Мой слуга Тень (СИ) - Корсарова Варвара

– Вам никогда не хотелось бы заняться чем-то другим? – упорствовала Ирис, у которой горели уши от высокомерной отповеди. – Иметь свое дело, показать всем, чего вы стоите? Стать хозяином собственной жизни?

Она думала, что Рекстон не ответит. На его лбу залегла морщина, плечи напряглись. Но он заговорил довольно мирно.

– Возможно, и хотелось бы, госпожа Диль. Но я знаю, что мое место – здесь. Именно тут я нужен больше всего. У меня развито чувство долга. Это качество также свойственно настоящему мужчине.

– Уфф, как вы меня приструнили, – посетовала Ирис. – Арман, давайте мириться. Я не хотела вас обижать.

– Я с вами не ссорился, госпожа Диль, и не таю на вас обиды.

– Но я вам не нравлюсь.

– Это тоже не соответствует действительности. Вы вызываете у меня чувство опасения, поскольку вы свалились как снег на голову, и от вас зависит наше будущее. Вы неглупая девушка и должны это понимать.

– Зря вы меня опасаетесь. Я вся на ладони. В отличие от вас… В завещании барон назначил вас моим наставником. Я с благодарностью приму вашу помощь, Арман. Мне придется жить в месте, где я раньше не была, с людьми, которые, возможно, мне не рады, и делать то, что я никогда раньше не делала. Это непросто.

– Буду рад помочь, госпожа Диль.

Ей показалось, или в его глазах мелькнула искра сочувствия?

– Ладно! – Ирис вскочила и хлопнула ладонями по столу. – Будьте добры, покажите мне шкатулку, которую обнаружили под телом барона в день его смерти. Я не нашла ее в кабинете.

– Вам рассказал о шкатулке доктор?

– Да, и о куриной косточке тоже. Странные предметы взял мой отец, прежде чем отправиться в последний путь, правда?

– Шкатулка здесь.

Рекстон выдвинул ящик и поставил на стол антикварную шкатулку. На ее крышке притаился серебряный, потемневший от времени паук.

Ирис передернуло. Даже живых пауков не назовешь милашками, а этот и вовсе казался страхолюдным. Восемь растопыренных лап, да еще скорпионий хвост в придачу. Глаза – драгоценные камни – сверкают злым красным огнем, а тельце украшено шестеренками.

– Что за странный зверь?

– Говорят, это Арахнофер. Шкатулку изготовил знаменитый мастер Жакемар. Он же создал гигантского механического паука Арахнофера, который теперь выставлен в замке Морунген, что к северу от Шваленберга. Этот паучок – точная копия его большого брата. [См. книгу "Железное сердце"]

– Я слышала о Жакемаре и его поделках. Он изготавливал изумительных механических кукол, и каждая хранит какую-то тайну. Что барон держал в шкатулке?

– Ничего. Потому что это не шкатулка. Это арифмометр, инструмент для калькуляций. Вот, смотрите…

Рекстон щелкнул замочком и откинул крышку. Внутри шкатулки располагалась медная пластина, из которой торчали колесики с цифрами и рычажки с выгравированными цифрами и математическими знаками.

– Под этой пластиной – зубчатые колеса и цилиндры. Поэтому шкатулка такая тяжелая и имеет толстое дно. Вы набираете числа, нажимаете нужный рычажок, затем крутите вот эту ручку. И получаете результат. Всего пять разрядов. Арифмометр часто ошибается – колесики стерлись со временем. Это лишь забавная игрушка.

– Зачем барон ее взял, когда пошел к столу? И куриную кость в придачу.

– Боюсь, этого мы никогда не узнаем.

– Арман… это вы нашли барона? Пожалуйста, расскажите, как все случилось.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Ирис – настойчиво, Рекстон – неодобрительно.

