Проклятый, одинокий, дракон (СИ) - Лабрус Елена

Высоко подняв голову, она пошла по вымощенной гладким камнем дорожке. И почувствовала, как ободряюще сжала её пальцы рука герцога, прежде чем отпустить.

- Ваше Высочество, - присела в глубоком реверансе Айна.

- Миледи, - склонился к её руке принц. Его губы едва коснулись перчатки.

- Ваше Высочество, - поприветствовал его де Риз.

- Милорд, - криво улыбнулся Сольвино, повернувшись к герцогу. И за эти несколько секунд, что у Айны были, чтобы рассмотреть принца, она успела сделать только один вывод - он совершенно не похож на свой портрет.

Сольвино подал Айне руку. После сильной, горячей и надёжной руки де Риза, его ладонь, вялая и холодная, как лягушачья лапка, сильно проигрывала, но это такие мелочи теперь, когда он рядом.

- Я так скучал, - поднёс Сольвино к своим губам её пальцы, улыбнулся и поцеловал только мизинец. - Я так рад, что вы, наконец, приехали. Сейчас я представлю вас королю, а потом мы отпразднуем ваш приезд.

Благородный   профиль,  впалые  щёки,  узкий   подбородок  -  ни   в   чём  не   польстил   принцу  художник.   Разве   что  на   самом  деле  у  Сольвино  был  немного высоковат лоб, зрительно делая верхнюю часть головы слишком широкой, да плечи узки, правда, не безвольны. Не сумел живописец точно передать и взгляд. На портрете глаза принца смотрелись чуть на выкате, а на самом деле просто были яркими, озорными, блестящими. Теплел его взгляд, когда принц смотрел на мать, женщину с капризным изломом сочных губ. И губы, пожалуй, единственное, что их роднило, только Сольвино их так не кривил. Что связывало их с отцом для Айны и совсем осталось загадкой.

Король принял их в малом тронном зале. Но, даже сидя, в этом жёстком кресле с балдахином, он смотрелся величественно, хоть и мрачно. Холодок пробежался по спине девушки, видя его насупленные брови. А от взгляда его единственного глаза короля в вырез её платья, ей срочно захотелось прикрыться, хотя бы руками. К счастью, он остановился чуть выше, на камее, висящей на шее, и Айна снова расправила, готовые было ссутулиться, плечи.

Второй глаз короля был затянут бельмом. Но его не спрятали под повязкой. Незряче он таращился на окружающих, наводя и страх, и ужас. В отличие от принца, лёгкого, изящного, подвижного, в короле ощущалась кряжистость, приземистость и сила. Власть и жестокость проступали в рельефе выдающихся скул, упрямом подбородке, узком лбу. И нос, когда-то прямой, но давно сломанный, придавал его лицу грубость, характерную скорее для бандитов с большой дороги, чем для королевских особ.

- Миленькая, - сказал он про Айну, словно оценивал служанку, обращаясь к жене. - Но, если не родит наследника, выгоню взашей.

Королева, женщина темноволосая, красивая, статная, но злая, растянула в улыбке свои надменно сложенные губы и промолчала в ответ. Только крылья её носа с глубоко вырезанными, хищными ноздрями вздрогнули, словно принюхиваясь к добыче.

Король махнул рукой. На этом смотрины закончились.

- Отец, - поклонился Сольвино сдержано-учтиво.

- Ваше Величество, - снова присела в глубоком реверансе Айна.

- Позови мне эту рыженькую, - обратился король к жене, потеряв всякий интерес к присутствующим. - Она так хорошо разминает ступни. Пока молодёжь будет веселиться, я хочу глубокий добротный массаж.

- Как скажешь, - равнодушно ответила женщина, и Айна успела заметить её прищуренный оценивающий взгляд.

- Я надеюсь, вы не сильно устали, миледи? - блестели глаза принца предвкушением, когда он расставался с невестой на пороге комнаты.

- Нет, - покачала головой Айна.

- Вот и замечательно, - он даже потёр руки от удовольствия. - Мы будем ждать вас в саду. Музыка, танцы, придворные артисты, петушиные бои. Будет весело.

- Хорошо. Конечно, я приду, - сомневалась Айна, а не она ли будет главным шутом его весёлого представления. Но принц посмотрел на неё с таким вожделением.

- Я буду ждать, - словно сам смутившись своих чувств, он опустил глаза и уже собрался уйти, но развернулся, словно что-то забыл. - И, кстати, вам очень идёт мой подарок.

