Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина

Глава 18

С рассветом гиены снова вернулись к нашему лагерю, хоть больше и не желали подходить близко. Тут я смогла вволю разглядеть их и даже запечатлела на плёнку. И вправду, страшные они на вид, что ночью, что при свете дня. Неудивительно, что сахирдинцы выдумали про них столько чутких небылиц.

– Проклятые колдуны, – сетовал один из стражей. – Обернулись зверьми, а ночью точно побегут разрывать могилы и лакомиться мертвечиной.

– Чьи могилы? – спросила я. – Те, где погребены правители Ненасытной сатрапии?

Страж кивнул и добавил:

– Говорят, по ночам на том кладбище страшные вещи творятся. Крылатые демоны стерегут неупокоенных мертвецов, а оборотни их тела подъедают.

Что-то мне стало не по себе от этих речей, но Шанти успокоил меня, сказав:

– Глупости. Гиены и вправду живут на том кладбище, и даже могилы под плитами разрывают, но так они делают логово для стаи и детёнышей. Если пойдем за гиенами, они точно приведут нас к могилам ненасытных сатрапов.

– Тогда надо идти, – согласилась я. – Вот только животные уже далеко убежали. Не вижу я их.

– Зато я вижу, – улыбнулся Шанти. – Ну что, едем?

– Едем.

Мясо уже давно было высушено и завёрнуто в холстину, верблюды навьючены, так что наш караван был полностью готов к поездке. Шанти долго вёл нас куда-то на юго-запад, пока впереди не показались серые колонны города мертвых. Пятнадцать шестиметровых громадин выстроились кольцом вокруг охристо-красных плит и надгробий.

Где-то вдали раздался знакомый смех. Кажется, гиены и вправду устроили в центре кладбища логово. Да и не они одни. Что среди надгробий делает парочка бурых верблюдов? Чьи они?

Двое стражей решили въехать на кладбище, чтобы это выяснить, я же не выпуская камеры, принялась обходить высокие колонны и снимать ржавеющие на них письмена и контурные рисунки. Незнакомые рубленые буквы, силуэты людей, животных и каких-то непонятных существ – всё это выглядит так загадочно и даже пугающе. Особенно крылатая женщина с птичьими лапами вместо ног.

– Вот, Эмеран, посмотри, – позвал меня Шанти, чтобы я подошла к следующей колонне, – это сцена из жизни жрецов Ненасытной сатрапии. Та самая, про которую я тебе рассказывал.

И вправду, на стилизованном рисунке чётко видно, как девять людей в набедренных повязках в виде юбок собрались у кровати, где лежит спящий бородач, даже занесли саблю над его головой. На соседней колонне уже красовался рисунок огромной печи с вырывающимися из неё языками пламени, и птицей, парящей над сгорбившейся фигурой без головы. На другой колонне жрец держал отрубленную голову над распахнутым мешком, а после неё – уже новый сатрап на пиру принимал блюдо из рук жрецов, где расселась птица, точь-в-точь как на рисунке с обезглавленной мумией. Дальше были ещё сценки из жизни властной верхушки Ненасытной сатрапии, а после круг замкнулся, и я снова вернулась к колонне, где жрецы готовятся умертвить сатрапа. Вот такой вот круговорот власти.

– Всё, как ты и говорил, – поражённо выдохнула я.

Но не я одна с любопытством разглядывала колонны. Леон не меньше меня был поражён, вот только не рисунками.

– Эми, я, кажется, понял, почему в полёте у нас отказал бортовой компас.

Я не поняла, к чему это замечание, пока не увидела, что в руках он держит дорожный компас и внимательно на него смотрит. Я подошла и тоже глянула. А стрелка будто сошла с ума и непрестанно вертелась по кругу.

– Видимо, в тот день мы пролетали над подобной колоннадой, – заключил Леон. – Или над тем, из чего её отлили.

Я поспешила прикоснуться к округлой серой поверхности и только теперь поняла, что колонны высечены вовсе не из камня. Это металл.

