Опальная жена. Пекарня на краю севера - Берг Александра

– Это Волчий Зев, – сказал Хорст, указывая кнутом на перевал. – Самый быстрый путь в Дала-Эрнэ в это время года.

Я невольно поёжилась. Название не внушало оптимизма, да и сам перевал выглядел зловеще.

– Почему его так называют? – спросила я, не уверенная, что хочу знать ответ.

– Говорят, в древности здесь обитала стая белых волков, огромных как медведи. Они караулили путников на самом узком участке перевала, где некуда свернуть. Но это всё сказки. Огромных как медведи? – Хорст усмехнулся в бороду. – Простых волков, да, здесь тьма-тьмущая, а вот огромных как медведей… Не, таких не видывал!

М-да, мне сразу “полегчало”. Не хватало ещё от волков отбиваться.

Сани ускорили ход. Лошади словно чувствовали близость перевала и мчались вперёд с удвоенной силой.

Внезапно меня пронзила тревожная мысль: а что если они почуяли волков?

Я лихорадочно завертела головой. Вокруг возвышались лишь угрюмые каменные глыбы, местами прерываемые редкими голыми кустарниками, торчащими из сугробов.

Вдруг мне снова почудился Шторм – его чёрная развевающаяся грива на мгновение взметнулась над белым покрывалом и тут же растворилась, будто привидение. Я замотала головой, в попытке прогнать наваждение. Должно быть, долгие часы тряски, пронизывающий до костей холод и ослепительная белизна снега, от которой уже мутило, совсем меня измотали…

По мере нашего подъёма дорога сужалась. Если внизу сани могли свободно разъехаться со встречным экипажем, то теперь едва хватало места для нашей упряжки. Стены ущелья с обеих сторон поднимались вверх, словно желая дотянуться до самого неба. Снег здесь лежал неровно – в одних местах образовались глубокие сугробы, в других ветер оголил каменистую поверхность, по которой полозья саней скрипели с пронзительным звуком.

Солнце постепенно сдвигалось к западу, удлиняя тени и окрашивая снег в золотистые оттенки. Несмотря на яркий свет, в ущелье становилось холоднее – горные стены не пропускали тепло.

Примерно через час мучительного подъёма дорога стала более пологой. Ущелье постепенно расширялось, и вскоре мы оказались на вершине перевала – небольшом плато, окружённом острыми пиками.

Хорст остановил сани, давая передохнуть лошадям. Я с облегчением выпрямилась, разминая затёкшие от долгого сидения мышцы.

– Вот вы и на месте, – мужчина указал вперёд рукой.

Я повернулась и застыла от открывшейся картины. Перед нами простиралась долина, спускающаяся к морю. Снег здесь был не таким глубоким – местами виднелись проплешины зеленоватого мха и тёмных скал. А в самом низу, в месте, где долина встречалась с морским заливом, раскинулся город.

– Дала-Эрнэ, – прошептала я.

– Точно так. Видите, доехали в целости.

Я вгляделась в раскинувшийся внизу город. Он был гораздо больше, чем я ожидала. В свете заходящего солнца каменные здания отливали золотом и рыжиной, а многочисленные крыши, покрытые зеленоватой медью, создавали удивительный контраст с окружающим пейзажем.

Дала-Эрнэ располагался во фьорде – длинном и узком морском заливе, врезающемся глубоко в сушу. Окружённый с трёх сторон горами, он был защищён от северных ветров.

В гавани города я заметила несколько кораблей – от маленьких рыбацких лодок до пары внушительных торговых судов с высокими мачтами.

– Я думала, это будет маленькое поселение.

Хорст снова усмехнулся:

– Дала-Эрнэ – единственный незамерзающий залив на сотни миль побережья. Но… я бы здесь жить не стал, – мужчина сплюнул.

Хотела спросить почему, но Хорст взмахнул вожжами, и сани поскользили вниз.

Мы ещё какое-то время мчались вниз по склону, приближаясь к городу. Снег под полозьями скрипел, лошади фыркали, выпуская клубы пара из ноздрей. Я уже начала различать отдельные здания, петляющие между ними улицы и даже фигурки людей, снующих по набережной. Ещё немного, и мы окажемся в Дала-Эрнэ… Но вдруг Хорст резко дёрнул вожжи и закричал что-то гортанное своим лошадям. Упряжка остановилась так резко, что я чуть не вылетела из саней.

– Что случилось? – я в недоумении огляделась по сторонам, ища причину внезапной остановки.

