Розы на стене (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

Мне стало его жалко. Я-то понятно почему страдаю – по вине дражайшей тетушки, а ему-то за что? Получается, за появление этой девице здесь ответственен я, значит, нужно, чтобы проблемы из-за нее свелись для остальных к минимуму. Принимать огонь на себя не хотелось, но надо: я хотя бы знаю чего ожидать, значит, избегнуть отрицательных последствий смогу. Должен. В конце концов, я военный маг, а леди – не такое значительное препятствие.

– У нас очень грязная работа, совсем не подходящая леди, – взывал к отсутствующему рассудку Вайнер.

– Я имею представление о работе целителя, представьте себе. Не говоря уже о постоянных практических занятиях, в прошлом году у нас была нормальная практика, на которой мне никто не предлагал написать отчет за меня. И представьте, я справилась и с практикой, и с отчетом самостоятельно. Леди возмущенно поджала губы. Целитель бросил на меня страдающий взгляд. Пришлось срочно идти ему на помощь.

– Леди Штрауб, не будете же вы сразу после дороги приступать к практике? Вы наверняка устали, вам надо отдохнуть. Леди приподняла брови в явном изумлении и посмотрела так, что я почувствовал себя идиотом.

– Капитан, с чего бы мне уставать? Я прибыла телепортом, если вы запамятовали. Уверить, что у меня проблем с памятью нет, я не успел. Дверь распахнулась и явила группу солдат, тащивших пострадавшего, который громко и отчаянно стонал, словно от ухода за Грань его отделял лишь краткий миг. Вместе с ними ввалился мрачный Брун.

– Ну почему, почему это всегда происходит со мной? – возопил он, лишь только меня увидел. Но смотрел недолго, так как леди Штрауб показалась ему намного интереснее.

– Почему во время обычных учебных стрельб именно в моем отделении солдат загоняет болт в ногу? – Отвлекаетесь много, – буркнул целитель и открыл дверь в свой кабинет.

– Заносите.

– Я отвлекаюсь? – Оскорбился Брун, не отрывая взгляда от моей подопечной.

– Да я в гарнизоне самый ответственный, леди Штрауб, не верьте им. Быстро же здесь разносятся слухи, если Брун уже в курсе, кто она, и даже заигрывает в надежде, что ему перепадет хотя бы часть благосклонности. Но леди не обратила на него ни малейшего внимания, поскольку в кабинет рванула сразу за целителем и нахально заявила: – Вот как раз и можете меня испытать, поскольку случай совсем простой.

– Простой? Я с сомнением посмотрел на кровавую дорожку, остававшуюся после раненного. Странно, что ему ногу не перетянули. Уж за этим Брун обязан был проследить, а не только за тем, чтобы пострадавшего дотащили до целителя.

– Кость не задета, я уже просканировала, только мягкие ткани. Болт вытащили. Там только дырка, – торопливо заговорила леди Штрауб.

– Пожалуйста, позвольте мне.

– Знал бы, что здесь появились такие целительницы, – хищно подкрутил ус Брун, – загнал бы болт себе. Леди, я готов, чтобы на мне испытали все последние и предпоследние методики.

– Работу со скорбными умом мы не проходили, – отрезала она.

– Инор Вайнер? – Хорошо, – неохотно согласился тот. Его согласие еще не до конца прозвучало, а девушка уже отправила пару заклинаний. Судя по тому, что солдат перестал стонать и облегченно расслабился на смотровой кушетке, одно из них было обезболивающим. Второе, точечное очищающее заклинание, убрало всю грязь и попавшие ворсинки от одежды. После этого, похоже, леди приступила к детальному сканированию, поскольку они с Вайнером начали обмениваться специфическими терминами, в репликах Вайнера явно проскальзывало удивление. Руки практикантки замелькали, лицо стало сосредоточенным, и она приступила непосредственно к исцелению. Сил на это должно было уйти уйма – все же дырка не такая уж маленькая. Наши солдаты, если уж травмируют себя, то с полной самоотдачей. Брун молчал, но столь восторженно сопел мне в ухо, что было понятно – это ненадолго. Вайнер внимательно следил за действиями Штрауб, но без малейшей озабоченности, даже с одобрением. Неужели она действительно что-то может, а не делает вид? Удивительно. Появилась надежда, что леди разумна и с ней удастся договориться. Почему бы сегодня и не выяснить? – Все.

– Леди удовлетворенно распрямилась.