Айна проводила взглядом его удаляющуюся спину, и закрыла изнутри дверь комнаты, совершенно ошеломлённая, растерявшаяся от его заинтересованности.

Никто и никогда не смотрел на неё так, словно хотел раздеть не для того, чтобы увидеть шрамы, а для того, чтобы обладать ею. И сердце бешено колотилось в груди от осознания, что это её будущий муж.

В больших двухкомнатных покоях, заставленных её вещами, Ивет уже потрудилась на славу: платья развешаны, камин растоплен, сундуки с её вещами аккуратно расставлены вдоль стен. Это новое жильё показалось Айне очень уютным.

- Ну, как прошло, мадемуазель? - выскочила горничная навстречу девушке.

- Не знаю. Наверно, ужасно, - опустилась Айна в кресло. - А может прекрасно.

- Как вам принц?

- Не знаю, - пожала плечами Айна и сказала первое, что пришло ей в голову, первое, что крутилось на языке. - Мне кажется, я влюблена.

- Влюблена?! - округлила глаза служанка.

- С первого взгляда, - сама себе не веря, покачала головой Айна, всё ещё пребывая в какой-то прострации. - Он такой... он в тысячу раз лучше, чем на портрете.

- Ну, да, наверное, - кивнула Ивет вяло. - Он же живой.

- А что у тебя? - Айна только сейчас обратила внимание, что Ивет не слишком радостна.

- Не очень, - пожала плечами служанка. - Прислуга здесь какая-то злая. Все молчат, как рыбы. Поздороваешься, и то не отвечают. А что спросишь - шарахаются, как от чумной.

- Так и не спрашивай. Держи дистанцию, - встала Айна. Её собственное приподнятое настроение не давало ей долго вникать во временные трудности горничной. - Давай переодеваться! Я уже горю желанием снова увидеть принца. И сейчас весь двор будет меня разглядывать как лошадь на ярмарке.

- Ой, да пусть разглядывают, - ослабляла Ивет шнуровку корсета, тут же забыв про свои проблемы. - Вы у нас - красавица и невеста принца. Пусть все сдохнут от зависти.

- Не возражаю, - улыбалась девушка, пока служанка впихивала её в новое платье.

Айна покрутилась перед зеркалом и села, довольная выбором наряда.

- Интересно, а какое прозвище дал Сольвино народ? - обратилась она к Ивет, когда та начала укладывать волосы.

- Вам не понравится, мадмуазель, - виновато пожала плечами Ивет.

- И всё же я хочу знать.

- Недоносок, - и горничная, словно нечаянно наклонилась что-то поднять, чтобы Айна не видела её лицо в зеркале.

- Как жестоко. А за что? - спросила она, когда Ивет разогнулась.

- Кто говорит, что он и правда, родился недоношенным, поэтому у него большая голова. А некоторые утверждают, что в детстве отец бил его головой об стену.

«Да, этот мог», - подумала Айна и сердце её защемило от жалости.

- Но за что бил? - разглядывала она высокое сооружение из волос, которое пыталась закрепить ловкая горничная.

- Может, считал его не родным, а может, сын ему просто не нравился, - изящные плечики служанки снова приподнялись и опустились.

- Не громозди мне эти Энсийские горы на голове, - тряхнула головой Айна и ещё не закреплённая причёска рассыпалась. - Не хочу, чтобы рядом с этим сооружением он ещё и выглядел ниже ростом.

Хотя роста принц был среднего, рядом с ним Айна хотела подчёркивать его достоинства, а не привлекать внимание к недостаткам.

«Иметь таких родителей - уже само по себе несчастье, - вздохнула девушка, пока Ивет возмущалась, что так сейчас модно, но ворча, начала переделывать. - Но я постараюсь, чтобы во мне он нашёл и друга, и поддержку, и утешение в трудный час».

- А говорила, что слуги здесь молчаливые, а столько уже разузнала, - оценивала Айна очередные усилия служанки.

- Так, это всё Асея, - пробубнила Ивет, а потом достала изо рта шпильки, чтобы ответить. - Помните, светленькая такая, с больной ногой.

- Конечно, помню, - кивнула Айна, обрадовавшись, что эту милую девушку они забрали с собой.

- Леди Грэсия взяла её в качестве своей горничной. И, кстати, покои графини рядом. Она уже заходила справиться, как мы тут устроились.