Королева карантина (ЛП) - Пекхам Кэролайн

Я недоверчиво покачал головой ему в спину, когда он отмахнулся от этого безумия, как от пустяка, в то время как Татум ухмыльнулась мне, явно соглашаясь.

Сэйнт продолжал водить нас по бесчисленным помещениям церкви, указывая на студию для Киана, его кабинет, столовую, домашний кинотеатр, игровую комнату и огромный бассейн, который находился во внутреннем дворе сбоку от здания с гидромассажной ванной, сауной и паровой баней. Место было безумным. Это был Храм на гребаных максималках. Больше, чем кто-либо когда-либо мог пожелать или в чем нуждался, и все же я не мог убрать гребаную ухмылку со своего лица, пока мы исследовали это место, обнаружив большую часть наших вещей уже здесь, упакованными по шкафам, как будто мы жили здесь годами, а не минуты.

Когда мы поднялись наверх, Сэйнт показал нам четыре отдельные спальни, которые располагались в задней части церкви, и сначала я подумал, что у каждого из нас свои комнаты. Но когда он открыл последнюю дверь в огромную комнату, занимавшую всю длину дома, эта идея рухнула и сгорела дотла.

В центре помещения, откуда открывался вид прямо на океан, стояла огромная кровать. Даже больше, чем та, что была у нас в доме студенческого братства. Должно быть, она была сделана на заказ, и черт его знает, какое сюда подошло бы постельное белье, потому что она выглядела больше, чем два «super king», соединенных вместе, и я должен был уже понять, что у него все было сделано на заказ.

Татум взвизгнула, сбрасывая туфли, и бросилась к кровати, запрыгивая на нее и возбужденно подпрыгивая.

— Тебе это нравится? — Спросил Сэйнт, переводя взгляд с нее на всех нас, и в его взгляде промелькнула уязвимость, которая остановила любые насмешливые комментарии, вертевшиеся у меня на кончике языка. Возможно, ему большую часть времени не хватало общения, но он действительно заботился о нас, и я не мог себе представить, сколько времени и усилий он вложил в это место и организацию всего, что с ним связано. — Недалеко от города есть дом, Сирена, который идеально подойдет для проведения твоих занятий. И я организовал для тебя пробные матчи в футбол на местном уровне, Блейк. Я также видел потенциальную художественную студию, и здесь есть многообещающие перспективы трудоустройства для…

— Черт возьми, ты действительно обо всем подумал, не так ли? — Спросил я, и он пожал плечами, как будто не очень хорошо понимал, что он проделал сумасшедшую работу.

— Я пытался, — признался он.

— Солнце, море и секс? Да, я отдаю за это свой голос, — со смехом согласился Киан.

— Я тоже, — добавил Блейк. — Но я хочу поближе взглянуть на тот спортзал, о котором ты упоминал.

— Сейчас я тебе покажу, — согласился Сэйнт, взглянув на меня, и я больше не мог держать его в напряжении.

— Ты знаешь, я был бы счастлив и в двухкомнатной квартире где-нибудь в наполовину приличном районе, — медленно произнес я, и его лицо слегка вытянулось. — Но если мне приходится жить в отвратительно большой церкви, где слишком много места и дерьма больше, чем мне когда-либо могло понадобиться, то я не могу представить ни одной, которая была бы более совершенной, чем эта.

— Хорошо, — сказал Сэйнт, слегка выпятив грудь. — И называйте меня параноиком после пандемии, но я также позаботился о том, чтобы снабдить секцию склепа всей едой, которая нам когда-либо понадобится, если мир снова отправится в ад.

— Трон для туалетной бумаги прилагается? — Спросил я, хихикая.

— Очевидно. — Он ухмыльнулся, затем повернулся к Татум с надеждой во взгляде. — Тебе нравится новый Храм, Сирена? Если нет, я прикажу сжечь его дотла к утру.

— Ты что, издеваешься? Мне это чертовски нравится! — Воскликнула Татум, когда Сэйнт расплылся в улыбке, и она снова спрыгнула с кровати, прыгнув на него и крепко поцеловав, при этом ее улыбка сияла достаточно ярко, чтобы выразить то, что мы все чувствовали. — Просто до тех пор, пока ты не ожидаешь, что я в ближайшее время заполню все остальные спальни малышами.

— Конечно, нет, Сирена, — сказал Сэйнт, опуская ее на землю и еще раз нежно целуя. — У тебя может быть пара лет до этого.

