Графиня берет выходной (СИ) - Павлова Екатерина

Я буквально тащу Наташу за собой, она не сопротивляется и подстраивается под мой быстрый шаг. Знаю, что не хочу слышать ее эмоции, но и удержаться от соблазна не могу, касаюсь будто невзначай ее запястья. Смесь облегчения с отвращением. Заслуженно, мне она тоже не нравится.

— Миссис Истербрук, — начинает она.

— Леди Истербрук, — холодно поправляю ее и окидываю надменным взглядом, это должно заставить ее молчать, но Наташа быстро продолжает:

— Спасибо, вам.

— Я сделала так, как считаю нужным, — строго чеканю я, — Это не значит, что я одобряю ваше поведение.

Мы подходим к кабинету и я жестом указываю на дверь.

— Я люблю… — тихо начинает она и встречается с моим полным презрения взглядом. Вижу, как ее губы рисуют в воздухе имя Генри, но если она произнесет его вслух, я вцеплюсь ногтями ей в лицо, лишь бы она замолчала.

А потом, сама же решаю пойти вперед, в надежде, что девушка меня остановит.

— Не переживайте, Наташа, все у вас с Генри будет хорошо, — едко выплевываю я, посылаю ей снисходительную улыбку и похлопываю по руке, чтобы ощутить очередную порцию облегчения с ее стороны.

— Вы думаете? — удивляется она, — Спасибо, Диана, ваши слова вселяют в меня надежду. Простите, если что не так.

Чувствую, как моя надежда вместе с моим мужем уплывает в цепкие лапки Наташи Палмер.

Она улыбается и заходит в кабинет, а я просто ненавижу фразу: «Простите, если что не так». Я сплю с вашим мужем, но вы простите, если что не так. Я разрушу ваш брак, но вы простите, если что не так!

Возвращаюсь в гостиную к графине Сомерсет, и мы пропускает пару бокальчиков виски с дубовой настойкой. Кто-то же должен уничтожить его запасы, если граф Сомерсет не справился с этой почетной обязанностью.

Графиня напивается не по-детски и безустанно рассказывает мне о своем дивном цветнике до тех пор, пока Генрих Сомерсету не уносит ее из гостей совершенно не по-королевски перекинутой через плечо.

— Вот видите, Диана, какой у вас чудный виски, кто-нибудь из Сомерсетов да и напивается! — хохочет граф и хлопает по пятой точке свою жену, которая хотела что-то возразить.

— Отвратительное зрелище, — бормочу я, когда графская чета скрывается за дверью. Вообще мне их жаль, но каждый сам строит свое счастье.

— Не могу не согласиться, — хмыкает Генрих.

Я оборачиваюсь к мужу и внимательно осматриваю его с головы до ног, искусанных губ, засосов на шее и женской помады, конечно, не нахожу, но все равно кривлю рот.

— У меня для тебя небольшой сюрприз, — мягко проговариваю я и жестом приглашаю следовать за мной.

— Вот как, — хмыкает Генрих, и уголок его рта взлетает вверх, — Очень интересно.

Мы неспешно направляемся в сторону лестницы, и я не могу удержаться от вопроса:

— Зачем приходила мисс Палмер? — из любопытства интересуюсь.

— Приносила отчеты аналитиков по нашим сделкам с графом Сомерсетом, их не успели подготовить с утра, — пожимает плечами Генрих, не ощущая подвоха в моем вопросе.

— Ясно, — впрочем, подвоха нет и в его ответе. Действительно, у Наташи в руках была папка, вполне возможно, что с отчетами, — И о чем вы с графом договорились?

Понимаю, что меня это уже не касается, но не могу не спросить, я привыкла интересоваться делами своего мужа. Я хорошая жена. Правильная, идеальная! Как Генрих этого может не понимать?

— Будем продолжать сотрудничество. Возможно, запустим новую линейку ювелирных украшений. У тебя есть какие-нибудь идеи, Диана?

Вопрос Генриха неимоверно раздражает, все, что нужно моему мужу — это идеи.

— Нет, — отвечаю слишком резко, зато твердо.

— Жаль, — пожимает он плечами, и мы подходим к лестнице в тишине.

— А что еще за фантастическая сделка, о которой ты говорил, когда опоздал на обед? — все никак не могу успокоиться, стараюсь задеть мужа каждым словом: не пришел, а именно опоздал. Но он, в отличие от меня, к лишних будто не замечает.

