Воин (ЛП) - Линч Карен

— Мой воин, — тихо произнесла она, в её глазах сверкали слёзы. — Я всегда думала, что пустое место в моём сердце было из-за потери отца. Но я ошибалась. Моё сердце просто ждало, когда ты придёшь и наполнишь его.

Я снова заклеймил её губы. Она запустила пальцы в мои волосы и прильнула ко мне, вторя моему голоду. Наше дыхание вырывалось рваными вздохами, и она воспламенила мою кровь так, что я испытывал боль от потребности овладеть ею.

"Моя", — прорычал мой Мори нетерпеливо, требуя чтобы я, наконец, взял то, что было нашим. Он сопротивлялся моему контролю, желая высвободиться и предъявить права на свою пару.

— Мммм, — запротестовала Сара, когда я разорвал поцелуй.

Она попыталась вновь притянуть меня к себе, но я остановил её.

— Ты хочешь этого? — я внимательно вглядывался в её глаза, ища хоть малейший намёк на то, что она не готова.

— Да, — выдохнула она.

— Мы можем подождать пока не...

Она прикоснулась к моему лицу.

— Николас, я не хочу ждать. Всё, чего я хочу, это ты.

Я задрожал от желания, когда приподнялся на локте, чтобы посмотреть на неё. Моё тело и мой демон были готовы к ней, но её первый раз должен был быть неторопливым, сексуальным пробуждением, чем-то таким, что она будет хранить в памяти как сокровище.

Я провёл пальцами вдоль её брови, а потом проследил ими вниз по пылавшей румянцем щеке, по губам и спустился к горлу. Достигнув одеяла, я спустил его с неё, позволив ему сложиться у её ног. Прежде чем вновь встретиться с ней взглядом, я позволил своему ненасытному взору пройтись по её голым ногам и рубашке, которая задралась на её бёдрах.

Её глаза слегка распахнулись, когда я расстегнул первую пуговицу на её рубашке. Румянец скользнул по её лицу, а глаза приняли тёмный оттенок зелёного. Я наблюдал за ней, пока медленно расстёгивал каждую пуговицу, наслаждаясь тем, как её губы приоткрылись от предвкушения, и участилось её дыхания.

Когда я расстегнул последнюю пуговицу, рубашка распахнулась. По-прежнему глядя в её глаза, я положил руку на её упругий живот. Она втянула воздух, послав вспышку удовольствия по мне.

Господи, она убивала меня, а она даже ещё не прикоснулась ко мне.

Я опустил взгляд, начав исследовать её тело, наблюдая, как моя рука касается её. Я так долго мечтал об этом. Я пальцами пробежался по её животу и по краю кружевного белого бюстгальтера, там где бешено трепетало её сердце.

— Боже, ты красивая, — прошептал я, опустив голову, чтобы поцеловать её грудь, там где она маняще выглядывала над краем бюстгальтера.

Я жаждал, чтобы барьер между нами исчез, но напомнил себе, что нельзя спешить. Я утешил себя вкусом её кожи, лёгкими, как перышко, поцелуями на её груди. Она выгнула спину, обнажив для меня горло, и я нетерпеливо проложил дорожку из поцелуев по кремовой коже наверх, и снова накрыл её рот.

Сердце угрожало вырваться из груди, когда я приподнялся и посмотрел в её глаза.

— Сара Грей, ты завладела моим сердцем с первой же секунды, как я встретил тебя. Моё тело и душа, твои, если ты их принимаешь.

Её глаза наполнились слезами.

— Да, если это означает вечность с тобой.

Я простонал и жадно поцеловал её, рукой скользнув внутрь кружева её бюстгальтера и обхватив её мягкую грудь. Она тихо выдохнула удовольствие мне в губы, и это едва не лишило меня рассудка.

Я пальцами коснулся переда её бюстгальтера, задержавшись, как казалось на вечность, прежде чем расстегнул застёжку. Я нежно отвёл чашечки в сторону, обнажив её грудь. Господи, она была столь же прекрасна, как я себе и представлял. Я опустил рот к одной груди, медленно поласкав её, а затем проделал то же самое с другой.

Её тихие стоны вызвали улыбку чисто мужского удовлетворения на моих губах и ещё сильнее подстегнули моё желание. Моя рука дрожала, когда я провёл ею вниз по её животу к трусикам. Она не воспротивилась, когда я подхватил кружево трусиков и снял их с неё. С лёгкостью приподняв, я освободил её от рубашки и бюстгальтера.