— Это зависит от меня, а не от тебя!

Она шлепнула его, когда он снова направился к двери, ведя Блейка и Киана в спортзал, и он рассмеялся, как будто совсем не был согласен с этим утверждением.

Я направился к раздвижной двери, открыл ее и вышел на балкон, чтобы получше разглядеть этот вид, позволяя мысли о том, что это место станет нашим новым домом, овладеть мной.

Солнце почти скрылось за горизонтом, и я оперся предплечьями о белые перила, глядя на него, медленно выдыхая и вдыхая морской воздух.

— Ты в порядке? — Спросила Татум, следуя за мной, подходя, чтобы встать рядом и взять меня за руку.

— Да, — сказал я, любуясь закатом и проводя большим пальцем по тыльной стороне ее ладони. — Я просто… отпускаю.

— Ты о чем? — с любопытством спросила она.

— Трой, — признался я, и звук разбивающихся о берег волн взывал ко мне, как нежнейшая колыбельная. — Наверное, я просто думал, что мы все равно поймаем его. Так или иначе. Но прошли годы, и даже у Сэйнта нет никаких зацепок. Мне нужно просто смириться с тем, что его больше нет, и двигаться дальше.

— Но легче сказать, чем сделать, верно? — пробормотала она, и я кивнул, думая о своей маме, Майкле, обо всем, что он украл у меня, и о том, как сильно я жаждал его смерти взамен.

— Да, — согласился я. — Но я думаю, они хотели бы, чтобы я отказался от идеи мести. Уже не так, как раньше. Я имею в виду, конечно, я хотел бы, чтобы он был мертв или, по крайней мере, заперт где-нибудь. Но он потерял свои деньги, свою власть, свою репутацию. Остаток своей жизни он проживет в одиночестве, скрываясь. И, возможно, это не все, чего он заслуживал, но я думаю, что в целом я могу с этим смириться. Я думаю, что должен. Потому что мы не найдем его, и я не хочу, чтобы он имел надо мной такую власть до конца моей жизни.

— Я люблю тебя, Джейс, — выдохнула Татум, и я посмотрел на нее с мягкой улыбкой, когда она назвала имя человека, которым я когда-то был.

— Я тоже люблю тебя, Татум. И я хочу двигаться дальше. Пусть это будет новое начало. Все мы можем устроить здесь настоящую жизнь, и я хочу ею жить. Трой пусть катится ко всем чертям, мне все равно. Все, что меня волнует, — это ты, я и мои братья. Этого более чем достаточно.

Я наклонился и поцеловал ее, в этом обмене было столько любви и глубины, что я понял, что отказаться от этой вендетты было правильным поступком. Я устал жить ради ненависти. Теперь у меня было кое-что намного лучше этого.

И когда мы повернулись, чтобы посмотреть, как солнце впервые в нашем новом доме опускается за горизонт, я был счастлив начать все с чистого листа и просто жить. Потому что прямо здесь меня ждала адская жизнь, и я не хотел и не нуждался ни в чем другом в мире. Только в этом.

Еще ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ЭТОГО

Я откинулся на спинку кресла, просматривая присланные мне документы и пытаясь отследить передвижения моего сына. Я должен был признать, что он был хорош. Лучше, чем я, вероятно, думал. И хотя я кое-что находил о состоянии, которое он накопил за эти годы, я все еще не мог напасть на его след.

Он не совершал никаких покупок под своим настоящим именем, и я даже не смог обнаружить ни один из псевдонимов, которые, я был уверен, он должен был использовать. Потому что я ни за что не поверил бы, что он вышел из игры. В жилах этого парня текла моя кровь, нравилось ему это или нет, и я знал, что он будет покупать и продавать, добиваясь власти, как будто она нужна ему для жизни. Но он держал свои секреты при себе, и я просто еще не поймал его.

Со смесью раздражения и гордости я положил свой планшет на металлический столик рядом с собой, глядя поверх белого зонтика, под которым я сидел, на ослепительном солнце. В этой части света всегда было жарко, и вскоре после приезда сюда я устал от отсутствия изменений климата. Но я застрял без альтернативы. Для меня было небезопасно путешествовать, пока за мной охотилось столько властей. И хотя я изолировал себя в стране без соглашения об экстрадиции с США за десять лет, прошедших с тех пор, как я бежал, я был уверен, что будут даны взятки или посланы специальные оперативники, чтобы забрать меня, если мое местонахождение будет обнаружено.