— Это не совсем сделка, — задумывается Генрих, подбирая слова.

— А что же это? — останавливаюсь и опускаю на него глаза. Мы поднимаемся по лестнице, и я стою на две ступеньки выше Генриха.

— Я бы назвал это… хорошими новостями, — загадочно выдает он и делает шаг вперед. Наши глаза зависают на одном уровне.

— Если ты не желаешь об этом говорить, то я не настаиваю, — вскидываю подбородок, разворачиваюсь и продолжаю подниматься.

— Да нет же! У меня нет от тебя секретов, спрашивай, что угодно, — смеется Генрих и догоняет меня.

Конечно, хочется спросить, есть ли у него любовница. Но вопрос в другом, готова ли я услышать «да» и поверю ли услышанному «нет».

— Диана, — берет он меня за руку и на последней ступеньке разворачивает к себе, склоняется над лицом близко-близко, что я перестаю дышать. Глаза его горят, а в душе разливается восторг, я вновь не могу не попробовать его эмоции на вкус, — В пустыне Абу-Сахари нашли самый большой бриллиант. Пока это неофициальная информация, но она подтвердилась. Мы может стать владельцами самого крупного бриллианта на земле!

Не знаю, что, я хотела услышать, но точно не пламенную оду в честь самого крупного бриллианта.

— Тогда мой сюрприз должен прийтись тебе весьма кстати, — посылаю Генриху хитрую улыбку, а его бровь взлетает вверх.

— Весь в предвкушении, моя дорогая, — голос его обволакивает, заставляет мурашки бежать по спине, но меня этим не купить. Я знаю уже, чего стоит мой супруг.

Торжественно распахиваю перед ним двери спальни и указываю на чемодан:

— Собрала твои вещички, если надумаешь ехать в Абу-Сахари за своим бриллиантом. — сладким голосом пою я.

Бровь Генриха так и остается у него на лбу, только губы вытягиваются в тонкую линию. Лично я довольна.

— Что ж, благодарю за участие, — хрипло выдает он, — Мне стоит ждать подвоха?

— Возможно, — таинственно улыбаюсь я.

Следующим утром, прямо перед отъездом понимаю, что у меня скопилось несколько важных дел, связанных с Генрихом. Не знаю, как он, а я для себя приняла важное решение — развожусь. В новую жизнь без старых проблем.

Приезжаю в офис, вот только в приемной меня никто не встречает, зато из его кабинета слышится звонкий смех, обжигающий меня волной ревности.

— Не помешаю? — картинно распахиваю двери и вхожу внутрь.

Наташа, кто бы сомневался, оказывается у него в кабинете. Она стоит, прислонившись бедрами к столу, с откинутой назад головой и в обнимку с… записной книжкой. Генрих сидит в своем кресле, но с моим появлением тут же подскакивает на ноги.

— Диана? Что-то случилось? — удивленно округляются его глаза, а Наташа перестает хохотать и тут вытягивается по стойке смирно.

Я редко приезжаю к мужу на работу, почти никогда. Как видимо, зря. Здесь происходит много смешного и интересного.

— Да, Генрих, развод случился, — с кривой улыбкой на губах произношу я и смотрю прямо на Наташу.

— Простите, я покину вас, если что, буду на своем месте, — растерянно бормочет она и пулей вылетает из кабинета, будто не этого исхода ожидала.

— Диана, что за срочность? — строго проговаривает Генрих, устало трет ладонью лицо и приглашает меня к столу, — Неужели подписание бумаг не могло подождать?

— Нет, не могло. У меня билеты на самолет через два часа, — холодно отзываюсь я, а он и ухом не ведет. Мои слова о скором отъезде совсем не задевают его! — Бумаги готовы? — дрожащим от обиды голосом добавляю я.

— Готовы, конечно, — отвечает он максимально ровно, встает из-за стола и идет к шкафу. Делаю вывод, что документы у него на руках уже несколько дней, иначе бы они лежали на краю стола, — Ты уверена в своем решении? Диана, просто скажи, если не хочешь развода! — в голосе звучит то ли неуверенный приказ, то ли просьба с горькими тонками отчаяния.

Он протягивает в мою сторону бумаги, но до конца не отдает. Меня окутывает легкое чувство дежавю, как в среду с конвертом, но когда я делаю рукой ответное движение вперед, мои пальцы сжимаются над шершавой бумажной поверхностью.