- Князь мне писал? - обрадовался Тефан. - Скажи мне, Карлос, долго еще будет длиться эта война? Сражений много происходит?
- Карейцы сопротивляются отчаянно, - признал Карлос. - Те армии, что отступали из Наймана, были довольно измотаны и с ними мы легко бы совладали, однако Виссарион поставил под ружье все свои свежие резервы, так что побить его с ходу не удалось, и военные действия приняли затяжной характер. Я думаю, что до зимы еще придется воевать. Я вас расстроил, граф? Не сомневайтесь в Илае, он думает о вас. Простите, я не смею говорить вам о его любви, об этом он расскажет сам! Вы не волнуйтесь, ждите, он вернется, непременно!
- Спасибо, Карлос, но Илай ведь на войне, а там опасно, как же мне не волноваться? Я очень рад, что ты вернулся, поправляйся, Теа о тебе позаботится! Слышал о Руди и о Нанси! Печально, что наш Руди не узнал о том, чей он на самом деле сын, но Нанси получил отличный шанс стать тем, кем пожелает!
***
Князь Илай Эйден объявился в Лилиас-Миду неожиданно…
Впрочем, нет, не неожиданно, а просто не так и не в то время, которое видел в мечтах Тефан. Он представлял, что князь приедет в яркий летний полдень, когда будет жарко светить солнце, жужжать пчелы, цвести розы и петь голосистые лесные птицы. Он выбежит к нему навстречу в легком светлом костюме, немного растерянный, безумно счастливый, с забранными по-домашнему в хвост волосами. А он…
А он приехал сумеречным зимним утром, когда Люм только накрывал стол к завтраку. Тефи как раз спускался вниз в столовую, когда распахнулась наружная дверь, и вместе с клубами белого морозного воздуха впустила в прихожую высокую фигуру военного. Поспешно выбежал навстречу гостю Исидор, оживлённо загомонили горничные. На шум из столовой выглянул Аликс, радостно взвизгнул и повис у князя на шее.
Тефан застыл на середине лестницы, как вкопанный, слушая, как часто и тревожно бьется в груди сердце. Он молча смотрел на Илая, не в силах поверить, что он приехал все-таки к нему, что он дождался, наконец, счастливой встречи…
Хотя нет, рано бросаться к альфе с нежными поцелуями… Сначала надо выяснить цель его приезда. Может быть, он просто заехал с визитом вежливости?
- Я так спешил… ехал всю ночь! Тефан, я очень счастлив видеть вас... - не выпуская из рук Аликса, гость произнес такие важные и нужные слова. – Простите, что побеспокоил вас так рано...
- Я рад вам, князь, - срывающимся голосом едва смог произнести Тефи. – Я очень рад... Илай… О, небеса, ну где ты был так долго?
- Мы победили, Тефан, мы вошли в карейскую столицу! Это был незабываемый день! – не сводя с него горевших любовью глаз, Илай сказал совсем не то, что собирался. – Его Величество Альберт ехал впереди всех на белом коне, и покоренные карейцы бросали к его ногам огромные букеты цветов, а он был так прекрасен, что затмевал собою…
- Где ты так долго пропадал, Илай? – медленно сходя с лестницы, взволнованно повторил Тефан, – тогда была зима, и вот опять...
- Тефи, прости, - страстно целуя ему руку, сдавленным от волнения голосом прошептал Илай, - за это ожидание, за прошлые обиды, которые нанес тебе, любовь моя… Я знаю, этих слов безумно мало, но обещаю искупить свою вину перед тобой всей будущей совместной жизнью! Я только что с войны, и у меня нет обручального кольца с собой, но любящее сердце я принес к твоим ногам!
Тефан взглянул ему в глаза, шагнул вперед и прислонился головой к груди, тогда Илай обнял его, склонился к пахнущим полынью и липой каштановым волосом и замер в немом восторге. В комнате повисло молчание. Аликс довольно улыбнулся, подмигнул лакею, и все тихонько вышли из гостиной, оставив их наедине…
***
День полетел словно в цветном калейдоскопе - расспросы, разговоры, и Карлос с Теа, и кузен с супругом, все собрались в уютном будуаре князя Марлина... потом для гостя истопили баню... Тефан как будто был в счастливом бесконечном сне, он слушал, что-то говорил, но вдруг на полуслове замолкал и растекался раскаленной лавой, поймав сияющий восторгом взгляд Илая на себе. Даже на расстоянии он чувствовал его волнующий знакомый запах, который будоражил нервы и сводил с ума, его присутствие лишало сил и приводило в состояние приятной и чарующей нирваны...
- Как долго вы пробудете у нас, любезный князь? - вел светскую беседу Марлин, поглядывая на племянника. - Все ваши партизаны будут рады видеть командира. Они горят желанием узнать о нашей окончательной победе над врагом!
- Я непременно встречусь с ними, Ваша Светлость, - отозвался Илай, не сводя глаз со своего любимого. - Поместье не узнать, вы столько сделали за этот год! Наш Аликс возмужал, стал настоящим альфой. Я очень рад, что вы здоровы, Ваша Светлость. И Ольгер с мужем такая отличная пара. Ну и конечно, Карлос с Теа заслужили счастья!
- А вы, князь? Ваши планы каковы? - с лукавой улыбкой выспрашивал Марлин.
- Я тоже собираюсь быть счастливым! - оглянувшись на Аликса, улыбнулся князь. - Мой милый юный герой, ты разрешишь мне сделать предложение руки и сердца твоему отважному красивому папе? Не возражаешь стать моим приемным сыном?
- Не возражаю, командир! - Аль сделал строгое серьезное лицо, потом весь просиял и, сбавив тон, выжидательно взглянул на отца. - Ну, папа, что же ты молчишь? Князь сделал предложение тебе, ты должен дать ему немедленно ответ! Скорее, папа, говори же: "Да!"
- Да! - с улыбкой глядя в полные ожидания глаза обоих альф, ответил Тефан. - Да, я согласен стать вашим супругом, князь Илай!
- Отлично, пап, ты молодец! - отбросив протокол, вскричал счастливый Аль. - Давайте ваши руки, уважаемые и любимые мои отцы! - соединив ладони Тефи и Илая, мальчишка взвизгнул от избытка чувств и радостно повис на шее у обоих.
***
Тефан не спал, он даже не ложился спать, всем сердцем чувствуя, что князь придет к нему сегодня ночью. Мутились мысли и кружилась голова, Тефи казалось, что весь дом пропах насквозь, тем чувственным особым ароматом альфы, который сводит с ума, лишает разума, бросая в омут эротических желаний. Омега так давно не знал любви, что волновался от одной лишь только мысли, что рядом есть желанный и любимый человек, который как и он, сейчас не спит и жаждет оказаться рядом, и это ожидание безумной ночи смущало, заводило лучше всяких страстных ласк. Тело подрагивало, ныло, низ живота тянуло вяжущей, какой-то томной болью. Омега ощущал, что напряжен, и это напряжение не мог убрать, как ни пытался чем-то отвлекаться. Случайно проведя ладонью по своей груди, он вздрогнул, ощутив под пальцами чувствительные острые соски, и тут же весь взорвался жарким возбуждением, плеснувшим изнутри неудержимым нервным ураганом.
