Полёт совиного пёрышка (СИ) - Предгорная Арина

– Я очень рада, – с чувством сказала я.

– Чему? – полюбопытствовал подкравшийся Рэй и приобнял меня за плечи.

– Прекрасному вечеру и воссоединению дружной семьи, – улыбнулась я.

Что было правдой.

***

О том, как прошла аудиенция, Фэйн не сказал, но его глаза довольно светились. Пока он от лица каэрра договаривался о чём-то значительном для обеих стран – в том, что готовилось что-то важное, я не сомневалась – то одна, то в компании Райдера, в зависимости от его, успела показать Реневальду самые красивые и памятные уголки Гельдерта. Рене тоже присутствовал, хотя реагировал на всё тише и спокойнее. Он в самую первую прогулку выразился более чем определённо, заявив, что начал считать Роумстон своим вторым домом, привык к тому, что его окружало и на восхищение младшего братца реагировал со снисходительным пониманием.

– В наших городах другая архитектура, – извинялся Вальд за свою восторженность. Никак не верилось, что парню уже восемнадцать! – Необычно. И вообще всё другое.

А со старшим Тингвардом, несмотря на его серьёзную подготовку к переговорам, я имела беседу буквально на следующий после памятной встречи день. Рэю пришлось отлучиться в ресторан, а сыновей вельвинд отправил искать матери подарок. Я пораньше закончила изнурительную тренировку и вышла в небольшой, разбитый позади дома сад, где по расчищенным дорожкам уже прогуливался наш гость. Почти не волновалась, наоборот, предвкушала возможность без лишних ушей расспросить о Рене. Сам птиц ничего сверх того, что я уже о нём знала, так и не добавил, а мне хотелось, если удастся, поговорить хотя бы о Блоре, заманившем парня в ловушку. Пусть минуло девять лет – этого негодяя и его заказчиков следовало сурово наказать.

Я нашла скамейку, обрамлённую кустами с душистыми белыми цветами, и предложила присесть.

– Сын рассказал мне о том, как жил здесь все эти годы, – без предисловия начал Фэйнар. – Я в неоплатном долгу перед вами, Гердерия. Вы его спасли. Не спорьте. Все эти запасные варианты, поиски магов – эти намерения тоже очень тронули меня, но вы оказались способны снять тяжёлое заклятье, когда сами только-только получили магию. Я ведь правильно понимаю, что вы ещё не в полную силу ею пользуетесь?

– Верно. Но Фэйнар… Фэйн, любой на моём месте сделал бы то же самое, – возразила я мягко.

Не любой. Циркач Фитри жаждал иного. К счастью, других таких безумцев не было.

– Но сделали вы, – улыбнулся Фэйнар. – Позвольте мне отблагодарить вас. Возьмите как памятный дар, Гердерия. Прошу вас.

Отчим протянул плоский бархатный футляр. Внутри лежало потрясающее ожерелье из камней чистого небесного цвета. Целое состояние. Я выдохнула и закрыла крышечку.

– Фэйнар, это лишнее.

– Это слишком мало и незначительно, – возразил вельвинд и вложил футляр мне в руки. – Это… не только от нашей семьи. Каэрр Маэранн тоже безмерно признателен именно вам. За то, что вы приютили Ренерайля, приняли такое участие в его судьбе, не дали пропасть. И ещё: вы всегда будете почётной гостьей в Альнарде, если когда-либо надумаете посетить наш прекрасный край.

Я заморгала.

– Благодарю вас. Ваш правитель?.. Он тоже беспокоился о Рене?..

Фэйнар потёр переносицу.

– Ренерайль – родственник каэрра. Как и Вальд. По матери. Невейль и наш каэрр – двоюродные брат и сестра.

Я неловко подхватила поехавший с коленей футляр с ожерельем, пристроила его на скамейке рядом. Что?.. Вот этот долговязый, плюющий на всяческие условности чужеземец, которого я однажды приняла за беглого каторжанина – представитель альнардской правящей династии?.. Отчим вежливо ждал, пока я справлюсь, осознаю и переварю услышанное.

–Об этой «незначительной» детали Рене умолчал. И как следует к нему обращаться? – уточнила я, возвращая контроль над эмоциями.

– Как привыкли, – улыбнулся Фэйнар. – Ни Ренерайль, ни Реневальд не являются наследниками альнардского престола, но входят в большую семью высшего дома.

