не обратили.

Высокий, худощавый мужчина с желчным выражением не менее надменного, чем у его старого знакомца, лица коротко кивнул. Чёрные, как вороново крыло волосы скользнули по острым скулам. Одна из прядок прилипла к уголку тонкогубого рта, рассекая щёку надвое. Острый, больше похожий на смертоносный клюв нос пересекал тонкий, почти незаметный шрам.

«Что-то многовато стало герцогов в моём окружении», — хмыкнула про себя Люба, намеренно медленно опускаясь в реверансе. Так сказать, расставила акценты. Признаться, ей было очень неуютно под его хищным взглядом, но показывать она этого не собиралась.

— Принцесса Грэзиэна, — он испытующе прожигал своим антрацитовым взором, — прежде, чем мы начнём наше общение, вам необходимо пройти проверку. — Зловещая полуулыбка вкупе с прилипшей прядью создавали эффект глубокого надреза. Как у Гюго в романе «Человек, который смеётся», только с одной стороны.

Сердце ухнуло вниз, грудь заледенела от страха, но неожиданно пришла мысль о том, что данная ситуация поможет обойти условия контракта и не придётся никого травить. Пусть и фиктивно. Странная смена настроения не прошла мимо внимания Корда.

— Вашу руку, мазель, — он достал острый кинжал и белоснежный носовой платок.

— Протестую, — лениво растягивая слова, подал голос седовласый, — требую проведение экспертизы в присутствии высокой комиссии. И вообще, где ты будешь брать эталон?

— Чего ты добиваешься, Брэг? — как старому знакомому, бросил Корд.

— Справедливости для своей подопечной.

— Кстати, об этом, — как бы вскользь начал брюнет, — ты не оформил официального опекунства, значит, как несовершеннолетняя гражданка Кординии она находится под опекой короля.

— Она не гражданка, — парировал тот, — а политическая беженка. Я не стал давать ей официальный статус подопечной, дабы меня не возжелали уличить в корыстных целях. Как-никак, но она законная невеста принца Миральда и возможный претендент на трон Меравии. С супругом, разумеется.

— Принадлежность к династии ещё надо доказать, — возразил король, но в его взгляде чувствовался неприкрытый интерес, перешедший из чисто мужского в политический. Это же, какие перспективы открывались! Так можно не только границу спрямить, но и существенно расшириться. — Хорошо, завтра в полдень в малом зале совещаний.

Вернувшись на праздник, Любовь никак не могла прийти в себя от быстрых смен декораций. То на неё давят, требуют крови, а теперь вновь карамельный прынц спешит пригласить на танец, но жёсткий взгляд из под нахмуренных бровей и резкий манёвр главмага его Величества опять мешают осуществить задуманное.

— Позвольте пригласить, — саркастические интонации не оставляют даже минимальной надежды на нормальное общение.

Любе он категорически не нравился и казался куда опаснее Брэгдана. Тот хоть как-то оценивал её как женщину, даже король попался на крючок девичьей красоты, этот же смотрел исключительно как на опасный объект. Нет, она не стремилась завоевать всех и вся, она вообще хотела бы никогда не встречаться с этими мужчинами, но женское самолюбие обиженно возмущалось.

— Держитесь от принца подальше, — угрожающе прошептал он, вызывая толпу леденящих мурашек.

Она непроизвольно взглянула на предмет обсуждения. Тот стоял с недовольным выражением ангельского лица и выслушивал гневную тираду от отца. Похоже, он получил аналогичные инструкции. Тоскливый взгляд в её сторону подтвердил предположение.

— А после экспертизы? — поёжилась Люба.

— В зависимости от результатов, — он сильно сжал её ладонь, суставы жалобно хрустнули. — Но и тогда у меня к вам будет ряд вопросов.

От зловещего тона ей подумалось, что извращения неофициального опекуна — далеко не самое страшное, что может угрожать в этом мире. Даже череп, пугавший до икоты, немного успокоился — спасибо дяде Шевчуку — а вот чем взять этого, похожего на хищную птицу мага, она терялась в догадках. «Надо будет за ним понаблюдать», — решила самозванка, — «но держаться подальше, мало ли. И расспросить Брэга, а то цедит информацию в час по чайной ложке, а она мучается!»

Вечером, падая от усталости, девушка с блаженством растянулась на кровати и приготовилась петь Цоя. Мало ли, вдруг понравится? Но сегодня инфернальный кошмар не захотел разводить политесы, а с ходу напал, едва она подошла к поднятой решётке ворот. Пришлось с визгом убегать, подражая Витасу в начале его песенной карьеры.

— Чёрт, я так поседею, — выругалась измождённая жертва ночных кошмаров, сидя посреди разворошенной постели. Пришлось вставать, пить успокоительное, которое она выпросила у своего пленителя, а потом вновь пытаться заснуть.

Белый снег, серый лед,

На растрескавшейся земле.

Одеялом лоскутным на ней –

Город в дорожной петле.

Она шла по подъёмному мосту, ступая босыми ногами по истерзанным копытами брёвнам.

А над городом плывут облака,

Закрывая небесный свет.

А над городом — желтый дым,

Городу две тысячи лет,

Прожитых под светом Звезды

По имени Солнце…