Волки? Обвал? Но вокруг было безлюдно и тихо.

Хорст повернулся ко мне.

– Приехали, – коротко бросил он.

– Как приехали? – я недоверчиво посмотрела вперёд.

Внизу отчётливо виднелись крыши домов, гавань с кораблями и дым от множества труб, но до них предстояло ехать ещё добрых полчаса.

– Мы даже не добрались до предместий!

Хорст скрестил руки на груди и покачал головой.

– Ноги моей не будет в этом городе. Среди нечестивцев мне делать нечего.

– Каких ещё нечестивцев? – я уставилась на него в полном недоумении. – Мне сказали, что вы доставите меня в город!

– Я обещал доставить вас к Дала-Эрнэ, – упрямо произнёс Хорст. – Вот он, перед вами. Я своё слово сдержал.

Холод, усталость, долгая дорога – и теперь этот человек собирается высадить меня посреди снега?

– Они поклоняются морским демонам, – продолжил своё бурчание мужчина. – Приносят жертвы тому, что выходит из глубин. Делают амулеты из костей утопленников…

Я не знала, что ответить на эту речь. Суеверия местных жителей меня сейчас волновали меньше всего.

– Хорошо, – сдалась я. – Если вы не хотите ехать дальше, я пойду пешком!

Я начала собираться, стянула меховые накидки, которыми укрывалась, поплотнее укуталась в плащ.

– Будьте добры, помогите мне с багажом, – сказала я, выбираясь из саней и проваливаясь по колено в снег.

Хорст вдруг улыбнулся. И улыбка эта совсем мне не понравилась.

– Чемоданы? – переспросил он. – Ну нет, сударыня. Чемоданы останутся со мной.

– Что?! – я едва не задохнулась от возмущения. – Это мои вещи! Немедленно верните их!

– Это плата за поездку, – невозмутимо ответил Хорст. – Вы думали, я повезу вас через Волчий Зев задаром?

– Плата?

– Ваш дружок сказал, что я могу забрать их себе, так как он заплатить отказался!

Берн… Чёрт бы его побрал! У всех этих людей вообще есть что-нибудь святое?

– Это мои вещи! Немедленно…

– Пошли! – Хорст взмахнул вожжами, едва не задев мне лицо.

Я упала в снег.

Мужчина натянул поводья и лошади вместе с санями и моими вещами двинулись обратно к перевалу.

– Мерзавцы! – кричала я. – Вы все, мерзавцы!

От какой-то безысходности рванула за санями. Снег забивался в сапоги, цеплялся за подол платья, превращая его в тяжёлую ледяную корку. Но я продолжала бежать.

“Всё, что у меня осталось… всё, что у меня было…” – мысли проносились в голове вместе с хриплыми выдохами, вырывающимися клубами пара.

Хорст даже не оборачивался. Он лишь подгонял лошадей, и расстояние между нами увеличивалось с каждым мгновением. Я чувствовала, как волна жара поднимается от желудка к груди, к горлу, затуманивая разум. Это была уже не просто злость – это была чистая, неконтролируемая ярость.

– Стой! – крикнула я, но голос утонул в свисте ветра.

В груди начало разгораться знакомое ощущение… Магия. Она поднималась изнутри, пульсировала в кончиках пальцев, требовала выхода. Снег у ног начал таять, образуя тёмные проталины. Ладони покалывало, словно тысячи крошечных игл впились в кожу.

Я остановилась, задыхаясь от бега и нахлынувшей силы, вытянула руки вперёд и закричала. Из моих пальцев вырвались искры – золотисто-алые, яркие, как вспышки молний. Они прочертили в воздухе сверкающие дуги и устремились к саням.

Хорст обернулся лишь в последний момент, когда огненные стрелы ударили прямо в задок саней. Раздался треск, вспыхнуло пламя, верёвки, удерживающие мои чемоданы, разом лопнули. Один из них отцепился и упал в снег. Но два других остались привязанным и продолжали скользить за санями.

Лошади испуганно заржали. Хорст выругался и ударил вожжами ещё сильнее, заставляя упряжку мчаться галопом. Они исчезли за поворотом тропы, оставив меня наедине с падающим снегом.

Ноги подкосились, и я рухнула на колени прямо в сугроб. Магия, вспыхнувшая так неожиданно, покинула меня, оставив после себя опустошение и слабость. Пальцы дрожали, перед глазами плыли чёрные пятна, размывая границы реальности.