– Его милости нездоровилось, – начал он медленно, сухим тоном. – Он провел день в спальне. Вечером к нему наведался доктор Фальк и сказал, что причин для беспокойства нет, даже лекарств не выписал – лишь велел пить больше теплой жидкости. Барон почувствовал себя лучше. Он ушел наверх и занялся работой. Я принес ему ужин. Барон сказал, что скоро отправится спать. Но спустя два часа, когда я зашел в спальню, его там не было. Я поднялся в кабинет. Он был заперт изнутри. Я постучал, ответа не получил. Я забеспокоился и выбил дверь. На шум явилась госпожа Эрколе. Мы вместе вошли и обнаружили барона. Он лежал здесь. Я перевернул хозяина и нашел шкатулку. Барон, видимо, выронил ее. Предполагаю, он пытался встать после падения, и даже сделал несколько шагов, поскольку лежал на некотором расстоянии от стола. В сознание его привести не удалось, и скоро я обнаружил, что пульса уже не было. Госпожа Эрколе упала в обморок. Мне пришлось уложить ее на диван, спуститься, разбудить шофера и послать его за доктором. Я вернулся в кабинет. Госпожа Эрколе еще не пришла в себя. Я открыл окно, чтобы впустить свежий воздух, поднес к ее лицу нюхательные соли. Она очнулась и заплакала. Скоро привезли доктора. Он констатировал смерть. И попутно обнаружил, что в правой руке барон крепко сжимал куриную косточку.

Ирис поежилась. Ей было здорово не по себе во время рассказа. В носу свербило от слез, непролитых по ее родному незнакомцу.

– Хотите знать что-то еще? – очень холодно осведомился Рекстон. Уж не думает ли он, что ей движет больное любопытство и жажда мрачных деталей!

– Окно было закрыто, когда вы вошли?

– Да, госпожа Диль. Заперто на щеколду. Дверь была заперта изнутри на ключ. Потайных проходов в доме нет. Барон погиб в результате несчастного случая.

Ирис неприятно удивила проницательность Рекстона. Он понял ход ее мыслей.

– Кто был в доме в тот вечер?

– Госпожа Эрколе. Ее горничная Софи. Я. Шофер спал в своей каморке при гараже. У прочих слуг был выходной. Госпожа Диль, даже полицейский не допрашивал меня так, как вы. Что вы хотите выведать?

– Сама не знаю, – пробормотала Ирис.

Ректон тяжело и пронзительно смотрел на нее.

– Вы считаете, кто-то виновен в смерти его милости?

Ирис неопределенно пожала плечами.

– В таком случае вам лучше не поднимать эту тему. Особенно в присутствии госпожи Эрколе. Мы все потрясены случившимся. Но нам не нужны новые неприятности. Вам понятно, госпожа Диль?

Ирис не понравился тон его голоса. Сейчас в нем не было ни капли почтительности, какую должен проявлять слуга. Рекстон выговаривал ей, как хозяин нерадивой горничной.

– Я все поняла, Арман. Спасибо, что ответили на мои вопросы.

– Я могу продолжать работу?

– Валяйте.

Ирис поспешила убраться из кабинета. Она вдруг почувствовала необыкновенную усталость.

Глава 7. Деревенское общество

Ирис легла рано, и поэтому утром поднялась ни свет ни заря. За окном висела пелена тумана, в доме стояла тишина. Даже из кухни не доносилось ни шороха.

Самое время поразмышлять без помех.

Она оделась и спустилась в сад. Тут тоже царил покой. Пахло мокрой корой, в скошенной траве блестели росинки. Туман окутывал деревья, как занавес.

Ирис шла по извилистой тропинке между кустами почти вслепую. Удивительно идти одной в такой ранний час сквозь туманный полог, не слыша привычных городских звуков. Точно в сказочную страну попала. Восхитительное, но и немного пугающее чувство.

Она вздрогнула, когда до нее донесся шум и чье-то тяжелое дыхание.

Ирис насторожилась и замедлила шаг.

Скоро вышла на залитую солнцем полянку, где туман уже рассеялся. Там, голый по пояс, стоял Рекстон и занимался гимнастикой.

Он зажал за спиной трость, придерживая ее локтями, и делал повороты. Было слышно, как похрустывает его позвоночник. Его черные волосы блестели от влаги, грудь мерно поднималась и опускалась.

Ирис замерла и смутилась, но отвернуться и не подумала. У нее загорелись щеки и участилось дыхание.

Рекстон был отлично сложен, и она, широко открыв глаза, рассматривала его гладкие плечи, и вздувшиеся вены на руках, и плоский живот с темной полоской волос, убегающих за пояс брюк. Какое, оказывается, поджарое, ладное тело прячется под строгими черными костюмами!

Рекстон вдруг глухо застонал и скривился от боли. Он бросил трость на траву и повернулся, растирая шею.

Ирис увидела, что его гладкую смуглую спину пересекает длинный багровый шрам, тянущийся от лопаток до поясницы.