Отбор для дракона (СИ) - Шнейдер Наталья "Емелюшка"

Сервировка ожидаемо была изысканной, и я невольно вспомнила дядю, в чьем доме стол всегда накрывался словно для торжественного приема. Дядя любил поесть, но не меньше вкуса еды ценил ее сервировку и застольную беседу.

Как-то, года за два до его смерти, я попыталась взбунтоваться: понятно, что при гостях не стоит водружать локти на стол и размахивать зажатой в кулаке вилкой, но без посторонних-то можно дать себе поблажку! Дядя ответил, что, если я не желаю есть, как подобает человеку моего положения, буду принимать пищу из глиняных мисок и руками, как до сих пор едят крестьяне.

Угрозу свою он исполнил, а я, с пару недель поупиравшись, сдалась – грубая глина рядом с фарфором выглядела нелепо, лезть в миску руками, наблюдая за безупречными манерами дяди, было вовсе невыносимо, и здравый смысл победил упрямство. Посади дядя меня на хлеб и воду в качестве наказания – я бы сопротивлялась куда дольше, но еда осталась прежней, так что даже поупиваться собственными страданиями не вышло.

Я мысленно поблагодарила дядю, где бы его душа сейчас ни находилась, наверняка он почувствует, что о нем помнят. Кто бы мог подумать, что его слова: «А вдруг ты окажешься за одним столом с императором» – станут пророческими.

И без его уроков я бы не справилась: отец-то вовсе меня ничему не учил, только радовался вслух, какая я у него выросла умница, да ворчал, что совершенно незачем «расшаркиваться» друг перед другом за домашним столом. Если бы не дядя, я бы сейчас, как некоторые девушки здесь, украдкой поглядывала на остальных, чтобы понять, какую вилку взять. Справедливости ради, таких было немного, в основном среди сидевших на дальнем от императора конце стола.

Не знаю, чего император хотел добиться этим ужином. Над столами висела тишина, прерываемая лишь едва слышным скрипом ножа о тарелку. Не стучали о стол приборы и бокалы – толстая подложка под скатертью глушила все лишние звуки. Когда одна из девушек поперхнулась, кашель показался настолько громким, что на бедняжку обратились все взоры в зале.

В такой атмосфере лишь немногие сумели сохранить здоровый аппетит. Как ни странно, я оказалась в их числе – видимо, беседы с дознавателем и герцогом на сегодня полностью истощили мою способность беспокоиться о будущем, а еда стоила того, чтобы насладиться ею, исподтишка разглядывая вдовствующую императрицу. Благо я сидела достаточно далеко от них, чтобы мое внимание осталось незамеченным. Тем более что ей наверняка было не привыкать.

Ничего общего с сыном. С иллюзией – поправила я себя, как на самом деле выглядит ее сын, не знает никто. Красивая женщина, несмотря на то что возраст оставил следы на лице и фигуре. Глубокие карие глаза, в которых светился ум, красиво очерченные скулы, профиль, навевающий воспоминания о древних статуях, темные волосы, переплетенные седыми нитями. Белые траурные одежды она уже не носила, сменив их на пепельно-серые. Из украшений – лишь драгоценные камни в сетке, прикрывающей гладко убранные волосы, да две свадебные гривны – собственная и покойного мужа – на шее.

Но куда сильнее красоты поражала ее манера держаться – полная достоинства, но при этом начисто лишенная высокомерия. Рядом с ней невольно хотелось распрямить спину, втянуть живот и украдкой проверить, в порядке ли платье. Одного взгляда на эту женщину было достаточно, чтобы понять, почему император выбрал именно ее. Интересно, что хочет видеть в будущей избраннице нынешний император?

Я поймала на себе его внимательный взгляд и поспешно опустила ресницы, сделав вид, будто целиком поглощена едой. Тут же обругала себя. С чего я вообще взяла, что он разглядывал именно меня, а не безразлично скользил глазами по рядам девушек? Среди них многие куда красивей меня, с безупречными манерами и царственной осанкой. Я снова осторожно посмотрела на него, снова встретила его взгляд и заметила мимолетную улыбку, которая, казалось, предназначалась только мне. Щеки зарделись, и на миг перехватило дыхание. Я подхватила бокал – может, прохладное вино остудит мне разум. Надо успокоиться. Все просто. Я никогда не была в свете, не имела поклонников, вот теперь простой, ничего не значащий взгляд и кажется мне чем-то вроде обещания.

