Пришлая (СИ) - Русс Алана

Ярослав вдруг поднял голову и, нарушив мерный стук ложек о тарелки, обратился к отцу.

— Пап, а у Лизы хорошая новость!

Отец встрепенулся и перевел взгляд таких же темных как у Ярика и блестящих, как жучки, глаз на меня. Я через силу улыбнулась.

— Я получила работу, — папа довольно прихлопнул в ладоши. — Правда, придется сразу же уехать, но, я надеюсь, это ненадолго.

— Командировка? — заинтересованность отца росла. — А что за работа?

Я нервно поерзала, но Ярик тут же подхватил.

— Журналистом, естественно! Пап, твоя дочь вообще-то факультет журналистики уже почти два года как закончила… — с укором проговорил он.

Отец тут же смущенно заулыбался.

— Ну мало ли где сейчас молодежь работает, — попытался оправдаться он. — Учеба учебой, а трудятся, где придется.

— Это верно, — оживилась я, воодушевленная поддержкой брата. — Но мне повезло. Правда, я пока одним из рядовых трудяг побуду… Деньги небольшие, зато есть возможность познакомиться с интересными и полезными людьми!

Отец согласно кивал и улыбался. Ложь выходила невероятно убедительной! Я даже сама на секунду поверила, что все мои мечты чудом сбылись, и я через пару-тройку лет стану крутым именитым журналистом.

— Ну, раз так, то я очень рад за тебя, — потрепал меня отец широкой ладонью по голове. — А когда уезжаешь?

— Завтра. В деревнях и весях работать будем… ой, — глаза отца округлились, а я деловито махнула рукой, — папа, там масштабнейший проект затевают! Что-то вроде: «Есть ли жизнь в глуши».

— Жутко интересно! — таращился на меня вовсю Ярослав с открытым ртом. — Я даже тебе немного завидую, Лиз…

«Актерские данные у брата хоть куда!» — я тоже счастливо улыбалась, хотя на душе кошки скреблись. Все-таки нет лжи во спасение. Вернее есть, но спасает она лишь чужую душу.

«А как же своя? Что спасет свою? — думала я, снова возвращаясь к ужину. — Видимо, ложь и в Африке ложь. Какими бы чистыми не были помыслы, душу она тяготит как мешок камней».

Поужинав и дождавшись, пока все разойдутся, я вымыла посуду, и направилась к себе. Из-за полуприкрытой двери родительской спальни доносился бубнеж отца и взволнованные восклицания мамы. Я остановилась на секунду, прислушалась. Похоже, папа уже делился с мамой радостной вестью.

— Лиза! — мама выскочила мне навстречу, на ходу запахивая легкий халатик. — Ты получила работу? Почему мне не сообщила? И куда же ты собралась? Какая еще жизнь в глуши? Где ты там будешь жить? Там же даже связи, наверное, нет!

Лавина маминых вопросов просто погребла меня под собой! Я растерялась и даже не знала, с чего начать.

— Это масштабный проект, а я могу стать его пусть и маленькой, но все же частью, — непринужденно улыбнулась я, вспоминая заготовленные Яриком фразы. — А в быту я неприхотлива, ты знаешь!

Но маму это не успокоило. Она продолжала кутаться в халатик и с тревогой смотрела на меня.

— Да все в порядке будет, мам!

— Ты почему раньше мне ничего не рассказала? — взвилась матушка. — Такие вопросы не решаются с бухты-барахты!

Отец выплыл из спальни и встал за маминой спиной, обнял ее за плечи, словно успокаивая.

— Я давно уже отправила свое резюме… и лишь на этой неделе мне сообщили, что хотели бы со мной поработать. Вчера я была на собеседовании, потому так поздно вернулась домой. А не рассказала я вам раньше, потому что боялась, что все сорвется и мне вновь придется стыдиться своей несостоятельности, — опустила я глаза. — Я ведь и так сижу у вас на шее уже полгода…

Папа настоятельно зашептал, наклонившись к маме.

— Марина, позволь ребенку проявить самостоятельность.

Мама шумно выдохнула и нахмурилась. Размышляла.

— Как-то это все… маловероятно что ли, — протянула она. — Лиза, я не уверена, что это правда. Либо тебя обманывают и тогда тебе ехать за тридевять земель попросту опасно! Ты же хрупкая девушка! Мало ли что там с тобой могут сделать. Либо обманываешь ты и…

Я попыталась изобразить на своем лице обиду вперемешку с удивлением.

