Не дожидаясь моего ответа, он подхватил меня на руки. Я попыталась оттолкнуть его, но это было все равно, что толкать стену.
- Не трогайте меня, - потребовала я, - я не хочу, чтобы вы меня касались!
- Придется привыкать, дорогая, - его глаза хищно сузились, - совсем скоро я буду касаться тебя куда больше и чаще, чем сейчас.
Он ногой открыл дверь и понес меня по коридорам на второй этаж. Хорошо, что уже было слишком поздно и нас никто не увидел.
У моей комнаты он аккуратно поставил меня на ноги и, придерживая, потребовал:
- Ключ доставай.
- Там не заперто, - я махнула рукой, - так торопилась, что забыла совсем про замок.
- Понятно, - сквозь зубы процедил ректор. – Так торопилась меня разоблачить, что не нашлось времени подумать о безопасности.
Он завел меня в комнату, усадил на кровать, присел передо мной на корточки и пристально вглядывался мне в лицо.
- Уходите, - попросила я. – Это моя комната, и вам тут не рады.
- Это моя академия, - мгновенно ответил он. – И я буду заходить туда, куда захочу. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально я себя чувствую, - я уже начинала злиться. – Спасибо, что доставили до комнаты, дальше я сама справлюсь.
Мой взгляд упал на стол, на котором стояла банка мази от Клариссы.
- Кстати, Кларисса просила завтра утром вам принести мазь. Заберите ее, раз уж вы здесь. И оставьте меня, пожалуйста.
Ректор медленно поднялся на ноги, не отрывая от меня своего жестокого взгляда:
- Нет. Сама и принесешь утром. А заодно скажешь мне, какую дату выбрала для свадьбы. И попробуй только не прийти.
С этими словами он стремительно вышел из комнаты.
Я зябко поежилась, обхватив себя руками. Неужели мне все-таки придется стать женой этого страшного, опасного и жестокого человека?
Если бы я знала, чем мне аукнется этот Бал дебютанток, то наотрез отказалась бы туда ехать.
Помню громкую музыку, платье с тесным корсетом и ноги, стертые новыми туфлями до мозолей. Толпы молодых мужчин жадно высматривали себе партнерш для танцев и галдели, как птицы на мусорной куче.
И я действительно не видела там ректора.
Я поплелась в ванную, переоделась в ночную сорочку и, выключив свет, скользнула под одеяло.
Надо придумать, как усыпить бдительность этого Ворона и сбежать. Он, может, и талантлив в своей работе, но он все же человек, а значит, его можно обмануть.
Утром я проснулась с готовым планом действий.
Больше ректор не сможет своими чарами и вкрадчивым голосом задурить мне голову. Я буду делать вид, что согласна выполнить условия контракта, а когда он ослабит хватку, ускользну.
И пусть на пару с мачехой хоть лопнут с досады.
Я отдернула шторы, увидела, что на стадионе уже собрались студенты, как всегда, раздетые по пояс, и весело закидывают друг друга снегом. Видимо, ждут преподавателя.
Сегодня я постаралась над своим видом так, чтобы выглядеть максимально невинно, словно и не затеваю бунта. Заплела косу, выпустив два локона, пригладила белый воротничок на платье, чуть взбила складки подола, чтобы он стал попышнее, и, прихватив банку с мазью, спустилась вниз.
После завтрака я направилась в уже осточертевший кабинет ректора. Постучала едва слышно и вошла.
Ректор, чтоб его вороны заклевали, стоял у окна, сунув руки в карманы. Весь в черном, только на ремне поблескивали металлические вставки.
- Доброе утро, господин ректор! – я говорила милым и добрым голосом. – Я принесла вам мазь, возьмите, пожалуйста.
Он медленно повернулся в мою сторону и неспешно окинул меня взглядом, задержавшись, кажется, на груди. Мне стоило немалых трудов сделать вид, что я ничего не замечаю, хотя внутри все кипело от его нахальства.
- Доброе утро, Лили, - его низкий голос заполнил кабинет. – Ты выбрала дату?
- Я как раз хотела с вами это обсудить, - я прикусила губу, чтобы не выпалить чего лишнего.