– Принимайте работу, инор Вайнер. Со словами одобрения целитель не торопился. Внимательно сканировал солдата, который теперь не выглядел умирающим и даже улыбался стоящей над ним девушке. Очень довольной девушке, на щеках которой заалел нежный румянец. Затем Вайнер принялся забрасывать практикантку вопросами. Она бойко отвечала, ни разу не сбившись, а в конце даже предложила несколько вариантов дальнейшей реабилитации пострадавшего.

– Да в казарму его, – проворчал Брун, недовольный, что ему, такому красивому, не уделяют внимания.

– Отваляется и вперед, на тренировку. Ишь моду завели, отлынивать всеми способами. Леди Штрауб, если вы так быстро их будете поднимать, они у меня все друг друга перестреляют, лишь бы к вам попасть.

– Предлагаете их не исцелять? – Предлагаю возместить потерянные вами силы обедом. Прямо сейчас. Брун выдвинулся вперед и смотрел так, словно уже рассчитывал на продолжение обеда у себя или у нее – как получится.

Однако… Или Циммерман о репутации дамы не стал распространяться, или Бруна как раз репутация и привлекает. Но у дамы не такой отец, которого испугаешь грозным видом и могучим басом.

– Действительно, время обеденное, – оживился Вайнер.

– Сходите, отдохните, а после обеда решим, куда применить ваши знания.

– Вот, – Брун подхватил под ручку почти не сопротивляющуюся леди Штрауб и потащил к выходу.

– Я здесь неподалеку такой ресторанчик знаю…

– Он поднес ко рту сложенную в щепоть руку и причмокнул.

– Ни один столичный не сравнится. Чистый восторг! – Альфред, леди Штрауб не может покидать гарнизон без моего сопровождения, – процедил я, желая остудить пыл приятеля.

– Почему это? – Приказ полковника, – небрежно бросил я.

– Леди должен сопровождать самый сильный маг гарнизона.

– В таком случае ее должен сопровождать я, – гордо подбоченился Брун.

– Буду счастлив, если ты убедишь в этом полковника. Я, знаешь ли, нянькой не хочу быть. Леди Штрауб бросила на меня один из тех испепеляющих взглядов, которые тренировала на Кремере. Но я тоже оказался невосприимчив к воспламенению. Пусть леди и показала, что она что-то стоит как будущий целитель, но мне она как потенциальная жена все так же не нравилась.

– А я, знаете ли, в няньках не нуждаюсь. Я привыкла рассчитывать только на себя.

– Но если полковник распорядился, то вас из гарнизона без сопровождающего не выпустят, – разочарованный Брун искал выход.

– Я с ним поговорю, чтобы заменил Штадена на меня. Вы не возражаете, леди Штрауб? – Я бы предпочла, чтобы сопровождающих вообще не было, – недовольно ответила она.

– Но если без этого никак, то мне абсолютно все равно, кто будет. Свой скепсис я придержал при себе. В то, что ей все равно, не верилось. Приехала она сюда с определенной целью, и чем дальше от меня, тем маловероятнее достижение этой самой цели. Попробуй подловить того, кто недосягаем. Но вдруг, вдруг ее удовлетворит Брун, который чуть ли не бегом отправился уговаривать Циммермана? – Леди Штрауб, поскольку пообедать вам все же нужно, то я приглашаю вас в тот самый ресторан, о котором говорил Альфред.

– Она чуть прищурилась и посмотрела, явно сомневаясь, соглашаться ли, поэтому я тихо добавил, только для нее: – Мне кажется, леди, нам с вами нужно поговорить. Она неохотно кивнула, и мы пошли. Чинно, спокойно, как настоящая супружеская пара. Направление мыслей мне не понравилось, но как приступить к разговору, я пока не решил. На пропускном пункте леди Штрауб настороженно огляделась, но Кремера уже не было. Пожалуй, зря он так быстро вернулся в Гаэрру, мог бы и не бросать меня наедине с дамой сердца., которая наконец прервала молчание: – О чем вы хотели поговорить, капитан? И я решил сказать все как есть.

– Я знаю, зачем вы приехали.

– Вот как? – удивилась она.

– Неужели вам Кремер проговорился? Надо же, Кремер в курсе и даже не посчитал нужным по-дружески предупредить. Некрасиво с его стороны. Или он сам жениться не хочет, но рассчитывает на продолжение отношение с чужой женой? – Разумеется, нет. Поэтому чтобы между нами не было непонимания, я вам сразу говорю, что вы мне не нравитесь. И еще больше не нравится, что вас навязывают силой.