Между семьей (ЛП) - Джинджелл Вэнди

— Мы, знаешь ли, не просто животные, — сказал то ли Даррен, то ли Дилан. — Мы можем делать вещи, на которые способны другие запредельные.

— Красота, — пробормотала я. — Как раз то, что нам нужно, — оборотни, творящие магию.

Зеро оставил меня одну у окна, к большому удивлению Джин Ёна, и уселся на свой диван, как бы невзначай подвинув ликантропа.

— А каково же твоё мнение о магии, зомби?

— Во-первых, меня зовут Моргана. Я ведь не называю тебя парнем-фейри, не так ли? Во-вторых, моя позиция заключается в том, что магия — это просто практическая наука. По сути, думаю, что вы, запредельные, действительно хорошо владеете своим физическим телом и вибрациями окружающего мира. Во всяком случае, таково моё предположение. Каждый раз, когда вы делаете что-то с помощью магии, я уверена, что это просто вибрации, работающие на вас, не говоря уже о том факте, что вы, кажется, вибрируете на нужном уровне, чтобы действительно взаимодействовать с нефизическими вещами.

Зеро, выглядевший таким же бодрым и нормальным, каким он уже давно не выглядел, наклонился вперёд, упершись руками в колени, полностью увлечённый разговором.

— Учёные-фейри спорили о связи между физическим миром и применением науки и магии в течение…

— Боже мой, — проворчала я. Я на мгновение поймала взгляд Дэниела, когда снова перевела своё внимание на слегка надутого Джин Ёна, и поняла, что за выражение нежности и сожаления было на лице ликантропа. Моргана, должно быть, говорила об этом дольше, чем несколько минут.

Хотя я знала, что он меня не слышит, я сказала Джин Ёну:

— Извини за это. Моргана и Зеро беседуют по душам о том, что магия на самом деле — просто наука, когда люди знают, как подойти к науке с помощью правильных вибраций.

Губы Джин Ёна скривились. Он мог и не понять, но он знал, что я говорю с сарказмом. Он кивнул в сторону Маразула и виновато пожал плечами. С таким же успехом он мог бы сказать: «Это тоже бесполезно. Я попробую ещё раз».

— Тебе не обязательно продолжать попытки, — сказала я. — И тебе не обязательно похищать наших друзей, чтобы заставить их попытаться что-то сделать со всем этим. Мы придумаем другой способ.

Джин Ён улыбнулся мне, его глаза были яркими и озорными, и послал воздушный поцелуй. Затем он неторопливо пошёл прочь, оставив Маразула следовать за ним по траве гораздо медленнее.

— Ой! — закричала я. — Я сказала, что тебе не обязательно — вот блин, вот и он уходит! Интересно, кого он собирается привести следующим.

— Пока это не мой отец, мне всё равно, — сказал Зеро. — Ничего невозможно сделать, чтобы вытащить нас отсюда.

Даже Дэниела, такого мрачного от природы, как он, казалось, это раздражало.

— Что же нам тогда делать? Ну, знаешь, если мы не собираемся пытаться и сбежать и всё безнадёжно?

— Оставаться в доме, — коротко сказал Зеро. — Забаррикадироваться как можно лучше и постараться не умирать столько, сколько потребуется, пока не закончатся испытания.

— Я думал, это что-то вроде борьбы не на жизнь, а на смерть? — сказал Дэниел.

— Так и есть, пока меч не объявит победителя, или пока не останется только один эрлинг, а остальные не умрут или не принесут клятву верности.

Я решительно заявила:

— Что бы ни случилось, многие из нас умрут.

— Да, — сказал Зеро. Я не была уверена, что эта мысль сильно его взволновала, но взгляд, который он бросил на меня, казалось, показывал, что он беспокоится о том, что это беспокоит меня, и это было приятно. — Мы ничего не можем с этим поделать; всё, что мы можем, — это выжить и попытаться сохранить жизнь всем, кого мы любим.

— Да, но что, если…

— Не бывает никаких «что если»! — сказал он. — Испытания — закрытая система, для раскрытия которой требуется победитель в том или ином качестве.

— И я полагаю, что мы не собираемся никому помогать стать победителем, — сказал Дэниел. — Так что, вероятно, это займёт некоторое время.

— Ты правильно предполагаешь, — сказал Зеро.

