Стылая (СИ) - Корнилова Веда

Наверное, было около полудня, когда мы вновь услышали скрипучий голос фадермуса, и хотя саму птицу мы не видели, но было понятно, что она приближается. Оставаться на открытом месте ни в коем случае не стоило, и мы стремглав бросились к маленькой рощице незнакомых деревьев, пытаясь укрыться под их густой кроной – мы уже знали, что эти птички никогда не нападают на возможную добычу в лесу или среди плотных насаждений. Дело в том, что кожистые крылья этих птиц могут серьезно пострадать среди острых или корявых ветвей, так что этот летающий хищник в густые заросли, как правило, не совался. Добежать до деревьев мы сумели вовремя, но фадермус нас все же заметил, и теперь носился над деревьями, пытаясь разглядеть нас среди переплетения сучьев и ветвей.

– И долго еще он будет вертеться и орать?.. – поинтересовался Якуб, опасливо поглядывая наверх.

– Насколько мне известно, фадермусы никогда так просто не отвязываются от возможной добычи... – Коннел оглядывался вокруг. – Но вот если он теряет взглядом жертву, то бишь если она умело спрячется, и фадермус ее какое-то время не видит, то эта скрипучая птичка теряет интерес к охоте и улетает по своим делам. Правда, по времени подобное ожидание может занять не менее получаса.

– Значит, можно отдохнуть... – Якуб уселся на землю. – Ночью совсем не выспался, хоть сейчас подремать...

Что ж, внеочередной отдых – это уже неплохо. Я, пожалуй, тоже просто полежу на земле, слушая вопли фадермуса и глядя сквозь ветки на голубое небо... Только бы не уснуть в этой обманчивой тишине и ложном чувстве безопасности!

– Нам надо не дремать, а переговорить... – негромко произнес Павлен, присаживаясь рядом Якубом. – Госпожа Арлейн, господин Коннел, прошу вас подойти ко мне. Я заранее попросил святых отцов отойти от нас чуть подальше вместе с наследным принцем. Да, попрошу и вас говорить как можно тише – мне бы не хотелось, чтоб старший сын короля Корайна услышал нашу беседу.

Да уж, тут надо изъясняться едва ли не шепотом – все же святые отцы вместе с опальным принцем находятся всего шагах в пятнадцати от нас.

И верно – я только сейчас обратила внимание на то, что эти трое расположились чуть в отдалении. Похоже, Пес Веры еще заранее намеревался переговорить с нами наедине.

– А что случилось?.. – начал, было, Якуб, но Павлен его оборвал.

– Я, кажется, просил каждого из вас говорить как можно тише, так что вновь прошу придерживать громкость своих голосов... – нахмурился инквизитор. – Так вот, я хочу сказать вам о том, что принца Гордвина необходимо доставить на родину, причем живым.

– На кой леший он там сдался?.. – буркнул Коннел.

– Попрошу каждого из вас более не упоминать при мне существ, противных Светлым Небесам!.. – отчеканил Пес Веры.

– Тогда какого хрена тратить столько сил, чтоб доставить этого свихнутого урода на родину живым и здоровым?.. – скривился Якуб. – Ничего иного, кроме лишней головной боли, лично мною неуважаемый принц домой не принесет.

– Я говорю о том, что его нужно доставить живым... – уточнил инквизитор. – О здоровье речи не шло.

– Поясните подробней то, что вы имеете в виду... – попросила я, хотя мне все было ясно уже давненько. Однако все одно не помешает послушать, что нам скажет инквизитор.

– Думаю, вы уже обратили внимание, как при разговорах с нами принц Гордвин упирает на то, что именно он является законным наследником короля Корайна... – начал Павлен. – Тут он совершенно прав, и против законов не попрешь – по положению о престолонаследии трон, и верно, подложено получить старшему из сыновей, а именно принцу Гордвину. Тут уже не важно, нравится нам это, или нет. Все так, только вот иметь такого короля я могу пожелать лишь злейшему врагу. Как всем известно, при наличии живого наследника первой очереди, то бишь нашего сбившегося с верного пути грешника Гордвина, корона может быть передана другому наследнику только в случае добровольного отказа от трона главного наследника...

– Ага, так он от нее и откажется!.. – фыркнул Якуб.

– Или же в том случае, если главный наследник болен, причем настолько неизлечимо, что не в состоянии исполнять возложенные на него королевские обязанности.

