Граф быстро обернулся.
.
* Амариллис Кливи` — семействоАмариллисовые(множество видов различных цветов и окраски) среди них есть и собственно амариллис, но здесь имеется в виду семейство, а фамилия от его конкретного представителя — кливии (Cliviaminiata) ярко красные цветы. Происходит из Бразилии, родина — провинция Натал.
20
По другой стороне улицы действительно шла Виола. Оглядывалась по сторонам в поисках Гиацинта. Заметив беседующих друзей, направилась к ним.
— Я тебя давно ищу, — сказала она.
— А я тебя давно жду, — спокойно ответил он. — Хочу познакомить тебя с одним из моих лучших друзей.
Он кивнул в сторону "мальчишки". Виола улыбнулась.
— Ну, моё имя он уже, безусловно, сообщил. А как вас зовут, мадемуазель?
— Амариллис. — Актриса пожала протянутую руку Виолы. — Очень приятно.
— Мне тоже.
Барышни с интересом рассматривали друг друга. Обе, находясь в "уличных" костюмах, пытались установить, как выглядит каждая в обыкновенном облике и получалось одновременно похоже и непохоже.
Обе красивые среднего роста очень стройные шатенки, Амариллис, пожалуй, с более заметными формами, но мужской костюм совершенно скрывал их.
Виола с прямыми длинными волосами, свободно распущенными по плечам, Амариллис с вьющимися, спрятанными под кепку, сейчас виднелись только короткие мальчишеские вихры.
Виола с более тонкими чертами лица, с прямым точёным носиком, высоким гладким лбом и розовыми губками. Амариллис более яркая, даже вызывающе красивая, несмотря на мужской костюм, высокие скулы и кокетливо вздёрнутый носик.
У обеих светлые зелёные глаза, но графиня смотрела открыто, а Амариллис хитро, её кошачьи глаза сверкали от любопытства. Обе явно не прятались этим летом от солнца и могли похвастаться золотистым загаром, сквозь который у Амариллис хорошо заметны две маленькие веснушки-родинки: в углу правого века и в нижнем уголке рта слева, очень хорошенькие. Родинка в уголке губ шевельнулась, когда Амариллис спросила:
— Как вы узнали, что я не мальчик?
Виола рассмеялась:
— По тому, как он смотрит на вас! И потом, у меня самой большой опыт в подобных перевоплощениях.
Амариллис лукаво посмотрела на друга:
— Я никогда не сомневалась в выборе вашего сиятельства. И я в восторге от нашего знакомства.
— Я тоже, — с чувством сказал Гиацинт. — Но буду на седьмом небе, если ты бросишь этот дурацкий титул, и вы обе перейдете на "ты".
Амариллис снова рассмеялась:
— Узнаю ваше сиятельство! Ну, хорошо, больше не буду. Лучше скажи, каким ветром тебя занесло в Италию?
— У нас свадебное путешествие.
— Поздравляю!
— Спасибо. А ты, естественно, с театром?
— Да, у нас гастроли.
— Ясно, — он усмехнулся. — Повезло. Где играете? В "Гран Театро Маскара`"?
— Нет, в "Дружбе". В "Театро л`Амичицца".
— Это где?
Она кивком указала направление:
— На Луговой. Далеко, там ещё Луговые Ворота рядом, древний вход в город.
Виола вмешалась:
— Мы там в город въезжали, через Луговые Ворота. А ты в каком театре работаешь?
— В "Театр Франсе`".
Глаза Виолы засверкали:
— В "Комеди` Франсэз"? Что у вас идёт сегодня вечером? Я его в Париже сколько ни уговаривала, не могла затащить ни на один спектакль! Особенно в "Комеди Франсэз".
— Да-а ну-у?… — Амариллис с загадочной улыбкой смотрела на Гиацинта. И продолжала медленно, нажимая на каждое слово. — А сегодня вечером, у нас как раз идёт одна милая оперетта… Не догадываешься, какая? — Она сверлила его сверкающими зелёными глазами.
Гиацинт обреченно вздохнул:
— Догадываюсь.
Виола с интересом следила за непонятным ей диалогом.
— А какая оперетта? — спросила она.
— Очень хор-рошая оперетта, — промурлыкала Амариллис. — "Лис Нуар-р" называется. Тебе как раз было бы интересно её посмотреть.