Я втайне почувствовала облегчение от того, как быстро он это сказал, а ещё больше от того, насколько категорично он это произнёс.

— Тогда мы могли бы устроиться поудобнее и что-нибудь съесть, — сказал один из оборотней. Наверное, Кевин. Может быть, Кайл.

— Надеюсь, вы любите рис, — сказала я. — Потому что мы собираемся набивать им животы.

***

Я приготовила большую порцию риса с приятным сливочным карри в качестве дополнения к нему в надежде разнообразить блюдо, которое у нас было. В шкафчиках у нас было довольно много риса и кокосовых сливок, а в холодильнике — много молока, так что я могла бы использовать все наши запасы, пока мы не сможем выйти в реальный мир за добавкой еды.

Я поужинала вместе с половиной гостей, которые сидели на полу в столовой, и внимательно следила за половиной в гостиной, чтобы убедиться, что никто не запихивает карри в спинку дивана. Имейте в виду, это не было похоже на то, что те, кто сидел в столовой, не собирались есть карри — просто они с большей вероятностью отправляли его в рот.

Я начала готовить чай и кофе, пока ликантропы всё ещё сражались за последнюю каплю карри в кастрюле, надеясь набить свои желудки ещё на какое-то время. Если Зеро будет твёрдо придерживаться своего плана, у нас возникнут проблемы со спросом на еду. Моргана не ужинала, из-за чего Дэниел наблюдал за ней, нахмурив брови, но в еде недостатка не было. Я видела, как в мой холодильник загружали столько мозгов, что любому уважающему себя зомби хватило бы на добрых две недели. Мне тоже не хотелось спрашивать, сколько было от людей, а сколько от животных. Я, слегка усмехнувшись, подумала, сколько времени пройдёт, прежде чем Моргана поймёт, что она уже видела кровь — много крови — и не падала в обморок, и что её зомби-форма, похоже, лишена той слабости, которая была у её человеческого тела.

Поэтому, вместо того чтобы задавать неудобные вопросы, я угостила всех чаем и кофе. Мы могли бы поговорить о мозгах завтра. А пока Моргана ходила, а ликантропы были сыты; пришло время выпить кофе.

Я и не подозревала, как мало у нас было кофейных кружек, и к тому времени, когда я обнаружила, что тупо смотрю на чашку Атиласа, буфет был почти пуст. Рука, которую я подняла, чтобы достать ещё одну кружку, немного дрожала, пальцы снова сжались в ладони, но тут Зеро посмотрел на меня, и я обнаружила, что поспешно запихиваю чашку в дальний угол буфета, охваченная тревогой.

Это был бесполезный защитный жест; я не хотела, чтобы Зеро разбил и чашку тоже. Что было совершенно нелепо, потому что чашка принадлежала убийце моих родителей. Я бы не хотела, чтобы она была в доме.

Но я не могла заставить себя ни достать её из шкафа и воспользоваться, ни позволить Зеро заняться ей.

Блин. Я же не собиралась плакать прямо здесь, на кухне, правда?

Не-а. Я не собиралась позволять этому вывести меня из себя. Я собиралась сама приготовить себе кофе, потом проверить, не вернулся ли Джин Ён, и осмотреть все окна в доме, чтобы посмотреть, смогу ли я что-нибудь вытащить, хоть что-нибудь снаружи. Если бы я смогла вытащить что-нибудь снаружи, возможно, был бы шанс, что я смогла бы вытащить кого-нибудь снаружи.

И вот снова появилась эта щекотливая мыслишка о том, что я должна была что-то сделать, чтобы вытащить нас отсюда. Какой-то способ увидеть мир в правильном свете или заставить его взаимодействовать с нами правильным образом, чтобы выбраться отсюда, пока у нас есть такая возможность.

Всё ещё увлечённая этой идеей, я взяла свою кофейную кружку с собой наверх и первым делом занялась окнами в своей комнате. Я не успела уйти слишком далеко, поэтому вернулась в гостиную на втором этаже, надеясь, что смогу лучше контролировать окна, которые я так часто использовала, чтобы прокрадываться в дом и выходить из него, пока в моей жизни не появились психи. Дело было не столько в том, что я думала, что эти окна сами по себе будут относиться ко мне лучше, — тем более, что в Между, похоже, есть пунктик насчёт повторяющихся шаблонов, а там, где есть повторяющиеся шаблоны, вещам… легче проходить сквозь него.