- Садись, говори. Но, - он сделал паузу, - никаких разговоров о расторжении контракта я больше вести не буду. Так что даже не начинай.
Я села, разгладила подол платья дрожащими руками и начала:
- Я не буду говорить о контракте. Вы ясно донесли до меня свое решение. Но я хочу попросить вас... Дайте мне немного времени! Все это так неожиданно свалилось на меня, мне нужно время, чтобы привыкнуть к вам и узнать чуточку получше. А потом я выберу дату свадьбы.
Я подумала и добавила:
- Пожалуйста!
Ректор отошел от окна и встал позади меня почти вплотную, наклонился и хриплым шёпотом произнес мне в ухо:
- А что я получу взамен, крошка Лили?
Глава 23
- О чем вы? – пробормотала я, с ужасом ожидая, что он потребует что-то непозволительное.
- Ты просишь дать тебе время, чтобы привыкнуть ко мне, верно? – он обошел меня и сел на стул напротив, пододвинувшись ко мне так близко, что мои коленки почти упирались в его ноги.
- А я хочу узнать, в чем тут мой интерес? – продолжил он, не сводя с меня взгляда.
- Не знаю, что бы вы хотели получить, но у меня ничего нет. Могу предложить лишь свою бесконечную благодарность за понимание. Или скажите сами, что вы хотите.
Я чувствовала, что он загоняет меня в какую-то западню, но не понимала, в какую именно.
- Давай договоримся, - он ухмыльнулся. – Я дам тебе время. Взамен прямо сейчас ничего не надо. Но за тобой остается долг, который я спрошу, когда захочу. И ты мне еще кое-что пообещаешь.
Он протянул мне руку, видимо, для завершения нашей сделки.
С плеч как будто свалился камень, облегчение затопило меня, как прилив. Я осторожно протянула ладонь в ответ, он слегка сжал ее, но не отпустил.
- Какой у тебя был дар? – внезапно спросил ректор.
- Сложно сказать. Мне было пять лет, когда он пропал. Как раз умерла моя мама, а она умела исцелять раны. У меня самой несколько раз получилось восстановить сломанные растения. А потом все - уже не получалось.
- Дар не пропадает, он либо есть, либо его нет вообще, - он отпустил мою руку и забрал у меня банку с мазью. – Вчера, когда ты наносила мне мазь, боль ушла. Думаю, что из-за сильного потрясения твой дар просто затих, его надо вытаскивать обратно. Давай попробуем еще раз.
Он открыл банку и скомандовал:
- Бери мазь и наноси, как вчера. Но при этом внимательно прислушивайся к ощущениям в руке, старайся почувствовать свою силу. Это как поток, или клубок, или дуновение ветра, или что-то еще.
Я неуверенно сделала, как он говорил, и спросила:
- Куда наносить?
Чувствовала я себя глупо. Но была бы рада получить дар, хоть какой-нибудь. Все вокруг что-то умеют, кроме меня.
- Если хочешь, чтобы я разделся, так и скажи, - он лукаво улыбнулся. – Но можешь попробовать для начала с лицом.
Чувствуя, как краснею, я протянула дрожащую руку и осторожно дотронулась до обожженной щеки ректора.
Он закрыл глаза, а я растирала мазь, стараясь почувствовать хоть что-то, о чем он говорил.
Кожа под рукой смягчалась, впитывая в себя лекарство. По пальцам снова как будто пробежали крохотные искры, отыскивая повреждения и стремясь проникнуть внутрь.
- Стоп, - глаза ректора распахнулись, он перехватил мою руку и отнял ее от своего лица. – Ты это чувствуешь?
Я неуверенно ответила:
- Да, но не понимаю, что именно. Как будто что-то покалывает пальцы.
Руку мою он снова не торопился отпускать.
Ректор задумчиво произнес:
- Я так и думал, твой дар при тебе, но он слишком слаб. Видимо, тебе нужна новая эмоциональная встряска, чтобы способности вернулись.
- Уж этого в моей жизни в последнее время предостаточно, - горько ответила я.
- Недостаточно, раз он не проявился в полную силу, - отрезал ректор. – Тебе нужны тренировки, причем постоянно. Я могу тебе помочь, если хочешь. Принесу тебе несколько сломанных веток, будешь пытаться их восстановить.