Мысли запрыгали, частички сведений, которые Рене удосужился сообщить о себе, принялись складываться в причудливые мозаичные узоры. История с заклятьем начала приобретать несколько иную окраску. И я не удержалась от вопросов.

– В таком случае… Фэйн, вы ведь не могли не думать, что появление человека по имени Блор не случайно? Могло быть так, что Рене специально выводили из игры, чтобы в дальнейшем как-то навредить вашему каэрру?

– Мы множество версий рассмотрели и проверили, – скупо кивнул вельвинд. – Внутриполитических вопросов, передела власти и тому подобного я касаться не буду, это…всё-таки это наши внутренние дела. Однако что-то не сходится раз за разом. Правителю Альнарда, разумеется, время от времени приходится быть очень осторожным и стараться предвосхищать готовящиеся интриги, однако Рене, повторюсь, не является прямым наследником. Маэранн просто любит его как часть своей семьи. У него есть свои дети, дочь и сыновья: в первую очередь недоброжелатели каэрра пытались бы навредить детям. Или существовала бы угроза и для Вальда тоже как такого же сына Невейль.

– Да, тут не очень логично, – тихо признала я. – Но тогда что?..

– Мы возобновим тайное расследование, – пообещал отчим. – Мы не знали об этом Блоре, к большому сожалению. Очень много времени прошло, но попытаться разыскать этого мерзавца стоит. И выяснить, кто за ним стоял.

– Но я не знала таких подробностей и теперь тоже пытаюсь понять. Может быть, и неудачная охота, о которой рассказал Рене, была спланирована.

Старший Тингвард вздохнул.

– Насчёт охоты не уверен. Ренерайлю, при всех его явных положительных качествах, свойственна и некоторая беспечность. Накануне этой трагедии весь Альнард отмечал большой праздник. Были народные гуляния, приготовление пищи на открытом огне, музыка и простые народные пляски… Это весело, мы время от времени с удовольствием принимаем участие в таких увеселениях. Ренерайль, хотя отрицал после, но в тот вечер перебрал с горячительными напитками. Несмотря на железное правило не пить перед охотой, особенно если идёшь на хнума. И потерял нужную концентрацию и ловкость, что привело к страшным последствиям. Рене в охоте не новичок, но наши маги проверяли: хмель в его крови был, так что я всё ещё пребываю в сомнениях.

– Это могли подстроить, – медленно проговорила я, рассматривая свои ладони. – Если знать, что кому-то случившееся с Рене…райлем было выгодно.

– Не исключаю, – тяжело вздохнул отчим. – Над этой версией наша служба безопасности тоже работала, но…

– Фэйн, это правда, что лишиться крыльев – самый страшный позор для вашего народа?

– И да, и нет. В стародавние времена вельвинда, безвозвратно сломавшего крылья, убивали. Потом, позже, изгоняли в малообжитые земли. Это давно уже не так. Отголоски неприязни и позора до сих пор бродят в наших горах, однако никогда наша семья не отрекалась от Рене. Единственное, чего ему уже не светит – важной должности при каэрре, к которой сына готовили чуть ли не с детства. На это ни я, ни Невейль повлиять не можем.

Я стиснула пальцы в замок.

– Не бросайте расследование, прошу вас.

– Я бесконечно тронут, что вы переживаете за судьбу моего сына, Гердерия.

И Фэйнар положил бархатный футляр обратно мне на колени.

– Скажите, какова вероятность возвращения потерянных крыльев?

– Нулевая, – хмуро ответил Фэйн. – Есть хроники, в которых упоминается буквально один-два случая. Настолько невероятных, что считаются легендой. Вся альнардская магия, самые сильные целители, к сожалению, бессильны. Как нельзя отрастить отрезанную ногу или руку, так не отрастает заново и крыло. И, поверьте, прелестное дитя, я скорблю об этом не меньше моего сына.

Я спрятала готовый вырваться горестный вздох. Рене так смотрел в небо!.. Не исключено, что начнёт однажды тосковать о полётах на совиных крыльях.

…

С Рене о новом витке подозрений пообщаться не удалось. Так, буквально на ходу несколько оброненных фраз, и всё.

– На самом деле у меня тоже есть кое-какие соображения на это счёт, – досадливо дёрнул плечом птиц. – Но, пока Фэйн занят своей миссией, нагружать его не буду. Успеем вернуться к этой теме… по пути домой.