Виола подозрительно прищурилась. Муж демонстрировал полнейшее равнодушие к предмету беседы. Не только жена, но и давняя подруга видели графа насквозь. Сейчас он лихорадочно соображает, как выкрутиться из ловушки?
21.
— Мы придём сегодня вечером, — твердо сказала жена. — Правда?
— Посмотрим…
— Не "посмотрим", а обязательно.
Он пожал плечами:
— Ладно. — И спросил Амариллис: — Билеты ты нам достанешь… по старой памяти?
Она кокетливо улыбнулась, передразнивая его тон:
— Посмотрим… Да я только намекну мэтру Жасмину КТО удостоит нас своим посещением, и вам гарантирована директорская ложа, бесплатно, и с любым количеством друзей, которых вы пожелаете привести с собой!
— С чего бы такая честь? — Виола погрозила Гиацинту пальчиком: — Подожди, вечером я всё выясню! — пообещала она.
Граф с мученическим видом закатил глаза:
— Боже! Откуда взялись эти две зеленоглазые лисицы на мою голову?!
"Лисицы" заговорщицки захихикали. Амариллис сказала:
— Знаешь, я всегда надеялась, что с твоей женой мы как-нибудь найдём общий язык. Но такого не ожидала…
— Я тем более, — откликнулся Гиацинт. — Зайдём перекусить? Отметим встречу.
Амариллис оглядела живописные наряды всех троих:
— Мда… Боюсь, в шикарный ресторан нас не пустят…Виолетта, а почему ваш медовый месяц проходит в карнавальных костюмах? Это его идея?
— Сегодня — моя. Мы сбежали из дворца Георгин. Официально мы гостим в семье герцога Тосканского.
— Ого!
— Представь себе. Но сегодня не выдержали и смылись.
Амариллис понимающе кивнула.
— Эй, с нами-то всё ясно, — вмешался Гиацинт. — А тебе зачем этот маскарад? Репетируешь старую роль?
Амариллис недовольно оглянулась по сторонам:
— Да нет, просто не рискую в одиночку ходить по улицам в обычном виде. Вот, маскируюсь.
Гиацинт нахмурился:
— В чём дело? Кого ты боишься?
— Та, глупости… — поморщилась она. — Просто я встретила на днях одну нашу с тобой общую знакомую.
— Интересно, кого?
— Красавку Белладонну[1].
— Знаменитую парижскую отравительницу? — удивлённо ахнула Виола — Что ей здесь надо? Во Флоренции объявлен слёт ведьм, или приехала поделиться опытом в изготовлении ядов с потомками Медичи?
— Не знаю, — ответила Амариллис. — Только после той истории, два месяца назад, я бы не хотела попадаться ей на глаза. Она могла узнать, чья это работа и решить отомстить за подружку. Лютецию, я слышала, посадили?
Виола, поражённая догадкой, открыла рот от изумления:
— Говоришь, два месяца назад? Так это ТЫ помогла достать яд? Значит, ты спасла жизнь Пассифлоре? — Она резко обернулась к Гиацинту: — Почему ты молчал?!!
Амариллис удивилась не меньше:
— Кому?!! Пассифлоре, великой мадемуазель? Я даже не знала… Почему ты мне не сказал?!!
Гиацинт, очутившись меж двух огней, успокаивающе поднял руки:
— Девочки, только без жертв! Я вам всё объясню.
— Мы внимательно слушаем, — тоном королевского прокурора сказала графиня.
— Пожалуйста. Только давайте пройдёмся. Мы привлекаем внимание.
Он взял обеих под руки, и втроём они направились в сторону Сан Лоренцо.
— То, что я не сказал обо всём сразу, ничего не значит, — (он обернулся к Виоле). — Ты бы всё равно узнала. Розанчик, этот прелестный ангелочек, который лучше всех на свете умеет держать язык за зубами, уже проболтался, что мы в тот день были в театре…
— Ага, ясно, почему ты ему чуть голову не откусил, когда мы лазили в Бельведер, — засмеялась Виола.
— Вот именно, — подтвердил граф. — В тот день, — (это уже для Амариллис), — Виоле стало известно о готовящемся покушении на Пассифлору. Действующих лиц называть не стоит, сама всё знаешь. Лютеция под гипнозом рассказала все подробности, в том числе, где и когда она должна взять яд.