– Железо, – авторитетно заявил Леон и тут же начал о чём-то спрашивать Шанти, а после поведал мне, – Он говорит, эта колоннада стоит здесь тысячу лет, не меньше. Эми, да это же сенсация! Заброшенные железные колонны, которые за тысячу лет не заржавели! Ну, кроме тех картинок с буквами. Это же невероятно! У нас в королевстве нет такого антикоррозийного раствора, чтобы он на столько времени остановил окисление. Невероятно! Просто невероятно. Эми, сними это обязательно. Потом покажешь снимки учёным. Эх, жаль, нет сверла, а то бы я снял стружку для анализа.

– И что бы ты хотел в том анализе увидеть?

– Не знаю. Наверное, доказательство, что это не просто железо.

– А что тогда?

– Переплавленный метеорит. Метеоритное железо. Кусок металла, упавший с неба.

Быть такого не может. Слишком невероятно. Хотя…

– Шанти, – спросила я, – а ты не знаешь никаких преданий про упавшие звёзды? Может быть, большие камни когда-то свалились сюда с небес?

– Да, есть легенда, как боги после пира в Небесном Дворце закидали Неистовую сатрапию косточками персиков из своего Небесного сада, дабы вразумить гуляк, развратников и богохульников. Но те не образумились, не изжили свои пороки. И тогда пришлось богам расколоть Сарпаль и утопить Ненасытную сатрапию в морских водах.

– Да, Лео, – обратилась я к нему, – кажется, где-то тут ещё до геологической катастрофы и вправду выпал метеоритный дождь.

Внезапно со стороны кладбища послышались крики. Из-за бурых плит выскочили две человеческие фигуры и со всех ног побежали прочь от преследующих их стражей. Так, что-то странное здесь происходит.

– Кто те люди? – спросила я Шанти.

– Думаю, расхитители могил.

– Кто? – поразилась я. – А для чего им грабить могилы?

– Мало ли. Может, ищут сокровища.

– А они тут есть?

– В древних могилах? Наверное, когда-то давно и были. Но с такими гостями за десять веков уже вряд ли что осталось.

Стражи настигли воришек и, угрожая саблями, грубо приволокли их к Чензиру, а вместе с ними и мешок, в котором лежало нечто лёгкое и объемное.

– А ну, бесчестные воры, показывайте, что вы украли у древних правителей.

Незадачливые грабители стояли на коленях перед Чензиром и, опустив головы, мямлили невнятные оправдания. Наконец, Чензир не выдержал и приказал стражам открыть мешок.

Сначала я даже не поняла, что это внутри, такое чёрное, переплетённое и поблёскивающее, а когда поняла, то почувствовала себя дурно. В мешке лежал иссушенный труп. Руками он обнимал притянутые к груди колени. И головы у него не было.

– Это ещё что такое?! – взревел Чензир. – Как вы посмели потревожить покой ненасытного сатрапа? Нечестивцы! Ослушники! Вы недостойны жизни за то зло, что свершили.

Он тут же отдал приказ стражам казнить грабителей, и те с радостью вынули из-за поясов сабли. Мне же стало окончательно не по себе.

– Лео, скажи же уже этому вояке, чтобы прекратил самосуд!

Начались переговоры. Леон сказал что-то Шанти, Шанти перевёл Чензиру, тот ответил, Шанти снова перевёл и так по кругу раз пять.

Из разговоров я поняла, что грабители пришли на кладбище из соседней деревни, и на жизнь они промышляют тем, что крадут высушенные тела сатрапов, толкут их в порошок, а этот порошок потом продают как величайшее лекарство от всех болезней. И, что самое удивительное, люди этот порошок у них охотно покупают, даже увозят по караванной тропе в отдалённые закоулки Сахирдина – так в этих краях крепка вера, что колдовская сила древних правителей навсегда запечаталась в их телах. Собственно, а почему людям в это не верить, если сцена поедания старого сатрапа новым изображена на одной из колонн?

– Может, – предложил Леон, выслушав всю эту историю, – пусть положат мешок с телом обратно в могилу, и ну их. Как-то неправильно убивать живых ради мёртвых.

Шанти перевёл это пожелание Чензиру, и тот был готов смилостивиться, но сами воришки кинулись Леону в ноги и начали умолять:

– Краснощёкий господин, лучше вели казнить! Не заставляй нас снова спускаться в могилу к ненасытному! Ни за что больше туда не спустимся! Лучше казни!

– Да что там такого страшного в могиле? – не выдержала и спросила я.

– Меретис. Крылатая Меретис стережёт его сон.