— Обманываю? О чем ты? Разве мне не могла улыбнуться удача наконец?

— Могла, — согласилась мама. — Но так попросту не бывает, чтобы человека без опыта работы, едва окончившего учебу, сразу же взяли участвовать в крупном проекте!

Папа, стоящий позади, затоптался. Похоже, его тоже начали одолевать сомнения.

— Я говорю вам правду! Можете у Ярослава спросить, он своими ушами слышал, как мне позвонили с предложением… — я трясущейся рукой указала на дверь брата.

Взгляд мамы сразу изменился. Похоже, план Ярослава сработал: наша выдуманная с ним война и впрямь произвела тот эффект, на который и была рассчитана. Мама верила, что покрывать меня Ярославу попросту ни к чему.

— Послушайте, если я сейчас откажусь… — я внутренне затряслась и сделала небольшой шажок к родителям. — Я всю жизнь буду жалеть об этом. Я должна попробовать! Должна справиться с собой и своими страхами! Должна повзрослеть и начать строить свою жизнь сама!

Говорила ли я о вымышленной поездке в глушь или же я говорила об Иппоре… Сложно сказать. Да и велика ли разница?

— Ну не знаю… — мама испытующе поглядела на отца.

Он пожал плечами, мол: «Пусть попробует!», и мама, похоже, сдалась. Ее плечи печально опустились, и она кивнула.

— Спасибо! — тут же подскочила я к ней и чмокнула в щеку. — Ты самая замечательная! Спасибо!

— Ага, — усмехнувшись, обреченно махнула рукой мама. — Когда уезжаешь-то?

— Завтра рано утром, — еще раз обняла ее я. — Не грусти! Я скоро вернусь… Обещаю!

Я крепко обняла отца и, пожелав доброй ночи, направилась к себе. Мне предстоял завтра очень насыщенный день. Нужно было встать пораньше, заказать такси и уехать. Не в аэропорт, нет.

Наш с Ярославом план заключался в следующем: я уезжаю рано утром, снимаю номер в гостинице и просто до вечера жду его, периодически отзваниваясь маме. Мол, у нас пересадка, летим нормально, все в порядке, не волнуйся.

Остальная часть плана Ярослава мне была до сих пор неизвестна. И это тревожило меня все больше и больше.

— Просто жди меня и не высовывайся, — обняв меня, с важным лицом прошептал брат.

Я едва заметно кивнула.

— Пока мам, пока пап! — непринужденно махнула я рукой и закинула за спину свой рюкзак.

Мама стояла, прижав руки к груди. Ее светлые глаза были переполнены грустью и тревогой.

«Чувствует, что дело нечисто» — подумалось мне.

Прогоняя дурные мысли, я скоро сбежала по лестнице, еще раз помахала рукой родителям, глядящим теперь на меня с балкона. Забралась в такси.

— Едем, — кивнула я водителю, глазеющему на меня через зеркало заднего вида, и машина тут же плавно стронулась с места.

Наверное, сложно представить что-то более утомительное, чем ожидание. Мне казалось, что день тянется бесконечно долго. Я маялась от скуки и слонялась по комнатке, то и дело бросая взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке.

— Гррр, — прорычала я, упав на кровать и уткнувшись лицом в мягкую пуховую подушку.

Через минуту-другую дышать стало тяжело и я перевернулась на спину, уставившись в желтоватый потолок. Меня раздражало практически все: начиная от глупых дневных передач по телевизору и заканчивая мерным и занудным тиканьем часов. И если с первым я могла справиться просто выключив телевизор, то со вторым возникла некоторая проблема.

— Аррр, — снова простонала я, переворачиваясь на бок и накрывая голову подушкой.

Тиканье часов тут же стихло, и я удовлетворенно прикрыла глаза. Пролежав так, наверное, с час или два, я все-таки задремала. Бессонные ночи, как ни крути, а брали свое.

Разбудил меня, как ни странно, не телефонный звонок, а все то же настойчивое тиканье. Я нервно схватила будильник и резким движением вытащила батарейку. Швырнув ее и часы обратно на тумбу, я вновь поудобнее улеглась, но сна как не бывало.

Негодуя, я встала и, встряхнув тяжелой ото сна головой, раздвинула легкие синтетические шторы. За окном было уже довольно темно. Тучи плотной ватной пеленой застелили небо.