Каждый толчок вырывал крик наслаждения из ее горла, но потом они превратились в всхлипы. Без предупреждения ее глаза наполнились невыплаканными слезами. От необходимости прикасаться к его коже, она расстегнула его рубашку, которая соответствовала его сексуальным глазам и стала ласкать его грудь.
— С тобой все в порядке? — Огден сбавил темп. — Я же не делаю тебе больно, не так ли?
— Нет. Я хочу…
Он замедлился еще больше, пока свирепый, наказывающий секс не стал медленным и нежным занятием любовью.
— Что ты хочешь, сладкая? — его синий взгляд, ласкающий ее лицо, был нежным, как летнее небо во второй половине дня.
О, нет. Она отправлялась через край с каждым сладким, непрекращающимся толчком. Вместо того, чтобы позже начать самое крупное сражение в ее жизни, ей хотелось расслабиться в его объятиях и остаться там. Женщина, которая когда-то стояла перед ним и сказала ему, что она ничего не боится, погибла в пустыне Йеллоустоун.
Возможно, Омега в нем был более опасен, чем Доминант.
— Мне жаль, что все не может быть всегда так хорошо. Непринужденно. — Влажные, потные волосы заполнили ее рот, когда она сформировала мысли, пролетающие в ее голове, в слово. — Безопасно.
— Может, — сказал он медленно, глядя ей в глаза. — Это возможно.
— Они все ожидают, что я спасу их, — ее слова вырвались так быстро, что она едва могла их понять. — Я не знаю, смогу ли.
Он поцеловал ее в щеку.
— Не всегда получается так как мы хотим.
— Я не знаю как, но ты заставляешь меня забыть все.
Все еще входя в нее глубокими, мягкими толчками, он убрал ее волосы с лица.
— Может быть, ты должна все забыть.
Так она и сделала, позволив его твердости сгладить ее острые углы, пока ее ядро не задрожало. Вонзив свои ногти в его плечи, она позволила сладко заняться с ней любовью и отправить ее в другой мир. Она представляла, что, она на лесопилке в Лос-Лобосе. Она была… дома?
Укусив, Огден извергался внутри нее с силой Старого Верующего, его горячее семя вырвалось, как пар из гейзера. На несколько мгновений она расслабилась в его объятьях, уткнувшись лицом в его шею. Его пульс, устойчивый и уверенный, отдавался в ее щеке.
— Ты был так нежен в конце, — прошептала она.
— Я ничего не мог поделать. Это было неправильно наказать тебя.
— Даже при том, что я плохая и заслужила это? — спросила она.
Он играл с красной полосой в ее волосах.
— Ты не плохая. Я восхищаюсь тобой.
— Сколько времени? — она искоса посмотрела на свои часы. — Я должна вернуться.
— Нет, не должна, — пробормотал он, очерчивая большие, ленивые круги на ее спине.
Ей хотелось, чтобы он был прав. Ее тело, томное от их любовных ласк, хотело устроиться в постели рядом с ним на всю ночь, как только они бы оказались в ее комнате.
— Мне надо, — она скользнула обратно на водительское сиденье и поправила свою рубашку. — Я взяла на себя обязательство с МакКейном.
— Может быть, ты должна взять на себя обязательство со мной?
Ее руки замерли.
— Какие обязательства?
— Жить со мной в Блек-Хиллс.
Черт возьми! Он делал предложение? Он ужасно выбирает время. Она собиралась исполнить самый большой соблазн в ее жизни с другим мужчиной.
— Ты знаешь, я не могу.
— Поэтому я не спрашиваю официально. Я хотел, чтобы ты знала, что предложение есть.
— Я знаю, что ты проделал весь этот путь сюда, потому что заботишься обо мне, — она коснулась его руки. — Поверь мне, я не пренебрегаю твоими чувствами.
У нее у самой были сильные чувства.
Поездка в Коди прошла быстрее, чем обычно, чтобы наверстать упущенное время. По дороге они съели свои бутерброды. Она пахла майонезом и сексом, ей определенно нужен душ, прежде чем выступать сегодня.
— Мы оба хотим одного и того же, ты знаешь это, — сказал он, скатывая пустую обертку в шарик. — Дом.
— Точно. Иногда приходится бороться за это. Если кто-то попытается выгнать тебя с твоей земли, ты просто ляжешь и перевернешься?
Он сначала молчал, а потом ответил.
— Нет, думаю, нет. Иногда нужно бороться, однако, это не тот случай.
— Мне также это не нравится, Огден, но иногда это необходимо. И мне, действительно, надоело спорить об этом с тобой.
— Мне тоже. Давай объявим перемирие.
Эта ночь когда-нибудь закончится? Она чувствовала будто прожила сегодня десять жизней. Опустошенная, она не знала, где найти в себе силы, чтобы пережить конец вечера.
— У тебя есть деньги? — спросила она. — В Коди есть много отелей. Я отвезу тебя в мой, чтобы ты смог забрать свой грузовик.
— Да, у меня есть деньги, но я остановлюсь в твоем мотеле, — заявил он. — Я возьму себе отдельную комнату, если это заставит тебя почувствовать себя лучше.
Она закатила глаза.
— Это было бы замечательно.
— Я хочу привязать тебя к спинке кровати, так чтобы удержать тебя подальше от неприятностей, — пробормотал он. — Но не буду. Я доверяю тебе, Лара.
Неожиданное тепло затопило ее грудь.
— Спасибо. Пожалуйста, не ходи сегодня в гриль-бар. Это ничего не изменит, только расстроит тебя.
— Это свободная страна. Я имею право засунуть свою голову в любую дверь, если захочу.
Ее ногти впились в руль. Не долго было их перемирие.
— Но я обещаю, что не буду стоять на твоем пути, — добавил он.
У него могли быть самые лучшие намерения, но они оба знали, что это его безумное изменение было совершенно непредсказуемо. Эмоции вызывали их, и наблюдение за ней сегодня, вероятно, вызовет сильнейшие переживания в его жизни.
Она не могла дождаться, чтобы увидеть завтрашний восход солнца, потому что это означало бы, что сегодня все закончено.
***
Когда Огден вошел в гриль-бар Р. МакКейна поздно вечером, Лара уже играла. Как и в его комнате, интерьер представлял собой большое количество натурального дерева. К счастью, он взял свою ковбойскую шляпу и сапоги в эту поездку, таким образом, он сливался с другими мужчинами. Так как он не работал, в этот раз на нем также была хорошая, белая рубашка и почти новые джинсы. Он сел за барную стойку, достаточно близко, чтобы приглядывать за ней, но недостаточно, чтобы давить на нее.