Наконец император чуть отстранился от стола. За его плечом тут же возник слуга, отодвигая стул. Император подал руку матери, помогая подняться и ей. Зал оживился, девушки точно только и ждали сигнала, позволяющего им сбежать из-за стола.

Да уж, если теперь каждый ужин будет проходить в настолько «теплой и дружественной» атмосфере, кто-то к концу отбора здорово похудеет. А кто-то вроде Делии – наоборот, она и сейчас прихватила со стола эклерчик. Все, чего хотелось мне, – вернуться наконец в спальню, раздеться и упасть в постель, но не тут-то было.

– Дамы, прошу минутку внимания, – сказал распорядитель. – Поскольку участниц стало значительно меньше и все успели перезнакомиться…

Я бы не сказала, что «все». Хотя, может, это просто я оказалась букой, больше занятая учебой и собственными страхами, чем полезными знакомствами.

– …вы можете теперь сами выбрать своих соседок. Комнаты по-прежнему предоставляются на троих. Возьмите свои вещи и соберитесь в гостиной, слуги разведут вас по новым спальням.

– Как здорово! – воскликнула Делия, оказавшаяся рядом. – Ты ведь не против, если мы будем жить вместе!

– Не против, – улыбнулась я. Она пискнула и бросилась меня обнимать. – Теперь нам надо найти третью.

– Вы позволите? – шагнула к нам застывшая в одиночестве Кассия. – Здесь остались несколько моих знакомых, но мы никогда не были особенно близки. А новых приятельниц я не завела.

Делия надула губки, и я решила, что пора вмешаться:

– Конечно. Нам не помешает толика здравого смысла в вашем лице.

– В этом отношении можете на меня рассчитывать. – Она приподняла уголки рта. – В таком случае встретимся в гостиной.

– Зачем ты согласилась с этой противной злюкой? – прошипела Делия, провожая ее взглядом.

– Она не показалась мне противной, хотя и приятной в обхождении ее назвать трудно. И она умна.

Даже странно, как ее занесло в свиту герцогини Абето. Или просто хотела держаться поближе к потенциальной фаворитке? Не делаю ли я ошибку, приближая ее к себе?

– Ну… как знаешь.

К моему облегчению, дальше ворчать и требовать объяснений Делия не стала. Потому что я сама едва ли смогла бы объяснить, что заставило меня согласиться на просьбу графини. Наверное, мне, переполненной эмоциями, требовался рядом кто-то с холодным разумом, а Кассия производила именно такое впечатление.

Одной из моих бывших соседок в спальне уже не было, вторая, едва я зашла в комнату, бросила собирать вещи и поинтересовалась:

– Мелани, вы уже завели себе поклонника? – Она указала на мою кровать.

Я взяла с покрывала картонную коробку, в таких продают конфеты, не самые дешевые, но и не слишком дорогие. На карточке, приколотой булавкой, было написано: «Прекрасной Мелани, навсегда оставившей след в моей душе».

Глава 12

Наверное, надо было радоваться, но я растерялась. «Прекрасной» походило на издевательство, а «навсегда оставившей след» звучало чересчур экзальтированно. «Навсегда» оставить след может добрый друг или возлюбленная, но я никому не давала подобных обещаний.

С кем из мужчин я успела здесь пообщаться? Герцог и королевский дознаватель. При мысли о том, что королевский дознаватель старательно выводит на карточке этакую высокопарную фразу, я едва не расхохоталась. Герцог? Способен ли он затеять игру в тайного воздыхателя? Что-то внутри взбунтовалось при мысли об этом.

Ах да, я забыла об еще одном мужчине. Император. Но предположить, будто он обратил на меня внимание, было бы верхом самомнения, а поверить, будто он посылает прислугу с подобными записочками, – глупостью. Или это опять какая-то ловушка?

– Откуда это взялось? – спросила я.

– Какая-то служанка принесла и сказала, что ей велели передать. И не велели говорить кто.