– Этот кровопийца считает себя здоровей здорового... – поморщился Коннел. – А заодно и самым умным. Не может быть и речи о том, чтоб он отказался от престола. Как раз наоборот: этот свихнутый парень даже не сомневается в том, что усевшись на трон нашей страны, он станет великим королем, а потом завоюет себе и весь мир.

– Так может наш дорогой принц заболеет в дороге?.. – предположил Якуб. – Или его фадермус утащит... Враз все проблемы разрешаться!

– Как раз наоборот – в этом случае они запутаются окончательно!.. – вздохнул Павлен. – Как я понял из слов принца Гордвина, у чернокнижника была налажена связь с внешним миром, и даже более того: могу предположить, что уже был разработан некий план по триумфальному возвращению принца Гордвина из дальних стран, где он будто бы набирался мудрости у какого-нибудь пророка... А что, простой народ любит подобные истории, и с восторгом встретит такого просветленного правителя – во всяком случае, какое-то время можно не опасаться смут и недовольства, вызванных суровым и безжалостным правлением. На самом же деле как я предполагаю, за всем этим стоит Польния, которая давно точит зубы на наши земли, а может, и еще какое государство – в таких рискованных делах желательно иметь союзника. Наверняка для принца уже приготовлена и невеста королевских кровей... Сейчас для тех, кто хочет заполучить нашу страну главное – надеть на принца Гордвина корону, быстро его женить и родить наследника, после чего нужда в принце отпадет: от имени новорожденного будут править регенты, а чего они наворочают – это даже представить сложно! Страну будут драть на части...

– Вот я и говорю... – только что не подскочил на месте Якуб. – Если принц Гордвин случайно споткнется и свернет себе шею...

– То тогда уже точно ничего нельзя будет исправить... – махнул рукой Павлен. – Я вам это уже говорил, и еще раз повторяю: если вернемся домой и скажем, что принц умер, то кое-кто за рубежом поднимет вой нашим и словам почти наверняка не поверят.

– Почему?.. – не понял Якуб. – И потом, кому и какое дело загранице до того, что происходит в нашем королевском дворце?

– Да потому, что за рубежом уже многое подготовлено к тому, что на трон должен сесть именно принц Гордвин, которого они каким-то образом сумеют полностью контролировать, и менять свои планы эти люди не намерены. Если принц Гордвин погибнет, то те люди будут говорить что-то вроде того, что, дескать, на самом деле наследный принц жив и здоров, жаждет вернуться домой, только коварные придворные по какой-то причине не пускают беднягу в страну. Более того – сразу появятся самозванцы, и каждый из них будет утверждать с пеной у рта, что именно он и является тем самым несчастным принцем, незаконно лишенным трона. Ну, а если за одним из таких вот наглецом будет стоять страна, которая снабжает его всем необходимым, то дело приобретет еще худший оборот. Повсеместно пойдут разговоры о том, что в действительности принц Гордвин жив, но вынужден скрываться от того, кто незаконно занял его трон, и несчастный молодой человек мечтает лишь о справедливости. Скажут – его лишили престола только за то, что он решил нести людям свободу, богатство, свет, радость и все такое прочее... Такие повествования о несчастных страдальцах-праведниках пользуются огромной популярностью у простого народа. Поверьте, у этих россказней сразу найдется множество сторонников, во всяком случае, симпатии к обиженному принцу будут огромные, и если тот войдет в нашу страну во главе чужой армии, то вряд ли встретит сильное сопротивление. Более того: некоторые будут сами распахивать перед ними ворота городов и выносить ключи на бархатной подушечке.

– Что-то уж очень страшную историю вы нам рассказываете... – покачал головой Коннел.

– Я просто прикидываю наиболее вероятное развитие событий... – вздохнул Павлен. – Так вот, для того, чтоб не давать иноземцам в руки такой козырь – наследного принца Гордвина, который со своими больными мозгами может натворить невесть сколько бед – для этого нам надо доставить его домой, и крайне желательно, живым. Главное, чтоб по приезду во дворец его признал отец, и облили слезами родные, а заодно выразили свое почтение и уважение придворные. Разумеется, принца должны поприветствовать и иноземные послы, проявить должный пиетет... Ну, а если дома принц на радостях по поводу своего возвращения в родные пенаты переберет лишнего, случайно свалится с крыльца и ударится головой об угол – тут сказать нечего, обычный несчастный случай, можно только посочувствовать бедняге, которому так не повезло!