Я посмотрел на неё, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке, и её подёрнутые пеленой страсти глаза сказали мне всё, что мне требовалось знать.

— Всё хорошо? — хрипло спросил я.

Она кивнула и прикусила губу.

— Я никогда...

— Знаю.

Я склонился и языком провёл по мягкой полноте её губ перед тем, как погрузиться внутрь. Боже, мне никогда не надоест целовать её.

Вновь подняв голову, я увидел нерешительность в её глазах. Я взял её руки и положил их на свою грудь.

— Я... не знаю что делать, — прошептала она.

— Просто касайся меня как пожелаешь. Что бы ты ни делала, для меня это будет раем.

Её застенчивая улыбка едва не заставила меня прорычать. А потом она стала исследовать меня руками, и я потерялся.

Сначала её прикосновения были робкими, когда она ласково провела по моей груди и плечам, и пробежалась пальцами вдоль моих рук. Я издал звук, дав ей понять, насколько сильно любил её руки на мне, и она стала смелее, позволив себе скользнуть руками вниз по моей спине. Когда её руки стали ласкать мою спину, я простонал, позабыв на мгновение, что я должен был быть тем, кто ублажает её.

Понимая, что я не смогу долго продержаться, когда она так ласкает меня, я продолжил исследовать её тело. Руками и губами поклоняясь каждому мягкому изгибу, целуя и касаясь её, пока мы оба не стали тяжело дышать и не покрылись тонким лоском пота.

— Николас, — отчаянно прошептала она.

Я завис над ней, накрыв её тело своим, и перенеся вес на локти. Она сместилась, чтобы я смог лечь между её бёдер и одарила меня самой красивой улыбкой, что я когда-либо видел.

— Я люблю тебя, — тихо произнесла она, обвив руками мою шею.

Я слегка коснулся губами её губ.

— Я тоже тебя люблю.

— Тогда сделай меня своей.

Я соединился с ней, снова и снова нашептывая, как сильно боготворю её, неторопливо занимаясь с ней любовью. Когда наши тела нашли высвобождение, наша связь открылась как цветок, распускавшийся на солнце. В этот самый миг она меня уничтожила, и я стал новым человеком. По-прежнему воином, но в первую очередь спутником жизни и любовником. И я чувствовал себя всецелым.

Позже я лежал рядом с ней и долго смотрел на неё, пока она спала. Её волосы рассыпались по подушке, а щёки по-прежнему были слегка раскрасневшимися от занятий любовью. Я накрыл её одеялом, чтобы она не мёрзла, и она уютно свернулась рядом со мной, прошептав моё имя.

Больше всего я хотел поцелуем разбудить её и снова заняться с ней любовью, но ей надо было поспать после событий сегодняшнего дня. Я крепко обнимал её и прислушивался к буре. Несколько раз я слышал, как виверн ходил по крыше, и понял, что этой ночью мы в безопасности здесь. Но я в любом случае оставался начеку. Я не смогу расслабиться пока мы не доберемся до дома.

Когда огонь стал затухать в камине, я выскользнул из рук Сары и добавил несколько поленьев. Затем развесил нашу сырую одежду на двух стульях и пододвинул их поближе к очагу, чтобы просушить.

Всю ночь я бодрствовал, держа её в своих объятиях и, каждый раз, когда я смотрел на её спящее лицо, я давался диву. Чем же я заслужил такую красивую женщину? В ней сочеталось всё, что я мог бы пожелать иметь в паре: любовь и страсть, мужество и сила духа. И она была моей, навечно.

"Моя", — прошептал мой удовлетворённый Мори.

Буря к утру прекратилась. Когда я выглянул на улицу незадолго до рассвета, всё было покрыто толстым слоем ледяной корки. Виверн улетел, вероятно, поохотиться. Или же он посчитал, что Саре больше ничего не угрожает.

Надев просохшую одежду, я наблюдал за Сарой, которая всё ещё крепко спала. Если бы мы были дома, я бы неторопливо разбудил её и провёл наш первый день в качестве пары, занимаясь с ней любовью. Но приближался рассвет, и Тристан будет нас искать. Мне надо вернуть её домой, и затем мы наверстаем упущенное.

Я позволил ей, как можно дольше поспать, а потом лёг рядом с ней. Приподнявшись на локте, я нежно коснулся её лица, не желая её будить, но умирая от желания поцеловать её снова.